Избранная лирика

САЙМОН ЛИ[22]

                         Вблизи имения Айвор,                          Средь райских Кардиганских мест                          Жил старый егерь — с давних пор                          Прославленный окрест.                          Но спину крепкую его                          В дугу согнуло время:                          Ее восьмидесяти лет                          Отяготило бремя.                          Еще опрятен голубой                          Его мундир былых времен.                          Но догадаться мог любой                          О том, что беден он.                          Беспечным егерем служил                          Он четверть века с лишним.                          И ныне щеки у него                          Подобны спелым вишням.                          Никто трубить, как Саймон Ли,                          Во дни минувшие не мог:                          Четыре замка той земли                          Будил веселый рог.                          Давно уж пуст Айвор, увы!                          И господа в могилах,                          Собаки, лошади мертвы —                          Лишь Саймон пережил их.                          Былые подвиги его,                          Как убедиться вы могли,                          Лишили глаза одного.                          О, бедный Саймон Ли!                          Свой век влачит он без детей                          В существованье скудном,                          С женою старою своей                          На выгоне безлюдном.                          Он весь осунулся, зачах,                          Фигура сгорблена, крива.                          На тощих, высохших ногах                          Он держится едва.                          Он смолоду не знал труда,                          Он не ходил за плугом —                          Явилась к Саймону нужда                          С годами и недугом.                          Средь этих пастбищ и полей                          Вслепую мог носиться он,                          Опережая лошадей,                          Ведя счастливый гон.                          Он все еще от лая псов                          Приходит в упоенье,                          От их веселых голосов,                          Звучащих в отдаленье.                          Покрепче Саймона была                          Его жена, старуха Рут,                          И часто на себя брала                          Хозяйский тяжкий труд.                          Но хоть с работой разлучить                          Едва ли что могло их, —                          Не много проку было в том,                          Увы, от них обоих.                          Близ хижины, поросшей мхом,                          Принадлежал им клок земли.                          Ее на пустыре глухом                          Возделал Саймон Ли.                          Пришли худые времена:                          Нет прежних урожаев.                          Давно заброшена земля                          По слабости хозяев.                          О том, что доживает дни,                          Он скажет сам наверняка.                          В трудах распухшие ступни                          Болят у старика.                          Читатель добрый, вижу я,                          Ты кротко ждешь развязки.                          Но я боюсь, что ты желал                          Какой-то чудной сказки.                          В воображении твоем                          Историй разных целый клад.                          Чудесный вымысел во всем                          Ты обнаружить рад.                          Читатель, в сказку мой сюжет                          Сам превратить попробуй,                          Поскольку здесь ни сказки нет,                          Ни выдумки особой.                          Однажды ясным летним днем                          Я Саймона увидел — он                          Над полусгнившим старым пнем                          Склонился, утомлен.                          Уже, казалось, целый век,                          Отчаянью покорен,                          Киркой, дрожавшею в руках,                          Рубил он крепкий корень.                          "О, милый Саймон, — молвил я, —                          Позволь, тебе я помогу!"                          И, облегченья не тая,                          Он мне отдал кирку.                          И узловатый корень враз                          С размаху сокрушил я,                          Одним ударом завершив                          Столь долгие усилья.                          Тут слез не удержал старик,                          И благодарность, и восторг                          С внезапной силой в тот же миг                          Он из души исторг.                          Увы, сердечностью такой                          Мне редко отвечали.                          От благодарности людской                          Я чаще был в печали. вернуться

22

Перевод И. Меламеда