Страница 16 из 45
Справа от меня стрелял Вольфганг — одиночными, тщательно выбирая цели. Слева нещадно палил из автомата Айра Хоскис. Рот у него был перекошен, глаза горели исступленной яростью. Видимо, чужаки так допекли лаборанта, что на смену его страху пришла дикая ненависть. Мне уже доводилось наблюдать такие перемены с людьми на фронте. Главное, чтобы злость не взяла верх над разумом, уберегла от рискованных поступков. Я надеялся, что Айра в душе все равно оставался трусоватым, от этого не избавишься в несколько минут, и со временем мозги у него встанут на место.
Я ошибся.
Наши люди по приказу Броуди уже начинали входить в пещеру, когда на поле боя между нами и чужаками появился гвардеец, тащивший на спине парня с оторванной голенью. Несколько тварей гнались за ними по пятам, стараясь оставаться на одной линии огня с ними, тем самым не давая нам возможности стрелять. Скорее всего, они хотели ворваться на наши позиции с помощью столь нехитрого маневра. Самое поганое, что у них это вполне могло получиться.
Вот тут Айра Хоскис и выскочил из укрытия, словно чертик из табакерки. Он двигался зигзагами, постоянно стреляя короткими очередями.
— Стой! — заорал я. — Не смей!
Но было поздно. Айра отбежал влево и начал автоматными очередями отсекать тварей от упрямого гвардейца. Двое чужаков упали, искромсанные пулями. Другие бросились врассыпную и сразу попали в наши прицелы. Айра дал еще одну очередь, но на этот раз промахнулся. Парень без должной подготовки и боевого опыта едва ли мог долго продержаться, но удивительным образом ему пока везло.
— Назад! — снова закричал я ему. — Беги!
Но молодой ученый не послушал, а может, и не услышал в запале боя, в непрекращающемся грохоте. Сбоку от него черными тенями проскользнуло несколько чужаков. Айра заметил их. Он был чертовски спокоен. Развернул автомат в сторону приближающихся врагов, полоснул очередью.
Теперь чужаки перенесли огонь на Хоскиса. Мы из всех стволов палили по врагам, отстреливая нападавших, но было поздно. Айра уже не мог спастись. Мне кажется, он знал, что время его сочтено, и не боялся смерти. Удивительно, как меняет нас война! В одну секунду, в один короткий миг ты становишься совсем другим человеком…
Плотность огня была чудовищной. Айру Хоскиса, прожившего всю жизнь трусом, но погибшего храбрецом, изрешетили вражеские пули. Колени его подогнулись, и он упал на землю, которую защищал. Оружия он не выпустил. Умер, как подобает настоящему солдату.
Гвардеец с раненым товарищем на спине заскочил за камни. Оказалось, что парень с оторванной голенью был уже мертв, в его затылке зияла огромная, обожженная по краям рана. Получалось, что из большой группы гвардейцев-спасателей живыми из боя вышли лишь несколько человек, из которых у двоих были легкие ранения.
Превосходящие силы противника напирали. Медлить дальше было нельзя, и мы отступили к лазу в пещеру. Гвардейцы включили закрепленные на касках маленькие, но достаточно мощные фонари, осветив ее.
Я оказался единственным обладателем гранаты, да и заходил одним из последних. Так что взрывать проход выпало именно мне. Достал гранату, под руководством Советника и по его настоянию задал время взрыва — две минуты. Затем аккуратно спрятал ее под обломок камня.
— Уходим! — нервно прокричал Броуди. — Расчетное время — минута пятьдесят секунд!
Зная страшную разрушительную силу гранаты, я бы взял фору побольше, но твари не оставляли нам выбора. Они готовы кинуться за нами в любую дыру, их не остановит даже автоматная очередь. Они будут дохнуть под пулями, но лезть напролом.
Мы побежали. Слышно было лишь тяжелое дыхание запыхавшихся гвардейцев. Время тянулось чертовски медленно. Казалось, уже давно должен был раздаться оглушительный взрыв, но ничего не происходило. Каждый из нас думал только об одном — не обрушит ли взрыв на наши головы своды пещеры, не раздавит ли падающими камнями?
Отойдя метров на сорок в глубь пещеры, мы остановились и залегли. Советник приказал гвардейцам погасить фонари. Мы ждали тварей, которые должны были последовать за нами.
Лаз в пещеру ярким пятном солнечного света горел в кромешной темноте. Стараясь отвлечься от дурных мыслей, я напряженно всматривался в него. Мне нестерпимо хотелось броситься прочь, подальше от входа.
И тут мы увидели, как в лаз полезли твари. Они двигались крадучись, опасливо. Сначала один чужак прошмыгнул в темноту. Остановился, озираясь. За ним последовали другие. Я начал опасаться, что граната не взорвется, крепче сжал автомат, нацелился на маленькие фигуры инопланетных солдат. И в этот момент адский грохот разорвал тишину пещеры, оглушив нас. Земля под ногами содрогнулась, сверху посыпались мелкие камни. Горячая, обжигающая волна обдала лицо. Пространство пещеры заполонил едкий дым, стало тяжело дышать, кто-то рядом со мной закашлялся.
Несколько гвардейцев ринулись вперед. Лучи фонарей на их касках резали темноту. Раздались редкие выстрелы — бойцы добивали раненых чужаков.
— Посветите кто-нибудь! — надсадно захрипел я, не узнавая своего голоса.
— Сюда! — повторил Советник.
На этот раз несколько лучей осветили пещеру, пробиваясь сквозь постепенно рассеивающуюся пелену дыма. Пещера была громадной. Люди поднимались, отряхивали пыль с одежды. Кто-то надсадно кашлял, кто-то ругался, не стесняясь в выражениях.
Затея нам удалась. Граната рванула в нужный момент, проход наглухо завалило тоннами скальной породы. После жаркого боя и оглушительного взрыва в пещере стало тихо, словно в склепе. Было неприятное ощущение, что замурованы мы навеки. А вот чувства безопасности так и не появилось. Я искренне надеялся, что у чужаков не возникнет идеи раскапывать нас. Как бы то ни было, задерживаться здесь мы не могли, следовало скорее убраться отсюда подальше, а потому наш небольшой отряд продолжил путь в глубь подземелья по одному из многочисленных ходов. Советник шел впереди, то и дело сверяясь со своей картой.
Когда мы удалились метров на сто от входа, позади раздалась серия взрывов и последовавший за ней оглушительный грохот, эхом прокатившийся по туннелю. Обозленные чужаки массированно обстреливали одиноко торчащую среди леса скалу тяжелой артиллерией, чтобы уничтожить ее и добить тех, кто спрятался внутри пещеры. Земля под ногами задрожала, по стенам поползли трещины, и в поднявшейся пыли на нас обрушился настоящий дождь песка и мелких камешков. Дышать стало чрезвычайно трудно, пришлось воспользоваться имевшимися на касках масками-противогазами. Но в целом ничего страшного не произошло. Чужакам было невдомек, что от расположенной под скалой пещеры тянется лабиринт подземных ходов. Засыпав пещеру, они рассчитывали покончить с нами, но просчитались. Нас там уже не было.
— Надеюсь, ваш план сработает, — сказал я Советнику.
— Должен, — ответил Броуди, отвлекаясь от карты. — Когда мы выберемся наружу, передадим на базу наши координаты, и они постараются вызволить нас. — Советник вновь сверился с картой, оглянулся на понуро бредущих гвардейцев: — Пожалуй, опасность миновала. Можно передохнуть и уделить внимание раненым.
Его слова были восприняты с энтузиазмом. Бегать и стрелять всем надоело до чертиков, люди измотались до предела.
Мы дошли до очередного расширения тоннеля, маленькой пещерки, и расположились в ней. Благодаря мощным фонарям на касках гвардейцев, снятых и положенных вдоль стен, освещение получилось великолепным.
Левин колдовал над ранеными. Сперва он сделал уколы, прикладывая к коже «спичечные коробочки» из аптечки, с которыми я уже познакомился на собственном опыте. Затем чем-то смазывал ранки, светил на них лучом какого-то прибора, склеивал их.
Не знаю, как у остальных, но у меня появился зверский аппетит. Я попытался вспомнить, когда ел последний раз. Вроде бы вчера вечером, перед сном. Утром, конечно, был завтрак, но перед полетами всплесками аппетита, как правило, никто не страдал. Не до того в такие моменты, сказывается нервное напряжение. Ведь неизвестно, вернешься ты с задания домой или сгоришь в подбитом штурмовике. Пытаешься отогнать подобные мысли перед вылетом, да только получается с трудом. Мало кому еда в рот полезет. Так, если выпить чаю стакан, да и то с неохотой.