Я пришел, чтобы судить

Кирилл Казанцев

Я пришел, чтобы судить 

 Глава 1

Кажется, впервые за долгие годы Антон Копаев обратил внимание на то, что существуют на свете какие-то приятные вещи, которые не укладываются в созданную им схему жизни «нужно – не нужно». Как приятно, оказывается, просто вот так лететь по трассе на машине, подставляя лицо встречному ветру. Именно на обычной отечественной «десятке», без всяких наворотов в виде кондиционера. И очень здорово, что за рулем не ты, – можно не думать о дороге, других машинах, а просто ощущать кожей прохладу, вдыхать ароматы уральской природы и чувствовать, как постепенно отпускает напряжение последних месяцев.

Двадцать пять лет – обычно это весьма безмятежный возраст. Кто-то успел послужить в армии, потом с наслаждением отдохнуть от нее пару годков и уже после начать подумывать о дальнейшей жизни. Кто-то успел куда-то поступить, получить какую-то специальность и даже узнать, как это во взрослой жизни все устроено. Кто-то умудрился жениться и уже почесывал в затылке – а не поспешил ли? В жизни еще столько интересного осталось, а тут дом, пеленки и капризы жены.

Антон Копаев был человеком иного склада. Цель он себе поставил четко и однозначно еще десять лет назад. И целых десять лет, с упорством далеко не юношеским, к этой цели шел.

Водитель «десятки» оказался человеком словоохотливым. На любую тему он мог говорить сколько угодно, практически пока не появится новая тема. Антон подумал даже о том, что если этого человека запереть в абсолютно изолированную камеру и обеспечить ему настоящий сенсорный голод, то и здесь он молчать не будет, несмотря на отсутствие поступающей информации.

Вот и сейчас, когда не было встречных машин, не приходилось сбрасывать скорость и тащиться за очередным перегруженным дальнобойщиком, он пускался в воспоминания. Темы находились самым чудесным образом. Вон легковушка стоит на опушке. А в прошлом году я бабу одну повез в лесок, чтобы ее… это… А там случилось… Или трактор показался в прогале между деревьями. И сразу шло воспоминание о том, что «у меня брат двоюродный в деревне живет, он на тракторе работает…».

Ну а уж после того, как он выяснил, что Антон в ВДВ служил, полилось словно из рога изобилия. Антон слушал, хмыкал, поддакивал, а думал о своем.

– Ну, вот здесь мы и свернем. – Довольный водитель сбросил газ и плавно свернул на узкий асфальт какой-то второстепенной дороги. – Разница километров в сто, дорога терпимая. А если учесть, что все «фуры» по «федералке» идут, пойдем мы с ровной скоростью и через два часа будем в Каменске как миленькие.

– А вы по ней уже ездили? – поинтересовался Антон. – А то, может, без экспериментов?

Водитель одной рукой вытащил из бардачка сложенную карту области и бросил Антону на колени:

– Какие эксперименты, парень, на, смотри, я всю область исколесил вдоль и поперек. Такие дороги знаю, что ого-го! А главное, знаю, где зверь мигрирует. – Это слово мужик выговорил с особым смаком. – У нас ведь только на федеральных трассах знаки ставят «осторожно – дикие животные», а на второстепенных да районного значения каждый сам должен кумекать. Знаешь, что с машиной будет, если даже на шестидесяти километрах с лосем столкнешься? Это как с бетонной стеной. Только стена через тебя не полетит, она тебе «морду» сплющит. А лось, он ведь через крышу полетит. Тут тебе и лобовое стекло вдребезги, и стойкам хана, и крышу до сидений сомнет, да еще и багажнику достанется. После встречи со зверьем машины восстановлению не подлежат. Я вот помню осенью у нас случай был…

И начался новый рассказ из богатой случаями жизни. Антон усмехнулся про себя и стал разглядывать карту, а вот на дорогу впереди посматривал с некоторым беспокойством. Он ведь тоже был уроженцем этих мест и прекрасно знал, что Средний и Северный Урал – одни из немногих мест, где до сих пор еще выдают охотникам лицензии на отстрел, например, медведей. Машина летела в глубоком зеленом коридоре из высоченных сосен. Лента асфальта плавно извивалась, то поднимаясь вверх, то ныряя в глубокие седловины. На таких спусках приятно захватывало дух. Совсем как на парашютных тренажерах.

