Объятия незнакомца

– Макс, – сонно прошептала Лизетта.

В ответ из его груди донеслось расслабленное:

– М-м?

Ее губы отыскали плоские соски среди густой поросли на его груди, и она поцеловала их.

– Если и существует что-нибудь, кроме того… что мы только что делали… то я больше ничего не хочу…

Он начал расправлять длинные локоны ее волос на своей груди и шее.

– Почему?

– Я не вынесу этого.

Шепча что-то о том, как она мила и глупа, Макс притянул к себе ее голову и крепко поцеловал.

Казалось, не так уж много надо, чтобы в семье хотя бы на время воцарилось спокойствие, но, по-видимому, этому не суждено было сбыться. Теперь произошли неприятности с Филиппом по дороге на урок фехтования. Предполагалось, что Жюстин пойдет с ним, но тот, как обычно, решил провести это время с Мадлен Сипион. В последние недели девушка проявляла интерес не только к Жюстину, но также и к Филиппу, и оба уже устали ссориться из-за нее. Сейчас Жюстин стал единственным, кому она отдавала предпочтение.

Когда Филипп спешился и пошел в зал фехтования к учителю Наварре, до него донеслись неясные голоса. Как всегда, его голубые глаза не поднимались от земли, а мысли витали в облаках, вдали от повседневной действительности. Жюстин часто насмехался над тем, что брат – мечтатель, а не реалист.

Неожиданно Филипп едва не потерял равновесия, натолкнувшись на жесткое плечо. Отпрянув назад, он в замешательстве поднял голову. Перед ним стояли трое парней, только что закончивших урок у Наварры. Возбужденные тренировкой, они чувствовали прилив энергии, и им, очевидно, хотелось помериться силами. Столкновение не было случайным. Вожак группы, Луис Пикотта, недавно поссорился с Жюстином – всем известно, как они ненавидят друг друга. Филипп же никогда ни с кем не ссорился. Он тотчас извинился, чего его брат ни при каких обстоятельствах не сделал бы.

– Простите, я не заметил.

– Кажется, это один из Волеранов, – усмехнулся Луис, здоровый рослый парень со светлыми волосами, как у всех членов его семьи. – Они думают, что им принадлежат все улицы в городе.

Филипп почувствовал, как екнуло его сердце.

– Я опаздываю, – пробормотал он, делая несколько шагов в сторону, но парни преградили ему дорогу.

– Твоих извинений недостаточно. – На лице Луиса появилась кривая усмешка.

Филипп беспокойно посмотрел на него своими голубыми глазами. Он не был ни слабее физически, ни меньше ростом, но у него были природная мягкость и воспитанность. Луис ненавидел таких молодых людей – прямую противоположность себе.

– Прошу прощения, – повторил Филипп низким голосом, – за то, что натолкнулся на вас. А теперь позвольте мне пройти.

На мгновение стало тихо. Затем Луис, нахмурив брови, указал на землю со злобной улыбкой:

– Встань на колени и повтори еще раз.

Филипп покраснел, испытывая желание повернуться и убежать, однако он знал, что, если сделает это, весь Новый Орлеан узнает о его трусости, и тогда Луис всю жизнь будет издеваться над ним. Переводя взгляд с одного парня на другого, Филипп на их лицах не увидел ничего, кроме неприязни, которую они с Жюстином, являясь сыновьями Макса Волерана, испытывали все эти годы.

– Не встану, – сказал он, твердо глядя на Луиса.

– Тогда, может быть, отойдем в сторонку? – предложил Луис, указывая большим пальцем в направлении небольшого местечка, где иногда происходили дуэли. Оно было скрыто деревьями и постройками, так что прохожие не могли видеть дерущихся там. Его рука опустилась на рукоятку шпаги на поясе.

Филипп понял, что Луис хочет большего, чем просто драка на кулаках. Он уже приготовился к тому, что его могут крепко побить, в конце концов, Жюстин часто приходит с синяками. Но шпаги – это слишком опасно.

– Нет. – Он кивнул в сторону зала фехтования:

– Мы устроим поединок там. Учитель часто наблюдает такие схватки, и при этом никто не…

– Что? Испугался? – воскликнул Луис.

– Нет, просто…

– Испугался. Это каждый скажет. Ты трус. На твоем месте я бы не стал так гордиться грязным именем Волерана. – Луис сплюнул на землю. – Твой отец – убийца, а братец хвастун. Ты же просто трусишка.

