Страница 7 из 44
На смену боли пришла другая волна — мягкая, убаюкивающая. Но он все еще оставался в сознании и даже гадал о том, почему Милсом стрелял в него и не стал стрелять в Тернбула. Быть может, он попросту испугался, но быстро понял, что все равно ему крышка?..
Почему он так долго раздумывал, прыгать или нет?
Роджера вывел из задумчивости голос Тернбула:
— Но мы не можем торчать здесь целый день. Даже ради вас, святой отец. — Он по обыкновению был груб и циничен. — Больше вы ему ничем не поможете. Нужно было помогать, пока парень был живой.
Бледное печальное лицо священника внезапно исказила такая гримаса боли, что даже Тернбул был потрясен и на какое-то время лишился дара речи. Должно быть, один из санитаров тоже не мог оторвать взгляда от священника — Роджер почувствовал, как опустилось на несколько дюймов изголовье носилок. Он не мог оторвать взгляда от бледного, искаженного нечеловеческой мукой лица — это был точно стоп-кадр из какого-то фильма.
— Вы видели его раньше? — спросил Тернбул священника.
Молчание длилось слишком долго. Наконец священник произнес тихо и почти бесстрастно:
— Это мой сын.
Мартин Уэст по прозвищу Копуша шагал по Белл-стрит в Челси. Когда на улицу свернула машина отца, у мальчишки загорелись глаза. В руках у него была его драгоценная бита для крикета, к которой он привязал пару щитов. Перекинув все свое добро через плечо, мальчишка припустил бегом.
Мартин влетел через открытую калитку в сад и увидел Ричарда, наблюдавшего за птичьим гнездом на дереве.
— Папа едет! — оповестил он брата.
— Здорово! — отозвался тощий и высокий для своих девяти лет Ричард и бросился на улицу. — Попроси, чтоб прокатил нас! — на ходу крикнул он Мартину.
Джанет Уэст наблюдала эту сценку из окна спальни. Она как раз собиралась позвать мальчишек домой — скоро пора спать, правда, на дворе такой изумительный вечер, что жаль их загонять в дом. Она видела, как они бегут навстречу машине, нахмурилась, потому что Роджер не притормозил. Обычно, заметив мальчишек, он останавливался и брал их в машину. Правда, иной раз сперва притворялся, будто у него не держат тормоза.
Десятилетний Мартин и его брат Ричард раскрыли от изумления рты, когда машина промчалась мимо.
— Черт возьми, что это с Роджером? — изумилась Джанет и высунулась из окна.
Машина со скрежетом затормозила и остановилась возле дома. Раз Роджер не собирается ставить ее в гараж, значит, он очень спешит. Что ж, вполне понятно, только зачем он так обошелся с мальчиками?
Из машины вылез незнакомец.
Но ведь это машина Роджера…
Мальчики бежали рядышком, не спуская удивленного взгляда с незнакомца.
А на него стоило посмотреть: высокий — еще выше Роджера — и очень импозантный. Джанет поймала себя на том, что улыбается незнакомцу. Тот решительным шагом направился к двери. У него были чудесные волнистые волосы золотисто-каштанового цвета — любая женщина позавидует. Поднявшись на крыльцо, незнакомец стукнул в дверь, а потом позвонил.
Мальчики уже были возле калитки.
Внезапно Джанет охватила тревога, и она ринулась навстречу незнакомцу — этот человек наверняка привез плохие вести. Но почему никто не позвонил и не…
Джанет с лету распахнула входную дверь.
— Значит, вы — ребятишки нашего Красавчика, да? — услышала она голос незнакомца. Он стоял спиной к двери и не слышал, когда она открылась. — Да уж, в том, что он твой папочка, вряд ли кто усомнится. — Он взлохматил волосы Мартина. Теперь Джанет видела мужчину в профиль — он весело улыбался и трепал Ричарда за его большое оттопыренное ухо, — Ну а про тебя этого не скажешь. Мама дома?
— Да, сэр, — отозвался Мартин, держась на приличном расстоянии. — Скажите, случилось что-то с отцом?
— Да, сынок, — сказал незнакомец, не переставая улыбаться. Джанет почувствовала, что он догадывается о том, что она стоит у него за спиной. — Поваляется несколько дней в больнице, потом недельку отдохнет дома. Он поранил плечо.
— Плечо! — воскликнула Джанет и подалась вперед. — И больше ничего? Вы уверены?
Она вцепилась в рукав незнакомцу.
