Страница 10 из 10
В семь ровно Соснянский снова вышел из дверей. В этот раз он пошел пешком. Стелла встала со скамейки и отправилась следом за банкиром. Но шагать вдоль зданий ей пришлось недолго: Соснянский дошел до первой стоянки машин, приблизился к шикарному синему «Лексусу», сел в него и, поморгав фарами, выехал со стоянки через ворота. Еще он посигналил на прощание охраннику. Стелла, стоявшая буквально в пяти шагах от него, только проводила банкира взглядом.
Да, без транспорта ей, похоже, не обойтись. Соснянский ездит на машине, и пешком ей его не догнать. Значит, надо что-то придумать насчет автомобиля. Она смотрела вслед скрывшемуся в конце улицы «Лексусу» и прикидывала, как ей догнать его в следующий раз. Нанять такси? Но где его взять именно в тот момент, когда Соснянский изволит отправиться восвояси?
Девушка брела по улице в ту сторону, где был ее теперешний дом. Транспорт… Транспорт… Эх, если бы у нее была своя тачка! Хоть какая-нибудь старенькая. Да еще права… Может, попросить дядю помочь следить… Нет, нет! Только не это! Приплетать сюда дядю, работающего в полиции, нечего и думать. Во-первых, она и так обманула его, сказав, что будет подавать на убийц в верховный суд, но сделала это вынужденно. Он никогда не добыл бы для нее сведений с адресами этих уродов, если бы знал, для чего ей это. Дядя и так помог ей: кроме сведений, сделал временную прописку, и теперь она может начать искать работу. Значит, дядю пока трогать не будем, надо найти другой выход. Какой?
Девушка дошла до улицы, на которой был ее теперешний дом, и снова увидела на остановке такси. Та же белая «девятка» с оранжевыми «шашечками» на крыше, как и утром, одиноко стояла у столба. Стелла прошла было мимо, но тут внезапно одна мысль озарила ее. Остановившись, она заглянула в окно. Тот самый водитель, веснушчатый парень, со скучающим видом пялился на проходивших мимо пешеходов, высматривая среди них клиента.
– Привет! – сказала Стелла.
– О! – рыжий обрадовался так, словно встретил старую добрую знакомую. – Помню, помню, как же! Утром я отвозил тебя к банку на Коммунистической, верно?.. Ну как, взяла кредит или что ты там вообще хотела?
– Кредит? – переспросила Стелла. – Я и не собиралась брать кредит, зачем он мне?! Я… у меня там другие дела… И не в банке вовсе. Я… там рядом… того… Одним словом, есть деловое предложение…
Веснушчатый прямо рот открыл от любопытства.
– Готов выслушать любое! Садись в машину, расскажешь, какое такое предложение. И учти: я готов на многое…
Стелла села на переднее пассажирское сиденье.
– Тебя как зовут? – весело спросил водитель.
– Наташа, – назвала она первое попавшееся имя.
– А я – Антон. Тоша. Меня здесь все знают, я уже два года таксую. И всегда на посту. Если кому куда срочно надо, – я, как пионер, всегда готов отвезти… Так какое у тебя предложение?
– Завтра в половине седьмого ты должен подъехать к тому самому банку, куда отвозил меня утром. Сможешь?
– А чего не смочь-то? Только ты уточни: утра или вечера?
– Зачем утра? Вечером, конечно! Я буду там, сама подойду к тебе и сяду в машину.
– И куда поедем, если не секрет? – весело спросил Антон.
– Вот завтра и скажу, куда.
– Да не вопрос. Буду как штык в полседьмого у твоего банка.
– Ну, тогда до завтра. – Стелла начала выходить из машины.
– Наташа, подожди. Возьми мою визитку. – Антон достал из нагрудного кармана белый квадратик из плотной вощеной бумаги и протянул девушке.
– Зачем? – не поняла она.
– Как зачем? – удивился Антон. – Там мой телефон. Вдруг я понадоблюсь раньше, или ты захочешь отменить вызов? Позвонишь.
– А-а… Понятно. Спасибо.
Стелла положила визитку в сумку и махнула своему новому знакомому рукой:
– Давай! До завтра…
– Пока!
Она шла к дому и прикидывала, как завтра сядет в такси к Антону и будет следовать за машиной Соснянского. Она узнает, где живет этот урод и… А что «и»? Что будет потом?
