Страница 33 из 50
Трузензюзекс нагнулся, насколько позволяли ремни, и произнес в свой микрофон:
– Могу я спросить, что вы… мы попытаемся сделать?
– Да, – поддержал Вульф. – Мне, признаться, и самому любопытно, капитан.
– Же! Мы направляемся к ближайшей нейтронной звезде этого сектора, координаты которой у нас имеются. При нашей нынешней скорости мы вонзимся в гравитационный колодец на нужной касательной через семьдесят… теперь уже шестьдесят девять минут. Следующие несколько минут Ате, Вульфу, компьютеру и мне самому предстоит дьявольская работа: прокладка курса. Если мы сможем попасть по этому полю в определенную точку при нашей скорости… я надеюсь, что громадное притяжение звезды отшвырнет нас с достаточной скоростью, чтобы убежать за пределы диапазона ААннских детекторов. Они едва ли могут этого ожидать, и даже если они вычислят, что мы затеяли, то не думаю, что наш друг барон сочтет, что стоит трудиться делать то же самое. Ему есть что терять. Все. А нам, в данный момент, почти нечего. В любом случае, только мы – люди – достаточно безумны, чтобы попробовать подобный фокус, квели?
– Да. Поддерживаю предложение. Согласен, – ответил Трузензюзекс. – Будь я способен запретить этот идиотский план, то заверяю вас, я бы это сделал. Однако, так как это не в моей власти… давайте приступим, капитан.
– Обречены на слабые похвалы, а, философ? Есть и другие возможности, вату. Либо мы пролетим мимо точки касания и понесемся дальше, в каковом случае вся попытка становится никчемной и мы будем взяты в плен, либо мы нырнем слишком глубоко и будем захвачены звездным колодцем, затянуты и разбиты на мелкие кусочки. Как капитан я наделен властью принять такое решение, но это не совсем обычное плавание, и поэтому я ставлю на голосование. Кто против?
По связи дошло только слабое фырканье, относящееся, несомненно, к Сиссиф (она поддалась любопытству и включила связь). Его нельзя было истолковать как возражение.
– Же! Значит, попробуем. Настоятельно рекомендую вам потратить некоторое время на проверку ремней и улечься как можно удобней. Если мы заденем поле звезды точно по касательной, то я почти убежден, что "Славная Дырка" сможет выдержать действие затронутых сил. Если не сможет, то это не будет иметь значения, потому что наши тела пропадут задолго до корабля. Хайдхуру. Не имеет значения. Я понятия не имею, чего следует ожидать в физиологическом плане. Поэтому приготовьтесь как можно лучше духом и телом, потому что через шестьдесят… – он оборвал фразу и взглянул на хронометр, – …шесть минут все так или иначе определится.
Он прервал связь и начал бешено выбивать на пульте компьютера команды и запросы.
Если у них есть какое-то утешение, подумал Флинкс, так это то, что не будет никакого медленного наращивания силы тяжести на корабле. Они либо преуспеют, либо нет, на такой крайне высокой скорости все кончится в один миг… как сказал Малайка, все так или иначе определится. Он не хотел думать о том, что случится, если они промахнутся мимо точки контакта и нырнут слишком близко к звезде. Народец в колодец. Не смешно. Он увидел себя и Пипа раздавленными всмятку, плоскими как бумага, и это тоже оказалось не очень забавным.
Хронометр, не ведающий жалости к человеческим заботам, продолжал отсчитывать время. Осталось шестьдесят минут… сорок… двадцать… десять… пять… три… две…
А затем, невероятно, до страшного суда осталось только шестьдесят секунд. Прежде чем он нашел время поразмыслить над этим изумительным фактом, произошел легкий толчок. По кораблю растекся, словно желе, безмолвный вопль из самой глубокой бездны времени. Он висел на краю каньона ничто, покуда тот отчаянно пытался проглотить его. А он отказывался быть проглоченным. ОТКАЗЫВАЛСЯ. Булавка среди других булавок в чашке молока, в то время как где-то миллион ногтей скребли по тысяче истерически воющих школьных досок – РРРРИИИППИИИПП…
12
На борту эсминца "Арр" главный навигатор мигнул, глядя на детекторный экран, а затем повернулся и уставился туда, где сидел на командном кресле барон.