Он повернулся к ней, хотел было что-то сказать, по так и замер с открытым ртом. Теперь он смотрел на Джанет, а мальчики с любопытством на него. Джанет видела восхищение в устремленном на нее взгляде, дети же, разумеется, ни о чем не догадывались. Даже когда тот взял ее руку и крепко сжал.
— Уверен, уверен, миссис Уэст. — Внезапно он разразился смехом, напомнив ей бронзового Аполлона. — Я сам провожал его до «скорой» — вывихнутое плечо и несколько порванных связок. Ну и рана в верхней части ноги, в мякоти. Пустяки. А та сволочь, которая во всем виновата, теперь обезврежена. — Он заговорщицки подмигнул Джанет, дескать, мальчишкам не все следует знать. — Я обещал ему, что сам сообщу вам о случившемся. Меня зовут Уоррен Тернбул. Я инспектор уголовной полиции. — Он сделал шутливый салют и ослепительно улыбнулся. В его карих глазах, все еще светилось восхищение.
Ричард залился веселым смехом — хотя этот человек и оттрепал его за ухо, мальчишка был покорен. Мартин стоял все так же поодаль и не проявлял никаких чувств.
— Вы… вы очень добры, — пробормотала Джанет. — Если он на самом деле отделался…
— Даю вам честное слово, что так и есть. Он сейчас в больнице святого Георгия, так что, право, волноваться не о чем.
— Вы меня успокоили, — сказала Джанет и тут же добавила: — Но я должна позвонить и… Только вы, пожалуйста, пройдите в дом.
Она надеялась, что Тернбул извинится и сошлется на то, что у него нет времени, но ошиблась. Тернбул, не мешкая, принял приглашение, и Джанет провела его в переднюю комнату, машинально указала на кресло, взяла телефонный справочник и отыскала номер телефона больницы святого Георгия.
Роджер, как ей сказали, вне опасности, но Джанет все равно решила съездить в больницу и все выяснить на месте. Разумеется, она сделает это, когда уйдет Тернбул. А сейчас нужно предложить ему выпить.
— Садитесь же, — сказала она.
Тернбул уселся в глубокое, изрядно потертое кресло Роджера, стоявшее спинкой к окну.
Мальчики вошли вслед за взрослыми в дом и теперь топтались на пороге.
— Что будете пить? — поинтересовалась Джанет.
— Все, что угодно, миссис Уэст. От виски до пива, — Тернбул потянулся и снова потрепал за ухо Ричарда. — Младший медника сынишка накует нам мелочишки. А ты умеешь? — Он быстро выбросил руку и схватил за нос не успевшего отпрянуть назад Мартина. В его кулаке звякнули монеты.
— О, вот здорово! — восхищенно воскликнул Ричард. — Еще!
— Послушай моего совета и никогда не проси, чтоб навсегда осталось лето, — каламбурил Тернбул. — Разнообразие лучше всего. — Он снова подмигнул Джанет и вынул изо рта шарик от пинг-понга. — Понял?
— Здорово! — воскликнул Ричард, Джанет смешала виски с содовой.
Ей наконец удалось отправить мальчиков спать. Они были ошеломлены целым каскадом отлично исполненных фокусов и трюков. К тому же Тернбул сыпал скороговорками. Он успел выпить два стакана виски с содовой и несколько раз подмигнуть Джанет, Он произвел на нее странное впечатление: в его неприкрытом восхищении ею было столько мальчишески наивного, хотя она понимала, что он отнюдь не наивен и вовсе не мальчик. В его подмигиваниях были явные намеки, рассчитанные на то, что она их поймет. Он то и дело хватал Джанет за локоть или же стискивал ее руку — все якобы по ходу фокусов, но она-то знала, что он это делает умышленно. Джанет было слегка не по себе, но этот парень столь импозантен, что даже Роджер в сравнении с ним кажется… Впрочем, Роджер — это Роджер.
Джанет надеялась, что Тернбул не станет засиживаться после того, как мальчики отправятся спать.
Он уже встал с кресла и, улыбаясь, смотрел на нее.
— К сожалению, мне пора, — сказал Тернбул. — Не скрою — я завидую Красавчику! — Он не стал объяснять, почему именно — дескать, сама догадайся. — К тому же такие славные ребятишки. Когда-нибудь я увезу их на выходной, и мы от души повеселимся. — Он протянул Джанет руку. — Au revoir[2], миссис Уэст.
2
До свидания (фр.).