Страница 20 из 84
– А я не младенец, чтобы за мной следили!
– Если ты, Люси, собираешься стать моей женой, тебе придется подчиниться определенным правилам поведения; в конце концов ты помолвлена, а это совсем не то, что легкомысленная незамужняя девица.
– Ох, Даниэль… – Щеки Люси вспыхнули. Ей словно открылись новые, непонятные и неприятные для нее стороны характера того, кого она считала своим возлюбленным. Уже несколько дней минуло с того злополучного состязания, более напоминавшего дуэль, а Даниэль оставался неприступным и замкнутым. Суровое и тревожное выражение не сходило с его лица. Темно-карие глаза смотрели колко и холодно, тонкие губы были плотно сжаты.
– Поезд отправляется через минуту, – проговорил Даниэль, даже не взглянув на Люси. – Я пройду в вагон. Надеюсь, мы еще вернемся к этому разговору сегодня вечером.
Скрестив на груди руки, Люси молча смотрела ему вслед. Нравоучительный тон жениха неприятно удивил ее, но не более. Внешне она казалась спокойной, и теперь напряженные мышцы лица выдавали внутреннее кипение чувств: «Значит, Даниэль считает, что я очень изменилась за последнее время. Прекрасно! Да, я изменилась, но и он уже не тот прежний Даниэль, которого я знала много лет».
Поезд ожил. Металлическая дрожь пробежала по составу, колеса звякнули и с неотвратимой настойчивостью стали набирать ход. Люси смотрела вслед уходящему поезду до тех пор, пока последний вагон не превратился в маленькую точку. Устало и как-то разочарованно вздохнув, она повернулась и побрела домой в унылой задумчивости.
– Простите за бестактность, мисс Кэлдуэлл, но ваш столь оживленный и задушевный разговор с женихом не мог не привлечь моего внимания.
Несмотря на слишком знакомый голос, Люси вздрогнула. Повернув голову, девушка увидела пару голубых глаз и чертовски обольстительную улыбку, какой мог обладать либо прожженный сердцеед, либо отъявленный мошенник. В действительности это был Хит Рэйн.
– Вы что, шпионите за мной? – спросила она резким, даже грубым тоном и тут же осмотрелась, чтобы убедиться, что поблизости нет никого, кто мог бы их услышать или увидеть вместе. В ответ на столь неожиданный выпад лицо Хита выразило искреннее недоумение, он пожал плечами и, подчеркнуто демонстрируя обиду, засунул руки в карманы. При этом движении как всегда безупречно сидящие на нем брюки натянулись и до непристойного выразительно очертили его крепкие, мускулистые ляжки. Люси тотчас же внутренне отругала себя за то, что обращает внимание на подобные детали, но, сказать по правде, удержаться она была не в силах. Слишком ярко и буйно искрилась над Хитом Рэйном аура здоровой, полнокровной мужской силы и энергии, – лишь слепец мог этого не заметить.
– А я что, похож на шпиона? – Уголки его рта подрагивали в широкой неудержимой улыбке. – Нет, я вовсе не слежу за вами. Просто у меня были кое-какие дела в городе и на станции, а потом совершенно случайно перед моими глазами промелькнула вот эта чудная шляпка. – Последние слова он произнес настолько выразительно, как будто собирался не только указать на шляпку, но и дотронуться до нее. Люси инстинктивно отпрянула и подняла руку, чтобы поправить свой головной убор. Белого цвета, украшенная заколкой в виде перламутровой бабочки, ниткой жемчуга и изысканным букетом из пышных перьев марабу, шляпка и в самом деле была очень милой и изящной.
– О, только не надо прикасаться пальчиками, это же само совершенство. – Голос Хита был полон восторга и восхищения, его глаза излучали доброжелательность. Не устояв перед этим потоком чистоты и искренности, Люси смущенно потупила взор.
– Если вы что-то подслушали вдруг…
– Конечно, я кое-что слышал, но совершенно невольно, – обнадежил девушку Хит.
– Видите ли, мистер Рэйн, мы обсуждали очень личные дела…
– Да-да, безусловно, я все прекрасно понимаю. – И тут с неподдельным энтузиазмом Рэйн принялся оживленно перечислять по пунктам требования, которые не далее как десять минут назад предъявил Люси Даниэль:
– Первое: разорвать дружбу с Салли; второе: не встречаться и не разговаривать со мной; третье: не ходить на вечеринки и танцевальные вечера без него как без ангела-хранителя. Пожалуй, даже после того как вы выйдете за него замуж, он будет указывать вам, что делать и с кем говорить.