– Командир, челанксийское судно исчезло с моих экранов. Мы также стремительно приближаемся к нейтронной звезде немалого гравитационного потенциала. Ваш приказ?
Барон Рииди ВВ славился своей настойчивостью. Мысль, что уже почти пойманная добыча сбежала от него, была крайне непривлекательной. Однако он не был и дураком. Глаза его устало закрылись.
– Смените курс на тридцать градусов вправо к нашей нынешней плоскости. Снизьте скорость до крейсерской, нормальной.
Затем он снова поднял взгляд, открыв глаза, на боевой экран. Где-то там находилась белая точка. И там, тоже невидимая, бездонная шахта невообразимой энергии закрывала завесой возможное бегство. Или быстрое самоубийство. В его мозг просочилось легкое подозрение о намерениях людей. Он не испытывал ни малейшей склонности пытаться повторить их действия. Жив этот идиот или мертв, он об этом не узнает много месяцев… и именно это-то больше всего и бесило.
Он размял длинные пальцы, уставясь на ярко отполированные когти, которые были подстрижены до размеров, подобающих высокопоставленному аристократу. На двух из них сверкали коллоидные самоцветы. Он сцепил их перед грудью и толкнул вперед. Те из экипажа, кто был знаком с обрядами знати, узнали этот жест. Он указывал на Концепцию Непрактичной Мощи. При данных обстоятельствах это представляло собой отдание чести скрывшемуся врагу.
– Установите курс возвращения на базу "Пре Глин" и передайте нашему другу промышленнику следующее сообщение… нет, я не желаю межзвездной огласки. Просто передайте: "Перехватил предсказанное судно и произвел положительное аудиовизуальное отождествление. Повторяю, положительное. Преследовал до… – дайте наши текущие координаты, шкипер, – …где контакт с последним был непоправимо потерян из-за, – он слегка улыбнулся, – неожиданного спурта скорости преследуемого судна. В боевых действиях с последним потерял эсминец "Унн" со всем экипажем". Связист, добавьте следующее примечание и зашифруйте его моим личным кодом: "Сударь. Ваша просьба оказалась до крайности дорогостоящей. Вопреки вашим указаниям мы столкнулись не с перепуганным грузом устрашенных менял, как вы заставили меня поверить. В результате вашей халтурной работы я теперь оказался в неудобном положении вынужденного отчитываться за проведенное вне базы время перед моим добрым другом, князем Каатом Ц. Вопрос насколько он добрый друг подвергнется теперь тяжелому испытанию. Как и ваша способность давать крупные взятки кому надо. Надеюсь, ради нас обоих, что последняя окажется достаточной. Объяснить потерю "Унна" будет куда труднее. Если произойдет утечка сведений об истинных обстоятельствах этого идиотского предприятия, то этого будет более чем достаточно, чтобы приговорить нас к смерти от пыток энной степени в руках Мастеров. Будьте добры не забывать об этом". Подпишите это: "Искренне ваш Рииди ВВ, барон, и т.д., и т.п.". И принесите мне выпить.
13
Стояла осень. Мамаша Мастифф закрыла лавку, завернула обед и взяла их обоих в Королевские Парки. День выдался безоблачный, потому-то они и выбрались из дома. Буквально безоблачный. На Мотыльке это не просто приятное исключение, а целое событие. Он отлично помнил, как бесконечно глазел на странного цвета небо. Оно стало голубым, столь отличающимся от нормального светло-серого. От него болели глаза. Мысли животных, птиц сделались странными и путаными. А мелкие торговцы апатично сидели себе в ларьках и тихо кляли солнце. Оно украло у них всех клиентов. Небо стало мягче, а в Дралларе любая мягкость была редкостью. Поэтому все взяли выходной, включая короля.
Королевские парки занимали обширную территорию. Вначале их создали строители первых ботанических садов для заполнения пространства, оставшегося после постройки этих огромных сооружений. Из-за какой-то чудовищной бюрократической ошибки их открыли для простой публики, и с тех пор так и осталось. Огромные сверкающие стволы знаменитых железных деревьев устремлялись, прямые и гордые, на невозможные высоты над его мальчишеской головой. Они казались куда более вечными, чем сам город.