Страница 14 из 71
Интонация была явно звериной, но слова — вполне человеческие.
Я вытаращил глаза, проглотил комок и затряс головой.
— Твоя кто, масса? — поинтересовалась обезьяна, — Зачем здесь? Приехала охотиться?
Я снова потряс головой, но видение не исчезло.
— Искать в джунгли алмазы? Золото? Нет? Может, Кладбище Большой Слон с груды слоновая кость?
Я еще пуще выпучил глаза.
— Твоя, бвана, искать Белая Богиня?
Пока косматая образина вела допрос, я усиленными глотками пытался вернуть на место сердце, от страха застрявшее в горле. Наконец ко мне вернулся дар речи.
— Ты… ты действительно разговариваешь, — просипел я. — Никогда бы не подумал… В жизни не слыхал, чтоб гориллы разговаривали.
Обезьяна скривила морду в жуткой гримасе.
— Звучит довольно косноязычно, а, бвана? Моя тоже так думать, но что делать: пинжин-инглиш и искусственный местный жаргон. И говорить так, точно вечно голодный. Но твоя ведь знать дока… Он создать меня так разговаривать. Считать, именно такой речь ожидают слышать.
— Но я не знаю дока, — ответил я. — Потому сюда и приехал. Я журналист.
— Сам следовал догадаться, — удрученно пробормотала обезьяна. — У твоя нет усы. Сперва думать, твоя — злодей. Но все злодей с усы, правда?
Я снова сконфузился.
Обезьяна не обратила внимания на моё смущение и вежливо отобрала у меня багаж.
— Идти, — прорычала она. — Моя твоя проводить.
Макушка скалы представляла собой ровное плато, возвышавшееся над пляжем и морем. Прохладный свежий ветер насквозь продувал лишенную растительности каменистую площадку, над которой кружились парящие в небе чайки.
Резиденция доктора Норка занимала почти все плато и напоминала гигантское бетонное колесо. Из белого сводчатого центра выходило с полдесятка радиусов; сделанных в виде крыльев. С внешней стороны строение окружала глухая каменная стена с единственным входом.
Обезьяна подвела меня к воротам. Табличка гласила:
Доктор медицины ЭРАЗМ НОРК
Горилла отворила ворота и пригласила меня войти. Она Неуклюже потопала по широкому белому коридору, своей маниакальной стерильностью напоминавшему старый фильм про доктора Килдера. Я шел за обезьяной, которая миновала с полдесятка закрытых дверей и остановилась у большой двустворчатой двери в конце коридора.
— Моя доложить о твоя, — сказала горилла. — Доктор Норк проводить эксперимент.
Косматое чудище с трудом протиснулось в открытую створку и исчезло.
Я стоял в передней и прислушивался к отдаленному гудению динамо-машины, которое лишь усиливало сверхъестественность этого белого дворца, воздвигнутого в центре тропических джунглей.
Таинственные научные эксперименты, говорящая обезьяна…
— Заходите, друг мой, — пророкотал из-за дверей громовой голос. — Добро пожаловать на остров.
И я вступил в лабораторию доктора Норка. Яркий свет, струящийся с куполообразного потолка, только усиливал жуткое зрелище: в центре комнаты на огромном операционном столе лежала связанная полуголая девушка с распущенными волосами, искаженным гримасой ртом и широко раскрытыми от страха глазами. Над ней склонился худой долговязый мужчина в белом хирургическом халате, с рыжей бородой, раскосыми глазами и сломанным носом. В занесенной руке сверкнул нож. Бородач резким движением поднес орудие пытки к белой обнаженной груди девушки. Он ликовал.
— Нет, каков трюк, а? Нож стремительно падает вниз и… Стоп!
Я бешено рванулся к столу, но волосатые лапищи намертво пригвоздили меня к месту.
— Классно, босс! — пискнул из дальнего угла незнакомый голос.
Я обернулся и заметил маленького человечка в детском комбинезончике, стоявшего у мольберта. Человечек быстро сложил треножник, засунул его под мышку, подхватил чертежную доску и выкатился из комнаты.
Долговязый отложил нож и принялся возиться с веревками, опутывающими девушку.
— Проклятые узлы, — выругался он. — Наверное, лучше воспользоваться дезинтегратором. Вот теперь порядок, Тутси.
