Страница 25 из 44
Левобережье превращалось в центр политической и культурной жизни Украины. Запорожская Сечь, недавний центр казачества, постепенно утрачивает свое значение как основа политических, религиозных, социальных дел всей Украины; становится относительно изолированным казацким братством в пределах 10 ООО воинов. С 1686 года запорожские земли полностью перешли под власть царя, хотя запорожцы часто вступали в конфликты с гетманами, воеводами, турками, татарами. На Запорожской Сечи действовали казацкие обычаи, существовало «казацкое братство», дававшее укрыться бунтарям и беглецам с севера.
Рядом с Левобережьем (Гетманщиной) располагалась Слободская Украина, вокруг современных Сум и Харькова, формально находившаяся под московским влиянием. Московское правительство разрешило поселиться на этой практически пустой земле нескольким полкам украинских казаков, уходивших от Руины. Аналогично Левобережью Слободская Украина делилась на полки — Сумской, Харьковский, Ахтырский, Острогожский, Изюмский. Полковники на Слобожанщине выбирались пожизненно.
Царь назначал воеводу в Белгороде, которому подчинялись все пять полковников по отдельности.
Правобережье успешно заселялось благодаря разумной политике короля Яна Собесского.
В Западной Украине — Галичине и Волыни, — густозаселенной с давних времен, где давно укрепилась и шляхта, казачество, как приграничное войско, так и не возникло. Южная Буковина была в руках турок, Закарпатье — венгров.
Гетманщина была автономным политическим образованием, давшим украинцам самоуправление, которого они не имели со времен Даниила Галицкого. Монопольная власть Московского царства выступала против идеи украинского самоуправления, как, впрочем, поступали и все другие европейские страны, считавшие централизацию управления наиболее эффективной. В составе Гетманщины, занимавшей уже треть территории державы Богдана Хмельницкого, было 10 полков — Черниговский, Стародубский, Киевский, Нежинский, Переяславский, Прилуцкий, Полтавский, Гадячский, Миргородский, Лубенский.
Резиденция гетмана и столица автономии со времен Д. Многогрешного была в Батурине. 11 городов, 120 местечек, 1800 сел заселяло более миллиона человек — к концу XVII века.
В 1687 году начался Крымский поход московского войска князя В. Голицына, фаворита правящей царевны Софьи Алексеевны. К стотысячной московской рати присоединились 50 тысяч казаков Ивана Самойловича. По выжженной степи армия с трудом дошла до Перекопа и оставив арьергард, повернула домой. Поход был плохо подготовлен и изначально вряд ли мог достигнуть цели. Казачья старшина использовала ситуацию и решила по
менять гетмана, который не устраивал ее своей самовластной политикой, планами сделать гетманство наследственным в своем роде. Большую роль сыграли и действия Самойловича по подчинению украинской церкви Московскому патриарху.
Старшина, возглавляемая генеральным обозным Борковским, судьей Кочубеем и писарем Прокоповичем, обвинила Самойловича в измене. В. Голицына это полностью устроило, снималась ответственность за провал Крымского похода. Своего фаворита поддержала и Софья, не обращая внимания на заслуги гетмана.
Письмо старшины Голицыну сохранилось в Москве:
«Все войско Запорожское чрезвычайно скорбит от неудачного похода Крымского, на который весь свет христианский обратил очи; единственный же виновник ему — гетман.
1. До постановления вечного мира с Польшей всегда желал он, чтоб государи держали перемирие с турками и татарами, а с поляками не мирились.
2. Когда состоялся последний договор, чрезвычайно огорчился и говорил войсковым старшинам, что «Москва за свои деньги купила себе лихо».
3. Не велел молебствовать в церквах по сему случаю.
4. Никогда не радовался победам христиан над неверными.
5. Семейство его говорило женам генеральных особ, что он намеревается идти по следам Брюховецкого.
6. На пагубу российских войск настоял, чтобы их вывели в Крым весною, а не осенью.
