Страница 36 из 48
И капитан Френэ молил пресвятую деву все горячее, все неистовей, почти распластавшись ниц на грязной палубе. Он клялся в душе никогда более не грешить ни в большом, ни в малом.
И молитву его услышала пресвятая дева.
С невыразимым облегчением капитан Френэ вдруг увидел, как подхваченная дувшим лишь в ее паруса загадочным ветром «Марица» понеслась вперед все быстрее и начала заметно обгонять «Лолиту».
Вот уже она почти скрылась из глаз…
Они еще оставались на коленях. Но уже начали переглядываться и обмениваться восторженными возгласами о подробностях только что пережитого удивительного чуда.
И вдруг у всех невольно вырвался крик ужаса.
Совсем уже было скрывшаяся вдали «Марица» неожиданно резко развернулась и понеслась под всеми парусами прямо на «Лолиту»!
Некогда было пытаться понять, каким образом вдруг так внезапно мог переменить направление ветер, мчавший «Марицу» к «Лолите», вокруг которой море непонятным образом оставалось по-прежнему совершенно спокойным! Это было чудо, теперь не оставалось ни малейших сомнений, — и чудо ужасное!..
Разгоравшиеся и затухавшие там и тут огоньки сигарет и отблеск ламп в глазах слушателей придавали какую-то особую волнующую атмосферу рассказываемой необычной истории.
А в темноте за кормой, словно подтверждая ее, кивали и подмигивали, раскачиваясь на мачте, тревожные рубиновые огоньки «Лолиты».
— С дикими криками матросы бросились спускать шлюпку, чтобы успеть отплыть подальше от «Лолиты», пока не покарали ее небеса, столкнув со стремительно приближающейся «Марицей», и шлюпка мигом отвалила от шхуны.
«Постойте, подождите меня, я только сбегаю в каюту, возьму деньги! — закричал капитан Френэ. — Я сейчас».
«Будь ты проклят! И твои деньги тоже!»
Один из матросов, малаец, даже замахнулся на Френэ крисом. Но верный Джек Пурген выбил кривой кинжал у него из рук и еще раз спас своего капитана.
«Прыгайте в шлюпку, а то уйдем без вас!» — кричали им снизу матросы.
«Его и стоит оставить на борту, а то он потопит своими грехами и шлюпку».
«Верно, отчаливай!»
В последнюю минуту капитан Френэ успел прыгнуть в шлюпку, прямо на головы осыпавших его проклятьями матросов.
«Греби, греби, ребята!» — кричал сидевший на руле Джек, испуганно оглядываясь назад.
Но гребцов нечего было подгонять. Весла у них в руках так и трещали. Они успели отплыть достаточно далеко от своей проклятой небесами шхуны. Остановились на миг, чтобы посмотреть, как «Марица» врежется в нее.
И стали очевидцами еще одного чуда. «Марица» врезалась в «Лолиту», но без малейшего шума и треска.
И пронзила ее насквозь. Прошла сквозь их шхуну, как разрезает подогретый нож кусок тающего масла…
Это было чудесное видение, ниспосланное небесами, призрачное судно. Теперь не оставалось ни у кого малейших сомнений. Они стали свидетелями чуда!
Совершенно потрясенные, они смотрели, как «Марица» под всеми парусами уносится вдаль, подмигивая им ходовыми огнями. На ее палубе матросы как ни в чем не бывало по-прежнему играли в карты. Мирно светился иллюминатор рубки.
Они провожали взглядами призрачную «Марицу», пока ее огоньки окончательно не скрылись в ночи, не растаяли в лунном сиянии.
Их привела немножко в себя волна, вдруг качнувшая шлюпку. Поднимался ветер, словно принесенный сюда «Марицей».
Капитан Френэ оглянулся и всплеснул руками. И все оглянулись и увидели: пока они ужасались непонятным, загадочным чудом, их собственную шхуну уже унесло далеко от шлюпки. Ведь они в дикой панике и спешке забыли спустить парус…
И только тут до капитана Френэ дошло, что он оставил в каюте заветный талисман! Неудивительно, что небо покарало его. Надо во что бы то ни стало вернуть талисман и вместе с ним удачу!