Девушка слезла со стола, откинула волосы и улыбнулась мне… нет, улыбка предназначалась вовсе не мне, а стоявшей за мной обезьяне.
— А не пора ли отдохнуть? — проворковала она. Обезьянища кивнула и отпустила меня. Взявшись за руки, горилла и девушка вышли из комнаты.
Долговязый бородач ткнул ножом в мою сторону.
— Присаживайтесь, друг мой, — пригласил он. — Вы, наверное, устали с дороги. Или предпочитаете прилечь? Можно прямо здесь, на столе.
— Нет уж, благодарю. — Я судорожно сглотнул. — Вы, видимо, и есть доктор Норк?
— Он самый. Рад видеть гостя. Нечасто нам представляется случай поговорить с представителем прессы.
Доктор Норк принялся точить нож о ремень, пробуя остроту лезвия на волосках бороды.
Тут открылась дверь, и в комнату ввалилась горилла.
— Эй, док, там человека пришла… для эксперимента, — заявила обезьяна.
Норк покраснел и сделал вид, будто не замечает моего укоризненного взгляда.
— Скажи, я занят, — рявкнул он. — Пусть подождут.
— Но человека уже связана. Стенографист на месте. Все давно готовая.
— Черт возьми, — буркнул доктор. — Ну ладно. Он подошел к сияющей белизной стене и нажал на кафельную плитку. Раздался щелчок, и часть стены сдвинулась, открыв неглубокую нишу, в которой на крюках висели длинные черные хлысты, короткие девятихвостные нагайки, всевозможного вида дубинки, резиновые палки, кистени и кастеты.
Горилла залезла в стенной шкаф и вооружилась до зубов наугад выбранными орудиями пыток.
— Должно хватить, а, док? — прорычала она. Норк кивнул. Снова щелкнуло, и стена встала на место. Доктор нажал на другую плитку. В полу образовалось забранное решеткой отверстие. Решетка с шорохом отодвинулась и обнажила вход в мрачное подземелье. Обезьяна поскакала вниз по ступенькам потайной лестницы. С резким клацаньем ход закрылся.
Тут раздался пронзительный крик, перешедший в жуткий вой. Звук доносился из-под пола.
— Что это?
— Я ничего не слышал, — пробубнил доктор Норк. Сквозь пол снова прорвался душераздирающий вопль.
— Что там происходит? — задыхаясь, спросил я. — Что все это означает? В каких таких экспериментах необходимы хлысты и дубинки? Что там в подвале творится?
— Ну ладно, похоже, мне придется ввести вас в курс дела. — Норк вздохнул. — Но там действительно не происходит ничего особенного. Просто из одного подопытного выбивают натуральные звуки.
Я вцепился в рыжую бороду доктора.
— Вы изверг! — заорал я. — Теперь я знаю, кто вы… вы спятивший ученый, вот кто!
— Эй, полегче! — завизжал Норк. — Вы испортите произведение искусства.
И в тот же момент рыжая бородища доктора отделилась от подбородка и осталась у меня в руках. Под ней оказалась маленькая черная бородка.
— Не трогайте черную, она настоящая, — предупредил ученый. — В рыжей я позирую. Рыжая — именно то, что требуется в этом сезоне. Успокойтесь, позвольте объяснить вам суть дела.
— Объяснить, пока в подземелье мучают узника?
— Какого еще узника? Он доброволец! К тому же явный мазохист. Ему нравится, когда его бьют. Кроме того, я плачу ему пятьсот долларов за сеанс.
— Пятьсот?..
— Это мой бизнес, любезный.
Доктор нажал на плитку, и я последовал за ним во мрак жуткого подземелья. Крики и вопли заметно усилились.
Мы довольно долго шли вдоль сырого каменного тоннеля и, наконец, оказались в тускло освещенной камере. Передо мной открылся средневековый застенок.
Горящий факел мрачно освещал дыбу, «Железную Деву», колесо и скамью, на которой лежал вопящий человек, корчившийся под ударами двух здоровенных негров.
Тут, уже молча, стояла обезьяна, положив волосатую руку на плечо маленького человечка, восседавшего на высоком стуле. Человечек внимательно слушал, кивал головой и с бешеной скоростью стенографировал.
Время от времени коротышка радостно вскрикивал.
— ВООУ! — громко повторял он. — Ы-Ы-ААА!