7. Во время похода отсоветовал боярину посылать передовые полки для открытия неприятеля, не проведывал о местном положении и, когда пылали поля, не велел гасить оных.
8. Жаловался в то время на глазную болезнь и говорил: «Лучше бы Москве сидеть в покое дома и беречь рубежи, нежели ненадобную войну заводить с Крымом и лишать меня чрез то последнего здоровья».
9. Присоветовал боярам для вечного бесславия российских и казацких войск возвратиться назад, вместо того чтобы придумать, каким бы образом вредить неприятелю, хотя с меньшими силами.
10. Самовольно владеет Малороссией, делает, что хочет, и города малороссийские не государевыми, а своими именует, приказывая казакам верно служить ему, а не монархам.
11. Сын гетманский, Григорий, и другие говорили многие дерзкие слова о государях при гетмане, и он не только их от того не удержал, но и сам то же делал.
12. 4 июля, перешедши со своими полками через мосты, построенными россиянами на реке Самаре, гетман велел их сжечь, оставивши боярину, бывшему на той стороне со всем войском, только два моста.
13. Когда объявляли ему о множестве больных в российском лагере, он говорил: «Хотя бы и все пропали, то я бы о том не печалился».
14. Один российский полковник поссорился с лубенским полковником Гамалеей, который, верно надеясь на гетмана, сказал при нем: «Что ты укоряешь меня? Нас не саблей взяли».
15. Продает за дорогие деньги полковничьи уряды.
16. Утесняет старинных войсковых заслуженных людей, а с мелкими обходится благосклонно.
17. Забирает себе все, что полюбится; чего же не возьмет, отбирают дети.
18. Генеральные старшины от его гнева и похвальных слов мертвы бывают и не живут в покое.
19. Четыре года не определяет никого на судейский уряд, требуя за оный большие деньги, от чего погасло право, обидимым людям нет управы, и плачут многие.
20. Более занимается домовыми делами, нежели исправлением монаршеских.
21. Запретил, против указа великих государей, отпускать в Польшу хлебные запасы, в то время как повелевал возить оные в Крым и турецкие городки.
22. Будучи мелкого рождения, гнушается всеми, и не только не почитает никого себе равным в Малороссии, но даже и за великороссиянина не хотел выдать своей дочери, для коей приманил из-за границы князя Четвертинского, а все сие делает, чтоб учредить со временем в Украине удельное княжество.
23. Что же от его сыновей претерпевают Черниговский и Стародубский полки, того и описать не можно.
По тем причинам и за его неспособностью все войско Запорожское желает и со слезами Господа Бога молит, чтоб великие государи, для лучшего управления Малороссии и утоления многих слез, указали снять с него гетманский уряд и на оный повелели избрать, вольными голосами, другого, бодрственного, вернейшего и исправнейшего человека.
И о том просит все войско Запорожское: чтоб по снятии с гетмана уряда его, не оставался он в Украине, а взят был со всем домом в Москву и, как изменник, казнен. Если же на сие прошение не последует монаршего соизволения, войско Запорожское, из меньших чинов, соблюдая свою верную службу, принуждено будет поступить с ним по своим войсковым правам и обычаям, как с явным к великим государям недоброхотом».
Михаил Грушевский писал: «Келейно и конспиративно убрала старшина неприятного ей «мужичьего сына» и посадила на его место ловкого и осторожного поповича— так же точно, как спустя 15 лет, келейно покончила она с поповичем и заменила его Мазепой. Келейно упразднила или позволила московскому правительству упразднить остатки украинских политических прав и покорно исполняла требования московских правителей».
К концу XVII века старшина «приватизировала» свои посты, вытеснив оттуда рядовых небогатых казаков, удалив их от принятия решений. Руководители времен Богдана Хмельницкого были стратегами и политиками, смелыми и решительными. Новое руководство Гетманщины состояло из прагматичных, беспокоящихся о своих выгодах приспособленцев, боящихся потерять свое положение.