Страница 10 из 33
Когда мы остались одни, я спросил:
— У тебя с Алексеем серьезно, или как? Я его давно знаю, мужик он упертый. Ты про мужа ему почему не сказала?
Она вздохнула:
— Да говорить нечего. То, что ничего хорошего из моего замужества не вышло, мне стало ясно уже через неделю после свадьбы. Папу с мамой огорчать не хотела. А последнее время мы с Сергеем просто живем сами по себе. У меня работа, родители, сестра с дочкой. А он как живет, я не знаю, и знать не хочу. Теперь вот появился Алексей. Я, наверное, должна что-то решить.
Она наклонила голову, замолчала. Я подсел к ней, обнял за плечи и погладил теплые волосы.
Сзади раздался насмешливый голос Алексея:
— Не помешал?
Я оглянулся и сказал:
— Ну, вот что я тебе скажу, Алексей: обидишь Линку, одним врагом у тебя будет больше. Мы с тобой много лет знакомы, ты меня знаешь.
Лина поднялась со скамьи и сказала:
— Коля, я хочу сказать, что так тебя люблю! — потом взяла Алексея за руку, и потащила за собой. — Пойдемте в дом, замерзла ужасно.
Он уперся, подтянул ее к себе, спросил:
— А мне ты ничего не хочешь сказать?
Она посмотрела на него снизу:
— Можно я попозже тебе скажу все, что только ты захочешь услышать?
Все наши пререкания прервал звонок Мирона, он звал нас на ужин в ресторан.
Мы решили немного прогуляться по городу, я здесь не был с тех времен, когда лет в пятнадцать вместе с командой приезжал на спортивные сборы. Жили мы в небольшом поселке совсем недалеко от города, тайком от тренера бегали в город на танцы и свидания.
За эти годы город изменился так, что я ничего не узнал. Везде настроены частные гостиницы на 5-6 номеров, а в центре здания посолиднее. Курортников еще не слишком много, и от прогулки я получил удовольствие. В парке Лина встретила, как она выразилась, «знакомую обезьяну», и мы купили ей связку бананов. Обезьянка была очень милая, со смешным старушечьим выражением грусти на мордочке. Она обняла Лину за шею и прикоснулась к ее щеке вытянутыми губами. Группа иностранцев рядом с нами сразу же защелкали объективами, засмеялась и загомонила. Хозяин обезьянки сразу же стал тыкать им табличку с расценками, а обезьянка молча отвернулась и стала есть банан. Тоже бизнес, ничем не хуже другого.
Мирон нас уже ждал. К моему искреннему изумлению, они с Линой с удовольствием проштудировали все меню, обмениваясь только им одним понятными замечаниями. Впрочем, Алексея это ни капельки не удивило. Наконец, ужин мы заказали. И действительно, все было замечательно вкусно. Особенно хороша была белуга в соусе с мадерой, Лина знает, что я обожаю рыбу во всех видах.
После ужина ребята завезли меня в пансионат. Лина подарила мне прощальный нежный поцелуй, дотронувшись до моей щеки кончиком холодного носа, а Алексей крепко пожал руку. Она перебралась на сиденье рядом с водителем, и я пошел к ярко освещенному главному входу пансионата.
Глава 8. Алексей Шевцов.
Моя жизнь приобрела какие-то рамки постоянства. Утром я отпускаю от себя теплую со сна Лину. Сквозь полудрему я слышу, как она собирается, как принимает душ, как роняет что-то на плиточный пол кухни. Потом слышу сигнал водителя от ворот, через секунду она врывается в спальню, целует меня и убегает, оставляя за собой холодноватый запах утренних духов.
Я перетягиваю к себе ее подушку, и досыпаю еще целый час. Потом — пробежка по берегу, душ, кофе, и я тоже отбываю.
Бесконечная достаточно утомительная возня с документами, нотариусами, Управлением юстиции, потом обед с Мироном. Игоря все еще нет, в Москве все продвигается медленно, хотя я уже подключил к решению наших вопросов серьезные силы.