– Но это право мужа, не так ли?
– Да неужели?
В данной ситуации на ироническую реплику полагалось ответить решительным «Да!», однако Люси растерялась. Несколько секунд она лихорадочно выискивала в голове достойный ответ; губы беззвучно шевелились, словно у пойманной рыбы. Наконец она нашла, как ей показалось, нужную фразу, которую высказала более для себя, нежели для Хита:
– Когда люди женятся, многое меняется. И прежде всего сами люди.
– Верно, но, как правило, не в лучшую сторону.
– Откуда вы знаете? Вы никак знаток супружеских проблем? Да вы сами ведете себя не лучше Даниэля! Так уверенно рассуждаете, что хорошо и что плохо для меня. Нет уж, лучше я сама начну решать, что мне делать, а что не делать, чего мне хочется, а чего нет!
Огонь вожделения вспыхнул в лукавых глазах Хита.
– Пожалуй что и начнете. Итак, Синда, чего же вам хочется более всего?
У Люси защемило сердце. Более всего в данное мгновение ей хотелось увидеть Даниэля, но не нынешнего, а другого, прежнего.
– Мои желания вас абсолютно не касаются!
– Увы, касаются. Боюсь, я уже так много вложил в вас…
– Вложили в меня? Простите, что?
– Досады и огорчения, милочка, – небрежный, слегка развязный тон его голоса неприятно диссонировал со словами, – заботы и тревоги о том, что ваш жених твердо решил изменить вас. А ведь он вам не пара, он недостоин вас, нет, дорогая Люси.
– Прекратите! Я не желаю вас слушать.
– Он из кожи вон лезет, чтобы превратить вас в маленькое, послушное его прихотям существо, но, боюсь, все это может обернуться для вас самым плачевным образом. Он сделает вас несчастной, но не потому, что у него дурные намерения, – просто он так устроен, он полная противоположность вам, как говорится, из другого теста.
– Из другого теста! Да это смешно и нелепо! Я в жизни не встречала двух более похожих людей, чем мы с Даниэлем. Он и я как раз слеплены из одного теста!
– Вы действительно так себя оцениваете? – строго спросил Хит; глубокая морщина рассекла его лоб над самой переносицей. – Вы полагаете, что принадлежите к тому типу женщин, которые находят счастье с мужчинами, ваяющими из этих несчастных особ свое подобие? Неужели вы и впрямь так думаете?.. – Он замолчал и в упор посмотрел на Люси. – Да вы просто ужасно упрямая, милочка! Любое мое слово пробуждает в вас дух противоречия, не так ли? Прекрасно, но запомните, я вам не огонь, чтобы на нем подогревать свою решимость. Если вы предпочитаете своего жениха, что ж, это ваше право. Но более бросать слова на ветер я не намерен.
– Но… я хотела бы услышать, что вы собирались сказать мне.
– Я предпочел бы поговорить о чем-нибудь другом.
– Но, Хит, разве вы не хотите сказать мне…
– Нет, не хочу.
Люси была неприятно поражена столь решительным и категоричным отказом. Вот так открыто и прямо – «нет»! Ее негодованию не было предела. Как будто Хит со всего размаху хлопнул дверью прямо перед ее носом.
– Почему нет? – спросила она сдавленным голосом.
– Потому что вы так и рветесь в бой! Вместо того чтобы препираться с Хитом Рэйном, вы бы лучше минут пять назад поспорили с Даниэлем Коллиэром. И пожалуйста, не надо устраивать мне сцен.
– Хит, ну я же не устраиваю сцен. О ради Бога, давайте прекратим этот разговор. Перед вами я чувствую себя…
– Чувствуете себя кем? – Реакция Рэйна на брешь в обороне Люси была молниеносной.
– …девочкой. Помнится, когда я была маленькой, я иногда совершала поступки, которые очень удручали моего отца. Я еще не успевала ничего объяснить ему, а он уже делал за меня выводы, почему я вела себя так, а не иначе. И я помню, как переживала, ведь это было так несправедливо!