– Ешкин кот! – подался всем туловищем вперед водитель и практически лег грудью на руль, всматриваясь вперед. – Вот тебе и сказки! Дорассказывались.

Впереди метрах в двухстах лежала на боку машина и что-то заметно дымилось. Еще одна, похоже иномарка, стояла рядом, возле нее суетились люди. Водитель свернул на обочину и резко затормозил. Антон первым выскочил из кабины и бросился к молодым мужчине и женщине, которые копошились над распростертым телом, одетым в зеленую униформу. Только теперь Антон понял, что на боку лежала инкассаторская машина.

– Что тут случилось? – быстро спросил он, подбегая к растерянным людям. – «Скорую» вызвали?

– Тут низина, мобильники не берут, – раздался рядом еще один мужской голос.

Из-за инкассаторской машины вышел пожилой мужчина в резиновых сапогах и длинном плаще.

– По-моему, он умер, – всхлипнула женщина. – Я пульс не нахожу, и зрачки на свет не реагируют. Он столько крови потерял.

Антон посмотрел на лежавшего на земле инкассатора, которого, судя по всему, только что вытащили из разбитой кабины. Человек, безусловно, был мертв.

– Как грохнуло впереди, – стал рассказывать мужчина, поднимаясь с корточек, – ну, думаем, авария. Выскочили за поворот, смотрим, тут дым клубится, и колесо еще чуть-чуть вращается. Непонятно, что у них такое случилось? Мы в кабину, а тот лежит с открытыми глазами, и кровища везде. А этот еще дышал, только судорожно как-то. Хорошо, жена медик, давай, говорит, его вытаскивать, кровь останавливать. Она ему рану на шее зажала, а там уже и пульса нет.

– Взрыв был, – показал Антон на пятно раскрошившегося и закопченного асфальта. Приподнялся на цыпочках и заглянул на боковую дверку, которая теперь стала верхней. Та часть, где раньше был замок, теперь топорщилась черным обгорелым и рваным металлом. – Дверь взорвали, – добавил он. – Это ограбление.

– Ясное дело, – вдруг согласился «грибник». – Как полыхнуло, машину сразу и кинуло поперек дороги, а потом она и на бок легла. Те из леса выскочили, подбежали и через переднее стекло из чего-то в кабину стрелять начали. Только не громко. А один наверх залез и тут же вниз спрыгнул. Оно еще раз грохнуло…

– Понятно! – перебил Антон. – Сколько их было? На чем уехали?

– Трое. Только не уезжали они.

– Как не уезжали? – опешил водитель «десятки» и сразу стал оглядываться по сторонам.

– Они вон туда побежали, – указал вправо в сторону леса грибник. – По мешку схватили и бежать.

– Слушай, – схватил водителя за плечо Антон, – дуй за полицией. А еще лучше, попробуй, когда из низины выедешь, вызвать по телефону. А вы, ребята, тут побудьте, вы же важные свидетели.

– Эй! – с тревогой в голосе воскликнул водитель. – Ты чего удумал, парень? Опомнись!

– Нормально все, – отмахнулся Антон. – Я за ними. Не могут же они все время лесом уходить. Километра три или четыре, а потом – проселок, наверняка их там машина ждет. Давайте! Полиция приедет – вы их сориентируйте в направлениях. Я пошел!

Антон глубоко вдохнул, плавно выдохнул и побежал к лесу. Два шага – вдох, два шага – выдох. Он выбирал дорогу таким образом, чтобы не делать резких поворотов, чтобы бег был максимально плавным, а не «рваным». Сейчас главное – не торопиться, а внимательно смотреть на следы преступников, которые те неизбежно оставили. Вряд ли у них была специальная подготовка, и еще у них за плечами мешки, которые норовят зацепиться за ветку, за ствол дерева, за куст.

Вот! Антон ясно увидел на слежавшейся опавшей хвое между соснами места разного цвета. Верхний слой хвои светлый, высохший как сухарь, а всего сантиметром глубже хвоя прелая, поэтому более темная. Чуть пятку неаккуратно поставил, чуть носком обуви зацепил и тут же вывернул небольшой пласт лесной подстилки. А вот и сухой сучок под чьей-то ногой сломался. Что и требовалось доказать. Направление выбрано верно, а дальше пойдет лес гораздо гуще, там они столько следов оставят, что и слепой найдет.