А ветер все крепчал, гоня от них прочь родную «Лолиту».
«Греби, греби, ребята!» — неистово завопил капитан Френэ.
Но разве могла тяжелая шлюпка догнать шхуну с поднятым парусом?
И вскоре «Лолита» скрылась вдали, тоже растаяла, как видение, в лунном сиянии. А они остались, затерянные в океане без пищи и пресной воды в старой рассохшейся шлюпке…
Волошин замолчал, неторопливо налил из термоса в сразу запотевший стакан ледяного лимонада и начал пить маленькими глотками.
Все помолчали, потом Макаров сказал:
— Мы материалисты и в чудеса не верим. Ждем объяснений, Сергей Сергеевич.
Волошин пожал плечами и невозмутимо ответил:
— Я думал, разгадка окажется понятной каждому, кто еще не забыл хотя бы школьный курс физики. Разумеется, никакой мистики. Их напугал самый обыкновенный мираж, классическая фата-моргана.
Слушатели негодующе зашумели:
— Вы по обыкновению чуть-чуть приукрасили, Сергей Сергеевич, это нечестно!
— Ну зачем упрекать нашего общего друга так грубо, — насмешливо сказал Макаров, — Лучше выразиться о его неблаговидном поступке словами весьма вежливой восточной пословицы: «Он рассказал больше, чем видел и знал».
А Сергей Сергеевич невозмутимо прихлебывал лимонад, выжидая, когда остряки исчерпают запас шуточек и настанет тишина.
— Как вам, должно быть, известно из школьного курса физики, — наставительно начал он, — миражи возникают оттого, что слои атмосферы имеют различную плотность и поэтому по-разному преломляют световые лучи. Возникающие из-за этого миражи бывают порой совершенно поразительны и распространяются на сотни и даже тысячи километров. Это вам может подтвердить профессор Суворов или любой из его коллег-метеорологов. Я не стану утомлять вас многими примерами. Приведу лишь один, имеющий самое непосредственное отношение к рассказанной мною истории. Описал его известный исследователь миражей Бедиге.
И, открыв лежавший перед ним какой-то журнал, Сергей Сергеевич начал читать:
— «В ночь на 27 марта 1898 года среди Тихого океана экипаж бременского судна «Матадор» (капитан Геркнес) был немало напуган замечательной фата-морганой. Прямо на «Матадор» неслось судно, не в опрокинутом виде, как часто бывает в подобных отражениях, а совершенно прямо, стоя на своем киле, отчего иллюзия получалась полная. В седьмую склянку ночи — иначе за полчаса до полуночи — вахтенный заметил на подветренной стороне, приблизительно в двух милях, большое парусное судно, борющееся со штормом. Это обстоятельство особенно привлекло внимание экипажа «Матадора», так как океан кругом на огромном пространстве был совершенно спокоен и гладок, как зеркало. Между тем известное судно, очевидно, напрягало все силы в борьбе с разыгравшейся стихией.
Несмотря на то, что вокруг «Матадора» был полный штиль, капитан Геркнес, опасаясь, что неизвестное судно, как он потом выразился, может «принести с собою ветер», распорядился немедленно зарифить все паруса. Матросы, не будучи в силах уяснить разыгравшееся на их глазах «сверхъестественное зрелище», столпились на палубе с бледными лицами в боязливом ожидании какой-нибудь страшной развязки.
Между тем «призрачный» корабль внезапно переменил курс и очутился прямо перед бушпритом «Матадора». Все схватились друг за друга в ожидании неизбежного, по-видимому, столкновения. Некоторые матросы собирались броситься за борт. Но вот загадочное судно опять меняет курс и в кабельтове расстояния пересекает путь «Матадору».
В то время как оно на парусах и с натянутыми, как струны, снастями улетало в южном направлении, унося с собою волны и ветер, на «Матадоре» увидели, что яркий свет в капитанской каюте на корме, видневшийся все время сквозь два иллюминатора, внезапно потух, а через минуту исчезло и таинственное судно…»
Прошу обратить внимание на эту подробность с внезапно потухшим светом, — прервав чтение, сказал Сергей Сергеевич. — Оно имеет важное значение, — и продолжал читать: