Стая

— Вам поручили? Иван Андреевич? — спросил Крыленко.

— Угадал, иначе чего бы мне тут делать. Ну, много наковырял?

— Ничего почти, — Крыленко опустил голову, — пожалуй, увязнем мы тут накрепко.

— Ну, ну не пророчествуй! А кто такой Седов? Я имею в виду папашу.

— Седов — это мешок с деньгами. Это Ротшильд местного масштаба. Универмаг на площади знаете?

— Ну и что?

— Это его универмаг. И еще у него полно магазинов, машин, баб, друзей и всего прочего, что так притягивают деньги. Да и вы тут по такому же поводу. Застрелили бы простого смертного, вы сюда не приехали бы вовсе, а меня вызвали бы к себе только в понедельник.

— Ну ладно, хватит философствовать, — строго сказал Одинцов, — давай в двух словах: факты, улики и что уже сделал. А то, что Седов старший не беден, я и без тебя знаю. Это не секрет. Ну, рассказывай.

— В четверть первого сюда подъехал свадебный кортеж, — обиженно начал Крыленко, — кругом толпа встречающих, оркестр и все такое. Жених и невеста вышли из машины. Не сделав и двух шагов, жених упал. Выстрелов никто не слышал, правда, было шумно. У убитого одна пуля в груди, другая в голове. Скончался на месте. Из толпы выстрелить незаметно было невозможно, так как у Седова охраны больше, чем у нас в розыске оперативников. Если только из соседних домов стреляли, но тут надо быть снайпером с приставкой «супер». До ближайшего дома расстояние приличное. Все гости и охрана мною допрашиваются, тело после осмотра места происшествия отправлю на вскрытие, пули потом на экспертизу. Баллистики уже тут. Как узнаем, откуда стреляли, поищем следы. Вот и все.

— Ты говоришь, две пули в трупе?

— Две.

— Он, что контрольный выстрел ещё успел сделать? При таком стечении народа?

— Нет, конечно. Стреляли издалека. Это было что-то типа дуплета. Но тогда это не просто снайпер, а настоящий ас.

Лицо Ивана Андреевича на секунду помрачнело. Он что-то пробормотал себе под нос.

— Что? Что вы сказали? — спросил Крыленко.

— Нет, ничего. Молодец, всё правильно сделал — похвалил Одинцов, — теперь запоминай. Сегодня у нас суббота. К понедельнику собери все, что сможешь о Седове убитом и о Седове старшем. Все, что есть. Биография, связи, друзья, недруги — ну, не мне тебя учить. Заодно припиши сюда и невесту, может тут ревность. Затем, составь список всех стрелков, что у нас есть на картотеке с адресами: кто сидит, кто гуляет, и где находился в момент убийства.

Крыленко пытался, было, возражать. Но Одинцов не дал ему раскрыть рта:

— В людях ограничений никаких, твое начальство предупреждено. Дело на контроле там, — Одинцов показал пальцем в небо, — так что, сам понимаешь, им результат нужен, как можно скорее. Ко мне явишься в понедельник с результатами предварительных экспертиз и протоколами допросов, и со всем собранным материалом. Всех, кто скажет что-либо путное, вызывай в следственный отдел на вторую половину дня повесткой. Я сам еще раз допрошу. Обрати внимание на жильцов соседних домов. Наверняка, какая-нибудь бабка всю жизнь проводит у окна, и такой спектакль пропустить не могла. Словом, действуй, а я пойду на труп взгляну.

Когда Иван Андреевич подошёл к лежавшему на ковровой дорожке трупу, дежурный следователь уже заканчивал составлять протокол осмотра места происшествия. Следователь был Одинцову хорошо знаком. Игорь Борисов, совсем еще недавно был студентом юридического университета и пришёл на работу в следственный комитет несколько месяцев назад.

— Привет, Игорь, — поздоровался с коллегой Одинцов.

— Здравия желаю.

— Ты сегодня дежуришь? А я думал, что тебя от этого освободили, так как есть у тебя дела и более важные.

