Игла

Охотник подозревал, что шторм затихал. Фактически, морской прилив повернул, но результат был тот же, что он предположил.

К этому времени смесь приближавшегося рассвета и легких штормовых облаков обеспечили достаточно света в своем окружении.

Глаза акулы не фокусировали на своей собственной сетчатке из воды, но Охотник нашел, что новое фокусное пространство было внутри глазного яблока, и построил свою собственную сетчатку в подходящем месте. Хрусталики тоже оказались не совсем совершенными, но он модифицировал их кривизну кое-какой тканью своего тела и случайно обнаружил, что способен видеть все окружение, не выдавая своего местоположения другим.

Его преимущественное положение не было идеальным, но он был способен извлечь довольно много из своего окружения. В одном направлении берег простирался на короткое расстояние к линии высоких стройных деревьев с кроной перьеобразных листьев.

Он не мог видеть дальше них, его точка обозрения была слишком мала, хотя они были не очень густые, чтобы закрывать обзор. В противоположном направлении лежала линия берега, с ревом все еще сильного прибоя позади него.

Несколько раз он слышал хриплые резкие звуки и видел вверху птиц. Это его очень радовало. Очевидно, на планете были более высокие формы жизни, чем рыбы, и появилась надежда получить более подходящего хозяина.

Высоко развитый хозяин будет самое лучшее, так как высокоразвитые существа обыкновенно лучше всех умеют защитить себя. Это также дало бы возможность большей свободы передвижений, что способствовало бы необходимому поиску пилота второго корабля. Было очень похоже, однако, как Охотник действительно понял, что, возможно, будет серьезная трудность получить доступ к телу высокоразвитого существа, которое не представляет себе идеи симбиоза.

Это все, однако, заставляло ждать случая.

Даже если бы на этой планете и были высокоразвитые существа, они могут никогда не появиться в этой части планеты, и даже если бы они появились, он может и не узнать их вовремя, чтобы извлечь пользу из ситуации. Самое лучшее – это ждать, возможно, несколько дней, если понадобиться, понаблюдать, какие формы жизни чаще встречаются на этой планете.

После этого он мог спланировать, как проникнуть в то, какое больше ему подходит. Время было, возможно, не существенно. Было совершенно очевидно, что его добыча была не более приспособлена к жизни на этой планете, чем сам Охотник, и пока он остается на ней, поиск будет решительно скучен. Время, проведенное в тщательных приготовлениях, несомненно, пройдет с пользой.

Поэтому он подождал, пока солнце не поднимется выше, и ветер постепенно не утихнет, и не стал легким бризом. Стало совсем тепло, и он бодрствовал задолго до того, как в теле акулы не начались химические изменения. Это были изменения, которые несли уверенность, что если чувство запаха было знакомо другим обитателям планеты, то следует довольно скоро ждать посетителей. Охотник мог задержать процесс разложения простым средством потребления бактерий, какие вызывали его, но он не был, во-первых, голоден, и, потом, у него не было возражения против посетителей. Совсем напротив!

Глава 2

Убежище

Первыми посетителями были чайки. Одна за другой они опускались, привлеченные видом и запахом, и начинали рвать тушу акулы.

Охотник оттянулся к нижним частям тела и не делал никаких попыток отогнать их, даже когда они набросились на глаза рыбы и торопливо лишили его визуального контакта с внешним миром. Если другие формы жизни появятся, он это узнает так или иначе, если не появятся, пусть тут будут чайки.

Прожорливые птицы оставались без помех до полудня. Они не слишком преуспели с акулой, толстая кожа которой не повиновалась их клювам во многих местах. Однако они были настойчивы, и когда они неожиданно взлетели и оставили тело, это послужило очевидным признаком для Охотника, что поблизости появилось что-то интересное. Он торопливо вытолкнул достаточно ткани, из свободной жабры, чтобы сделать себе глаз, и осмотрелся внимательнее.

От деревьев шло несколько довольно больших существ. Они были двуногими, и Охотник оценил, с легкостью большой практики, что самое большое существо весило полных сто двадцать фунтов и, что для того, кто дышит воздухом, добавление его собственной массы и кислородного потребления не будет слишком заметным. Гораздо ближе к нему было небольшое четырехногое существо, бежавшее торопливо к мертвой акуле и производившее бесконечные резкие звуки. Охотник оценил его вес как пятьдесят фунтов и припрятал эту информацию для будущего использования.

Четверо двуногих тоже бежали, но не так торопливо, как животное поменьше.

Когда они приблизились, тайный наблюдатель исследовал их тщательно, и чем больше он видел, тем больше он был доволен. Они могли передвигаться с большой скоростью, их черепа были такого размера, который предполагал наличие значительного интеллекта, если быть уверенным, что эта раса держит свой мозг там, их кожа казалась почти незащищенной, что даст возможность легкого проникновения через поры. Когда они замедлили ходьбу и остановились возле рыбы-молота, они показали еще один признак интеллекта, обменявшись артикулированными звуками, что несомненно означало речь. Охотник, мягко выражаясь, был очень рад.

Он и не надеялся, что такой идеальный Хозяин появится так быстро.

Конечно, оставалась проблема, как проникнуть в него. Можно поклясться, что существа не имели обычая симбиоза, по крайней мере, такого как раса Охотника. Чужой был уверен, что он никогда не встречал прежде представителей этой расы, и равным образом он был уверен, что знал всех, с кем его народ нормально общался. Отсюда, если эти существа увидят его приближение, они почти наверняка отойдут подальше, чтобы избежать контакта, и даже если бы это не помогло им, насильственный захват со стороны Охотника создал бы отношения крайне нежелательные для дальнейшего кооперирования. Поэтому, конечно, следовало быть осторожней.

Четверо двуногих стояли, смотря на акулу, и обмениваясь словами только несколько мгновений, затем они отошли на небольшое расстояние по берегу. Каким-то образом Охотник получил неясное представление, что это соседство было им неприятно.

Четырехногое оставалось подольше, близко изучая каркас акулы, но очевидно не заметило довольно странный глаз, который следил за его движениями. Зов одного из других существ, наконец привлек его внимание, и, как увидел Охотник, он убежал в направлении, в котором они пошли.

С некоторым удивлением он увидел, что они зашли в воду и довольно легко поплыли. Он отметил этот факт, как еще один пункт в их пользу. Он не видел следов жабр в своем довольно тщательном осмотре их тел, и как дышащие воздухом они должны были иметь значительный запас воздуха для того, чтобы оставаться под водой так долго, как делал это один из них. Затем он понял – был еще один хороший довод: возможно, приблизиться к ним лучше всего в воде.

Было очевидно, из их поведения, что они не очень хорошо видели, хотя бы в воде, так как они регулярно поднимали головы над водой, ориентируя себя, и делали это часто. Четвероногий, очевидно, еще хуже видел под водой и не заметит его приближения, так как он держал голову над водой все время.

Мысль привела к немедленному действию.

Нитевидный псевдококон начал ощупывать торопливо путь к берегу на дюйм или два под песком. Глаз функционировал, пока большая часть желеподобного тела не прошла четырехярдный промежуток, затем другой был образован на кромке воды, и Охотник переместил остальную часть тела в компактную масса как раз ниже его. Операция заняла несколько минут. Ветер между песков был досадной помехой, отклонявшей прямой путь.

Вода была совершенно прозрачной, поэтому не было необходимости держать глаз над водным пространством, чтобы направлять движение. Масса тела быстро воплотилась в подобие рыбы с глазом впереди, и Охотник поплыл к мальчишкам так быстро, как мог.