Стелла зашла в комнату и бросила сумку на диван. Потом сходила, помыла руки и снова зашла в комнату. Переодевшись в халат, достала из холодильника масло и хлеб из хлебницы. Потом пошла на кухню поставить чайник на газ. На кухне сидел небритый мужик лет сорока – сорока пяти. Он был в майке, каких-то допотопных шароварах и шлепанцах на босу ногу. Мужчина курил, выпуская дым в открытое окно, и ждал, пока в его сковороде пожарится яичница с колбасой. Стелла поздоровалась с ним.
– А ты, вообще, кто такая? – поинтересовался небритый и посмотрел на Стеллу с подозрением.
– Я живу в комнате Валентина Павловича, он мне разрешил, – тут же выдала девушка, как учил дядя.
– Он ей разрешил! А соседей что, не надо спрашивать? Ты меня спроси, хочу я, чтобы ты тут жила, или не хочу!
Такого Стелла просто не ожидала и потому растерялась.
– Я не знала, что и соседей надо спрашивать.
– А как же! Мы тут тебе что, вместо мебели?
Только тут девушка почувствовала, что мужчина немного пьян и потому несет околесицу.
– Мы тут, между прочим, бдим! Да, бдим, потому как всякие-разные элементы нашего общества, так сказать, несознательные граждане, норовят заниматься такой деятельностью, которая подпадает под статью уголовного кодекса…
Он остановился, чтобы перевести дух и затянуться.
– Хорошо, бдите, я вам мешать не буду.
Стелла быстро повернулась и ушла в свою комнату. В конце концов, дождаться, когда закипит чайник, можно и здесь.
Когда чай был заварен и девушка принялась за бутерброд, ей вдруг вспомнилось, как сразу, как только участковый объявил им с матерью, что дело по убийству Беллы прекращено, ей приснился сон. До того она много дней не видела снов вообще.
А в ту ночь Стелла увидела во сне сестру. Она была почему-то маленькой, ей было не больше восьми лет. Она играла в куклы, заботливо укладывая их спать, и тихо пела колыбельную. Стелла вроде бы страшно удивилась: как же так? Ведь девочка умерла, ее похоронили! Как она может играть тут в куклы? Она спросила Беллу, как так получилось, что она, мертвая, вернулась к ним, да еще стала такой маленькой.
– Я не умерла, – ответила сестренка, – просто я теперь живу по-другому.
– Как по-другому? – опешила Стелла.
– А так: я могу быть там, где захочу, сразу, как только захочу. Я теперь все на свете знаю, я ничего не боюсь. Мне не бывает больно или холодно…
Стелла смотрела на сестренку и не верила своим ушам. А потом Белла сказала тихо, глядя Стелле прямо в глаза:
– Отомсти за меня, сестрица, ладно? Отомсти, заклинаю тебя! Мне было так больно! Они должны быть там же, где и я. Я их жду здесь… Очень жду…
Стелла испугалась и проснулась. Сначала ей было жутко, потому что такой сон она видела впервые, но потом она немного успокоилась. Девушка сидела на кровати и вспоминала Беллу – какой она была романтической натурой.
Белла даже Александра Блока читала. И даже кое-что знала наизусть. Помнится, однажды у них со Стеллой зашел разговор о снах – верить в них или нет, и девчонка тут же выдала:
Сны раздумий небывалых
Стерегут мой день.
Вот видений запоздалых
Пламенная тень.
Мать тогда услышала это и тоже начала рассказывать свой сон. Она, как любая крестьянка, свято верила в них. Бывало, соберутся все три женщины утром за чаем, а она и скажет:
– Я сегодня во сне свою мамашу-покойницу видела. Должно, к перемене погоды…
А, увидев во сне себя нарядную, в новом платье, всегда говорила:
– Все, теперь заболею. Нарядным кого во сне видеть – это к болезни…
И, поев на ночь жирной свининки, вставала утром с болью в правом боку и тянулась к аптечке за баралгином:
– Ну, что я говорила?! Вот, печень-зараза теперь тянет…
В сны Стелла не верила. Они у нее почему-то никогда не сбывались. И тогда, увидев сестру во сне ясно, как наяву, она не сказала себе, что это к дождю. Нет, это не к дождю, это к кое-чему посерьезнее. В тот день она встала, как зомби, умылась, оделась и пришла в кафе к матери. Они сели завтракать. Стелла еле-еле влила в себя стакан чая, больше ни к чему не притронулась. Одна мысль крутилась в ее голове и жгла, как огнем: Белла просит отомстить за нее. Отомстить…
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.