Страница 19 из 50
Сашка нахохлился и в своей коляске стал похож на старого ворона. Он молчал долго, хмурился, потом выдавил:
— Я подумаю.
Думал Сашка три дня.
Первый день с утра до вечера он просидел перед компьютером, надрывая интернет и перелопачивая сайты английских, финских, французских, австралийских и американских фирм, признанных лидеров в строительстве океанских яхт.
Второй день, обложившись справочниками, он выстраивал колонки цифр и что-то чертил на листе ватмана.
Третий день он просто сидел на причале и смотрел на воду. Андрей ему в этом не мешал.
Утром четвертого дня Сашка изрек:
— Можно попробовать. Через неделю скажу больше.
Семь дней спустя он действительно сказал больше:
— Я тут набросал кое-что, — и расстелил перед Андреем листы ватмана с эскизами грациозной яхты.
Андрей потер руки:
— Ну-с, посмотрим, с чем это едят!
Считаясь предпринимателями и будучи ими, они не были «новыми русскими» до такой степени, чтобы играючи бросаться пачками долларов. О банковских кредитах даже речь не шла; тех же средств, которыми они располагали и которые надеялись выручить в обозримом будущем, в том числе от продажи «Марса», должно было хватить на постройку именно такой яхты — классического полутонника. Разумеется, с упрощенными обводами. Конечно, с парусами не из кевлара25. Конечно, конечно, конечно…
Через год «Северная птица» была спущена на воду. Не яхта — загляденье! Между собой они ласково называли ее «Птичкой».
Еще год потребовался на оснащение яхты необходимым электронным оборудованием. Не всем, разумеется, потому что если всем — уж точно никаких денег не хватит. Попутно друзья провели несколько прибрежных плаваний, а когда убедились, что яхта готова и к большему, Андрей принял участие в гонке одиночек. Ту свою дебютную гонку он выиграл. И призовые получил очень приличные.
В активе Андрея было много больше шестисот квалификационных миль, пройденных в одиночку, когда пришло время подавать заявку в оргкомитет Трансатлантической гонки. В полученном ответе содержались указания, когда он должен прийти в Плимут и что, помимо спортсмена, должно быть на борту яхты, чтобы ее участие в гонке стало возможным. Например, ноутбук с электронной почтой, спутниковый телефон, спутниковая антенна, солнечные батареи, автоматическое подруливающее устройство… Стоило все это немыслимо дорого, денег у друзей катастрофически не хватало, и тогда встал вопрос о спонсорах. Но ведь их еще надо найти! Всеми правдами и неправдами Андрей попал на телевидение, в вечернее ток-шоу, где рассказал о предстоящем плавании и посетовал, что без дополнительной финансовой поддержки оно может не состояться. В общем, помогите, люди добрые!
Нашлись, откликнулись, принесли в клювике — не слишком много, но это было уже кое-что. Логотипы фирм Андрей с Сашкой нанесли на борт яхты.
— Чтобы их здесь не было! — заявил лощеный молодой человек, явившийся последним и от порога бросивший пренебрежительный взгляд сначала на кирпичные стены бывшего сарая, а потом и на Сашку с Андреем. — Наша пивоваренная компания готова оказать вам спонсорскую поддержку, но при соблюдении ряда условий. Одно я уже озвучил: вы прославляете нас и только нас. Второе: вы должны принять участие в рекламных фотосессиях, наши визажисты подготовят вас к ним. Третье: вы должны дать своей яхте название нашей компании. Четвертое: вы должны подписать обязательство, что, если вы, конечно, останетесь в живых, следующие свои плавания будете совершать при эксклюзивной спонсорской поддержке нашей фирмы. Пятое: вы должны…
— Ничего мы вам не должны, — сказал Сашка.
— Что?
— Пошел вон.
— Что?
— Саш, успокойся, — примиряюще проговорил Андрей. — Ну, дурак, что с него взять?
— Да что вы себе позволяете?! — вскипел представитель пивоваренной фирмы.
— Идите отсюда, — ласково посоветовал Андрей. — Вы находитесь на территорий частного предприятия, и его владельцы нё желают вас видеть. Все ясно?
Молодой человек вскинул подбородок и направился к выходу. У двери остановился, обернулся, прошипел, как выплюнул: «Идиоты!» — и гордо покинул мастерскую.
— Ну и ладно, — сказал Андрей, хлопнув друга по плечу. — Ну и черт с ним, давай думать, где деньги взять.