Филипп задрожал от ярости.

– Э, да он дрожит, – насмехался Луис. – Посмотрите на него… – Внезапно он замолчал, вздрогнув от резкого удара по затылку. Юноша ухватился за больное место и повернулся. – Что это… – Еще один удар, на этот раз в грудь. Луис, не веря своим глазам, уставился на Жюстина, стоявшего позади и молча целившегося в него камнем.

– Что он сказал, Филипп?

Филипп проглотил подступивший к горлу ком и облегченно вздохнул:

– Ничего. Жюстин, мы опаздываем…

– Мне показалось, он назвал тебя трусом. – Жюстин бросил камушек на землю и выбрал другой из горсти. – Мы же знаем, что это не правда. Кроме того, он назвал меня хулиганом. И это не правда, не так ли?

– Не забудь, – усмехнулся Луис, – я также назвал вашего отца убийцей.

Жюстин резко бросил горсть камней к ногам Луиса и мстительно улыбнулся, его голубые глаза потемнели и сделались почти черными.

– Филипп, дай мне твою шпагу.

– Нет. – Филипп быстро подошел к брату. – Жюстин, только не на шпагах. – Они отлично понимали друг друга. – Это я должен драться, – почти шепотом произнес он.

– Он не желает драться с тобой, – сказал Жюстин, – а предоставляет это право мне.

– Не на шпагах, – отчаянно повторил Филипп.

– Ты хочешь, чтобы твой брат сделал тебя таким же трусом, Жюстин? – съехидничал Луис.

Жюстин сердито запыхтел. Его глаза встретились с глазами Филиппа, и он твердо произнес:

– Я изрублю его на части, не успеет он и моргнуть!

– Они уже тренировались сегодня, а ты нет…

Луис нетерпеливо прервал их:

– Ну, так давай займемся делом, Жюстин.

– Филипп, – рявкнул Жюстин, – дай мне эту чертову штуку!

– Не дам, пока ты не пообещаешь, что будешь драться только до первой крови.

– Я не могу…

– Обещай!

Они пристально посмотрели друг на друга, и Жюстин кивнул.

– Черт с тобой, согласен. – Он протянул руку. Побледнев, Филипп передал ему шпагу.

Группа направилась в укромное местечко. Они пробирались туда тайком, зная, что дуэль не состоится, если еще кто-нибудь узнает о ней. Мальчишкам их лет запрещалось улаживать свои споры подобным образом, пока они не достигнут соответствующего возраста. Они находились в опасном возрасте, на пороге совершеннолетия, когда еще не хватало зрелости, чтобы отличить игру от действительности. Юные страсти легко воспламенялись, и им хотелось испытать себя.

Соблюдая правила, они назначили секундантов. Луис медленно снял свой сюртук, глядя через плечо на близнецов. Филипп стоял со сжатыми кулаками, его напряженная поза свидетельствовала о крайнем волнении. Жюстин ждал с неестественным спокойствием.

Луис уже начал жалеть о своем вызове Волеранам. Взгляд Филиппа был мягким и испуганным, но голубые дьявольские глаза Жюстина обещали тяжелую борьбу с ним. Жюстин – хороший фехтовальщик, почти такой же, как он сам. Луис видел тренировки Жюстина у Наварры, и тот, как говорил учитель, был бы непревзойденным, если бы не отсутствие дисциплины. Выйдя вперед, Луис принял надлежащую позу. Пока их разделяло несколько шагов.

В тишине юноши поприветствовали друг друга, и схватка началась. Зазвенела сталь. Соперники попробовали несколько простых комбинаций, изучая друг друга. Двойной финт, выпад, парирование, за которым следовал быстрый ответный удар. Оба двигались с прекрасной координацией и равным мастерством. Вот если бы Наварра мог видеть все это! Это был легкий, спокойный обмен ударами.

Затем схватка приняла более серьезный оборот, и равновесие нарушилось. Луис сильно взмок, стараясь сохранить сосредоточенность. То ли Жюстин за короткое время успел набрать хорошую форму, то ли скрывал от всех свое мастерство, даже от учителя. Он дрался удивительно чисто и легко и был гораздо подвижнее, чем кто-либо мог ожидать. В ходе боя Жюстин держался так легко, будто Луис вызвал его на какое-то шутливое соревнование.