В последней фразе Ивана Андреевича улавливался плохо скрываемый сарказм. Игорь Борисов по личному распоряжению нового начальника следственного отдела города уже три месяца занимался проверкой уголовных дел, которые были закрыты другими следователями, или наоборот, необоснованно возбуждены. Словом, Игорь Борисов, занимался поисками взяточников и коррупционеров в рядах следственного отдела. Новый начальник решил начать свою деятельность на новом посту именно с этой, необходимой, по его мнению, процедуры. Сам Игорь Моисеевич был назначен начальником тоже недавно, шесть месяцев назад. Причём продвигался он по карьерной лестнице не в этом городе, поэтому и вверенный ему коллектив не был для него родным. Не имея времени, чтобы разобраться в каждом следователе, Игорь Моисеевич решил эту проблему, прибегнув к старому проверенному способу. Он поручил молодому следователю проверить все подозрительные дела за последние несколько лет. Борисов самостоятельно ещё не расследовал ни одного уголовного дела, ни с кем из следователей подружиться не успел, знания у него свежие, глаз не «замыленный». Поэтому лучшей кандидатуры для подобной работы и придумать было нельзя. Борисов целыми днями пропадал в архивах судов и «копал» очень добросовестно. У следователей отдела, и у Одинцова тоже, это его рвение вызывало раздражение и горькую усмешку. Как можно было, неопытному пацану доверить разбираться в их делах, и на основе его работы делать выводы? Ничего, кроме злорадства, такая позиция нового начальника у следователей не вызывала. Поэтому Иван Андреевич и был удивлён тем, что оказывается, поиск взяточников не освобождал доверенное лицо руководителя от повседневной службы.

— Есть что-нибудь интересное? — спросил Одинцов, нехотя нагибаясь над трупом.

— Нет, Иван Андреевич. Обычное заказное убийство.

— С чего ты решил, что заказное?

— Стрелял снайпер, причём очень хороший, у которого с убитым не может быть никаких отношений просто по определению.

— А ревность?

— Вряд ли, хотя и не исключено. Но тогда получается слишком много совпадений.

— Ну?

— Получается, что у невесты должен быть парень, которому она предпочла убитого Седова. Этот парень к тому же оказался большим снайпером. Парень этот должен был настолько проникнуться чувствами к невесте, что решиться на убийство соперника. Не слишком много совпадений? И к тому же истинный ревнитель скорее всего положил бы обоих, или только невесту.

— Это почему?

— Ну, как же? Помните у Островского: «…так не доставайся же ты никому».

Иван Андреевич подумал, что к своему стыду из Островского этой фразы он не помнил, как, впрочем, вообще никаких цитат классиков процитировать он был не в состоянии.

— А этот сосунок далеко пойдёт, — подумал Одинцов по себя, — и не только в познании русской литературы. Если, конечно, я разрешу.

Вслух Иван Андреевич сказал совсем не о том, о чём подумал:

— Может, ты и прав. Ладно, заканчивай, протокол отвези в отдел, а труп отправь на вскрытие. Да, попроси, чтобы вскрыли немедленно. Дело на контроле и медлить нельзя. Уголовное дело к производству принимаю я. Это приказ Игоря Моисеевича.

— Хорошо.

— Я потом заеду в морг, посмотрю на результаты.

Иван Андреевич дал ещё какие-то указания Крыленко, а потом медленно направился к своей машине. Крыленко с тоской посмотрел ему вслед:

— Нет, не видать мне майора.

Уже усаживаясь в машину, Одинцов ещё раз оглянулся на место происшествия и увидел белую фату, которая повисла на ветках липы. Фата развевалась на ветру и выглядела совсем уж неуместной на фоне обычной рутинной работы дежурной следственной группы.

— Вот так, — сказал себе Одинцов, — что называется «сходил за хлебушком».

Размышляя так о женихе, даже точнее — муже, который не дожил даже до первой брачной ночи, Иван Андреевич попытался вспомнить, откуда это: «сходил за хлебушком»? Может быть, тоже из какого-нибудь классика? И только вспомнив, что эту фразу он слышал в каком-то фильме и к литературной классике она не имеет никакого отношения, Иван Андреевич снова подумал об Игоре Борисове:

— Хоть ты и начитанный, но если я не разрешу, ничего у тебя в нашей конторе не выйдет. Так что тебе, Игорёк, надо со мной дружить, а не искать на меня компромат. Да, ты и сам всё скоро поймёшь.