— Я знаю — где. Хотя не знаю, как ты к этому отнесешься.
— Принимаются любые предложения. Кроме продажи собственных органов. Можно, конечно, и продать — почку, там, или селезенку, но как-то, знаешь, не хочется.
— Давай продадим нашу «Газель».
Андрей прикинул, что они выгадают от продажи купленной в прошлом году машины, которую гоняли и в хвост и в гриву.
— Ну… — начал он, но Сашка не дал ему договорить, перебил:
— И мастерскую.
Этого Андрей не ожидал.
— А ты как же?
— За меня не беспокойся. Вернусь в яхт-клуб. Столярничать буду, слесарить, паруса шить. На жизнь хватит. Андрей, это шанс! Профукаем — ни ты, ни я себе этого никогда не простим.
— Через четыре года будет новая гонка.
— А что будет с нами через четыре года? Кирпичи, вон, по-прежнему с крыш падают.
— Да ну тебя!
— Я серьезно. Ни к чему наперед загадывать. А вернешься — начнем все сызнова. Руки есть, головы на плечах тоже, не пропадем.
— Сашка, ты — друг! — только и смог вымолвить Андрей.
Вырученных от продажи мастерской денег хватило с избытком.
Андрей послал в Англию подтверждение о своем участии в гонке.
Оставалось одно препятствие — родители, которые не оставляли попыток отговорить сына от нелепой, почти что безумной затеи. Но в конце концов и этот бастион пал. Мама плакала и уже ничего не говорила, только закатывала банки с огурцами — пусть сынуля в Атлантике полакомится. Отец хмурился, сушил ржаные сухари, щедро посыпал их солью и заворачивал в вакуумную пленку.
— Там черного хлеба днем с огнем не сыщешь, — говорил он. — А без черного хлеба русский человек не может.
Андрей не спорил, он был счастлив уже тем, что родители смирялись.
За две недели до отплытия в Англию они распустили паруса «Северной птицы» и последний раз на пару вышли в Финский залив.
Яхта вела себя выше всяких похвал, аплодируя им парусами при смене галсов и уверенно выдерживая курс даже с отключенным авторулевым.
— Ах ты, моя девочка! — сказал Андрей, когда еще одна волна скользнула под корму «Северной птицы».
Это неоспоримое достоинство своей яхты — держать заданный курс — Андрей в полной мере оценил только в Атлантике. На широте мыса Финистерре, самой западной точки Испании, ходко идущая в бейдевинд26 «Птичка» вдруг словно споткнулась, возмущенно заполоскав парусами. Как выяснилось, напрочь стесалась зубчатая передача, а без нее авторулевой — всего лишь комбинация шестеренок и тяг, короче, никому не нужный мусор.
Андрей знал немало случаев, когда, лишившись авторулевого, яхтсмены-одиночки прерывали плавание, полагая его отныне сопряженным с неоправданными трудностями. А все потому, что их суда имели склонность к рысканью, что, в свою очередь, предполагает при отсутствии подруливающего устройства практически безотлучное пребывание спортсмена у румпеля или штурвала.
«Птичка» не обременяла своего капитана подобными заботами. Выставив курс, настроив паруса и закрепив штурвал растяжками, Андрей мог по часу, а то и более не прикасаться к нему. Однако в такой шторм, как сейчас, даже такая прекрасная яхта, каковой, без сомнения, была «Северная птица», требовала неусыпного внимания.
А буря между тем распалялась все сильнее, точно дикий зверь, который жаждет крови, но никак не может заполучить причитающуюся ему добычу и насытиться ею. Волны превращались в утесы; впадины между ними сначала напоминали овраги, потом — ущелья.
«И это только начало!» — думал Андрей, оглядывая взбешенный его нежеланием отправляться на дно водный мир. Он знал возможности «Северной птицы» и настолько уверовал в ее неуязвимость, что не сомневался: этот экзамен она тоже выдержит с честью. Как выдерживала прежде, откупаясь от штормов самой незначительной данью: осыпавшимися пластинами аккумулятора, треснувшим гиком27, порванным стакселем или тем же сломанным авторулевым. Ничего страшного, у него была запасная аккумуляторная батарея в носовом отсеке, стаксель он зашил, на гик поставил металлические накладки, а без авторулевого он обойдется!
25
Особо прочная синтетическая ткань.
26
Курс судна против ветра.
27
Горизонтальная балка, одним концом подвижно закрепленная на мачте; служит для растягивания нижней кромки грота.