Страница 40 из 76
Росс нежно обнял ее:
— Это ожесточение, которое вы носили в своем сердце долгие годы… от него будет нелегко избавиться…
— Уже избавилась, — ответила София и со вздохом опустила голову ему на плечо. — Все это время я мечтала отомстить несуществующему человеку. Вы ведь совсем не тот, кого я ожидала увидеть.
— Старого напыщенного индюка, в парике и с трубкой во рту, — завершил он ее мысль, вспомнив слова, произнесен ные ею в самый первый день.
София ответила ему грустной улыбкой:
— Вы разрушили все мои планы. Я просто не могла не влюбиться в вас.
Казалось, ее слова отнюдь не обрадовали Росса.
— Но что, если я действительно и есть тот самый черствый и бездушный судья, который обрек вашего брата на верную гибель? — спросил он, и в глазах его читалась тревога. — Когда я десять лет назад только пришел работать на Боу-стрит, у меня как у судьи не было никакого опыта. И первое время я основывал свои суждения на опыте тех судей, которые работа ли там до меня. Мне казалось, что правильнее всего будет четко следовать выработанным ими процедурам. Лишь позднее я стал прислушиваться к голосу собственного сердца и вести дела так, как мне казалось единственно правильным и целесообразным. Признаюсь, поначалу я бывал чересчур суров при вынесении приговоров, подчас не видя в преступниках, которые представали передо мной, людей с их нелегкими судьбами. — Он тяжело вздохнул. — И все равно никак не могу себе представить, чтобы я отправил обыкновенного карманника на каторжное судно.
София молчала, не зная, что ему ответить.
Его пальцы нежно следовали линии ее четко очерченных бровей.
— Раньше я никогда не позволял себе сожалеть о прошлом. Подобные вещи тщетны, а от тяжких раздумий можно сойти с ума. Но сегодня я впервые за много лет пожалел о том, что мое будущее зависит от ошибки, некогда допущенной мной в прошлом. Имею ли я право просить вас о том, чтобы вы простили мне смерть вашего брата? Да и как можно искупить подобную вину? И вместе с тем мне страшно подумать о том, что я могу вас потерять.
— Но я уже простила вас, — прошептала София. — Кому, как не мне, знать, как вы добры. Ведь вы строги к себе так, как ни к кому другому. Да и вообще, как я могу отказать вам в прощении после того, как вы сами
даровали свое прощение мне?
В ответ на ее слова Росс печально покачал головой:
— Каковы бы ни были ваши первоначальные намерения, вы не сделали ничего дурного. Наоборот, вы всячески заботились обо мне.
— Я пыталась заставить вас полюбить меня, — возразила София. — Чтобы потом разбить вам сердце.
— Не имею ничего против первой половины вашего плана, — сухо заметил Росс. — А вот что касается второй, то тут я совершенно не согласен.
Услышав эти слова, София слабо улыбнулась и, обняв за шею, зарылась лицом ему в грудь.
— И я тоже.
Росс нежно поцеловал ее. Казалось, им обоим было понятно, что, несмотря на всю их взаимную симпатию, дорога к счастью, которую им еще предстоит пройти, окажется нелегкой и тернистой, Им обоим пригодится умение прощать, идти на уступки, доверять друг другу. София попыталась ответить на его поцелуи со всей страстью, но Росс отстранился и взял ее лицо в ладони.
— Сегодня я вас оставлю одну, — прошептал он, нежно поглаживая ей виски. — Когда мы с вами наконец окажемся в одной постели, я не хотел бы, чтобы потом кто-то из нас горько пожалел об этом.
— Мне не о чем сожалеть, — с пылом возразила София. — Я знаю, что вы не станете упрекать меня в том, как некрасиво я пыталась поступить по отношению к вам. А ведь именно этого я боялась больше всего, Прошу вас, останьтесь сегодня со мной.
Но Росс покачал головой:
— Нет, сначала я должен выяснить правду о вашем брате. И как только у меня в руках будут все необходимые факты, мы решим, как нам поступить.
София повернулась к нему и поцеловала его теплую сильную ладонь.
— Прошу вас, останьтесь. Помогите мне забыть все, что было в моей жизни до вас.
— О Боже! — застонал Росс и вскочил с постели, будто это было не ложе любви, а дыба. — Вы требуете от меня больше, чем в силах вынести. Прошу вас, не надо усложнять наши и без того сложные отношения.