После обеда обычно мы посещаем строящийся городок, Мирон берет меня с собой, чтобы я не скучал один. Мне нравится смотреть, как он управляется со своей стройкой. Еще три месяца назад здесь был пустырь, а сейчас ровные ряды домов с металлочерепичными крышами и крашеными заборами палисадников протянулись вдоль двух улиц нового поселка, огромные строительные машины день и ночь возят грунт и стройматериалы, стройка не прекращается и ночью.
История возникновения этого поселка связана с моим приездом сюда.
В порту, прямо рядом с работающими предприятиями, когда-то построился временный строительный городок для рабочих порта. Шло время, люди въезжали и уезжали, кто-то оставался, кто-то женился, разводился. Короче, когда местные власти раскрыли, наконец, глаза, у них под носом был нигде не нанесенный на карту поселок, в котором жили нигде не прописанные люди. Уж не знаю, как такое могло произойти, но здесь, например, было общежитие бывшего рыбхоза, который еще в начальный период перестройки распался, а потом и вовсе сгинул. Но общежитие осталось, и люди в нем жили. У детей, живущих в поселке, была аллергия на переваливаемую неподалеку серу. Кроме того, рядом с поселком работали терминалы, где перегружались химические удобрения, нефть.
Неизвестно, что стало бы с ними делать районное руководство, денег в местном бюджете на переселение людей не было, а жить посреди работающего порта сложно. Вместе с тем, рос и порт, площадей катастрофически не хватало, и поселок стал мешать хозяевам порта. Конечно, с бесправными жителями поселка можно было разобраться силовыми методами. Но ассоциация, в которой я работал, тоже имела здесь свой интерес.
Они не стали отключать свет и воду жителям, не стали их насильно выселять. Три месяца назад в поселке появились доселе никем не виданные работники БТИ, и в невиданно короткие сроки провели оценку и инвентаризацию поселка. Недалеко отсюда, в очень живописном месте, был заложен строящийся городок, и жителям, которые согласились на переезд, выдали гарантийные письма, что в обмен на свое жилье они получат новые дома с соблюдением государственных норм площади на человека.
Для расчетов с теми, кто желал приобрести жилье на вторичном рынке, или получить компенсацию, в город прибыл я. Именно поэтому понадобились наличные деньги в таком количестве. Грамотные юристы в течение месяца выкупили у жителей поселка в обмен на компенсации или купленные для них дома практически все участки с постройками на них.
Как только в городе прошел первый слух о раздаваемых компенсациях и новых домах, предприимчивые товарищи кинулись в паспортный стол, чтобы оформить прописку, ан нет! Начальник паспортного стола слег со сложным переломом в московскую клинику, его зам выехала из города по семейным обстоятельствам, и прописка временно, на один месяц, была приостановлена. В принципе, перелом начальника и отъезд его зама обошлись нам в круглую сумму, но это было несравнимо с теми потерями, что мы понесли бы, раздавая квартиры и компенсации всем, кто мог бы прописаться в убогие хатки поселка.
В настоящий момент в Москве Игорь добивается подписания проекта строительства нового терминала на освободившихся площадях. Их предприятие помогло нам осуществить всю операцию, и теперь мы передали им генподряд на строительство терминала. Миссия моя здесь оказалась успешной, руководство ассоциации уже отметило мою работу.
Часа в четыре я полностью освобождаюсь от дел и еду за Линой.
Мы гуляем в парке, пьем кофе со слоеными хачапури на открытой веранде на набережной, часто спускаемся к пирсу и уходим на самый его конец.
Иногда мы ездим за город. Лина собирает в траве сосновые шишки и семена растений, а на пляже всегда подбирает красивые раковины и камни. Она называет их «природный материал», говорит, они с племянницей Маретой приучили всю семью собирать мусор для своих поделок. Она нашла прозрачную стеклянную вазу, напоминающую круглый аквариум, и складывает туда все свои находки.
Иногда мы успеваем позагорать на солнышке, а потом ужинаем и сидим у камина. Лина купила цветные нитки и вяжет своей подружке Адели теплую безрукавку с большим матросским воротником и берет с помпоном. Я сижу на полу рядом с ней, вытянув ноги к огню, читаю журнал, купленный на бульваре, а чаще просто смотрю, как она вяжет.