София видела, что должна как-то помочь ему в этом решении, но ее мучительно тянуло к нему, и она, хотя и понимала, что не должна этого делать, вновь повторила свою мольбу:
— Не уходите, останьтесь, умоляю вас! Мы не будем спать вместе, если этого вам так не хочется. Просто подержите меня в объятиях, пока я не усну.
Росс вновь издал стон отчаяния и решительно направился к двери.
— Вы сами отлично знаете, что произойдет, стоит нам лечь в постель. Не пройдет и пяти минут, как вы окажетесь на спине, а ваши пятки в воздухе.
Его грубоватая реплика отозвалась во всем ее теле сладкой истомой.
— Росс…
— Заприте за мной дверь, — пробормотал он и, даже не обернувшись на нее, вышел вон.
Проспав почти до обеда, Мэтью Кэннон решил провести день за карточным столом в павильоне возле озера. Однако не успел он выйти во двор сквозь задние двери особняка, как его нагнал Росс.
— Доброе утро, Мэтью, — приветливо произнес он, кладя руку на плечо младшему брату. Мэтью слегка отпрянул, но легкое похлопывание тотчас превратилось в мертвую хватку. — Вижу, что ты наконец встал. Почему бы тебе не составить мне компанию и не пройти в мой кабинет? Мне сегодня почему-то совсем не хочется работать там одному.
Мэтью подозрительно покосился на брата:
— Может, зайду попозже. А сейчас я должен развлекать друзей. Надеюсь, ты не хочешь, чтобы меня считали негостеприимным хозяином?
Росс одарил его холодной улыбкой.
— Думаю, они вполне какое-то время обойдутся и без тебя, — произнес он и неприязненно покосился на приятелей брата. — Можете ступать по своим делам, джентльмены. Мой брат присоединится к вам чуть позже.
Схватив упирающегося Мэтью за рукав, он потащил его по коридору в свой домашний кабинет.
— Что ты себе позволяешь? Что происходит? — кипятился младший брат, пытаясь высвободиться из его железной хватки. — Черт побери, ты сейчас оторвешь мне рукав!
— Зайдем вот сюда, — спокойно отреагировал Росс, заталкивая брата в кабинет и закрывая за собой массивную дубовую дверь.
Оскорбленный в лучших чувствах, Мэтью принялся демонстративно разглаживать рукава и лацканы сюртука.
Росс обвел глазами кабинет — помещение оставалось точно таким же, что и при жизни отца. Это была небольшая, по-мужски строгая, но вместе с тем уютная комната, вдоль стен которой выстроились дубовые шкафы с книгами. Перед тройным окном стояло французское бюро, а перед ним — кресло. Росс сразу же вспомнил отца — как тот сидел за этим столом т писал письма или просиживал вечерами, склонившись над бухгалтерскими книгами, — и ему тотчас стадо немного грустно. Он никак не мог избавиться от чувства, что подвел отца, потому что позволил младшему брату вырасти в никчемного себялюбца, которого не интересовало ничего, кроме развлечений.
Мэтью тоже нахмурился:
— Ты смотришь на меня так, словно я какой-нибудь карманник, которого надо поскорее поместить в Ньюгейт.
— Ну, Ньюгейт показался бы тебе сущим раем по сравнению с тем, куда я бы тебя с удовольствием отправил, будь это в моей власти!
Почувствовав в голосе брата едва сдерживаемую ярость, Мэтью театрально вздохнул:
— Ну хорошо, приношу извинения за то, что я позволил себе вчера вечером. Как я догадываюсь, мисс Сидней уже предложила свою версию случившегося. Готов поспорить, что эта особа изобразила себя этакой несчастной невинной овечкой. Ну хорошо, хорошо, каюсь, я тоже виноват, выпил немного лишнего. Просто мой друг Хэтфилд открыл бутылку превосходного бренди, и мне слегка ударило в голову.
И, приняв слегка усталый вид, Мэтью принялся расхаживать по комнате. Подойдя к старому глобусу, он, словно от нечего делать принялся крутить его.
— Нет, Мэтью. Твое объяснение меня не устраивает. Но ты угадал, я действительно намерен обсудить с тобой твое вчерашнее поведение. Однако сначала мы займемся другим делом, о котором мне лишь недавно стало известно.