Страница 74 из 81
— Здравствуй, Сильвестр.
— Здравствуй, Брат.
— Как дела, Сильвестр? Есть новости?
— Новостей вагон и маленькая тележка. Ты-то там как? Вернёшься скоро?
— Уже возвращаюсь. Сейчас дневной привал устроили. Кстати, я тебе говорил, что ещё одну Хранительницу нашёл?
— Где?
— Там, в оазисе. Возвращаемся вместе. Айша с неё чуть пылинки не сдувает.
— Надо срочно отправить вам кого-нибудь навстречу.
— Зачем, Сильвестр? Мы через несколько дней дома будем.
— Не нравится мне ситуация, Брат. Всё очень запутано. Ещё неясно что будет, неизвестно как у них там в Москве, чья возьмёт. Тех троих скорохватов, что ты в оазисе повязал, у полковника отобрали.
— Как отобрали, кто?
— Когда они в Кабул прилетели, их там уже борт из Ташкента ждал и команда во главе с целым генералом. Предъявили приказ с самого верха, забрали твою троицу, сели в свой самолёт и только их и видели. А полковник, хоть он и не полковник вовсе, ничего сделать не мог. Субординация, против неё не попрёшь. Выполни приказ, а потом обжалуй. Обжаловал, а птичка-то уже тю-тю, улетела. И этот борт в Ташкент не прибыл, вот так.
— А куда же он прибыл?
— Пока не знают. Ищут.
— И что теперь? Ничего нельзя сделать?
— Почему нельзя? Полковник тоже не дурак. Они эту спецкоманду ещё в полёте до Кабула полностью выпотрошили; волкодавы эти как соловьи заливались, всё что надо и не надо рассказали. Летели-то они на вертолётах. А после знакомства с тобой эти трое орлов начали высоты бояться. Как только ребята полковника дверь наружу открывали, так Золотаревский и его команда всё быстро вспоминали. А полковничьи сотрудники все их воспоминания на аппаратуру записывали. Так что эти вражьи оперативники были полковнику Соколову не так уж и нужны. Но сам факт… беспокоит. И ты там не расслабляйся. Могут быть эксцессы. Мы до сих пор не знаем кто против нас играет и какие преследует цели. Пока ясно только одно: один из членов Политбюро завёл себе собственную секретную спецслужбу, в том числе и силовую. И почему-то эта спецслужба решила взять тебя в оборот.
— Сильвестр, а ведь у этой спецслужбы крот сидит в конторе полковника. Уж слишком быстро они реагируют на все события. Твои люди сообщили об инциденте со мной напрямую в контору полковника, ведь так? И пока полковник Егоров летал в оазис за спецгруппой Золотаревского, начальство этих волкодавов успело организовать их перехват и эвакуацию в неизвестном направлении. На это нужно время, а его у них было не так уж много. Да и приказ капитану автоколонны следовать на выручку арестованной спецгруппе пришёл слишком быстро. Значит, они узнали о захвате спецгруппы практически сразу, как ты сообщил об этом в контору.
— Да… Пожалуй, ты прав, Брат… Это зацепка… Значит, так. Ты там поторапливайся давай, чем быстрее прибудешь в Монастырь, тем лучше. Что-то у меня душа ноет… А я сейчас к нашим слетаю, посоветуемся. Есть у меня одна мысль…
— Тогда всё, я полетел. Удачи, Сильвестр.
— Доброго пути, Брат Никита.
Обратно Никита летел помедленнее, осмотрел пустыню по курсу движения их маленького каравана. Всё было как всегда, ничего подозрительного. Подлетел к месту стоянки, переговорил с Дэвом, обменялся информацией с ним и его группой. Никто из дэвов ничего необычного не заметил. Только Айша стояла на вершине бархана и внимательно посматривала по сторонам. Никита подошёл:
— Почему не спим? Что-то беспокоит?
— Понимаешь, Никита, не знаю как сказать… В-общем, кажется мне, что за нами кто-то подсматривает. Ты ничего такого не ощущаешь?
— Иногда появляется ощущение чужого взгляда в спину. Но, я всё вокруг облетел — ничего не заметил. Да и дэвы ничего не видели. Я к Сильвестру летал, у него тоже какие-то непонятки… Может, поедем? Чем быстрее в Монастырь прибудем, тем лучше.
— Да, сейчас я разбужу девочку. Только не надо её лошадь нагружать, здесь уже можно, никто же нас не видит.
— Сейчас всё сделаем.
Никита быстро навесил бурдюки с водой на Дэва и его команду, Айша разбудила Гюзель и они тронулись в путь. Следующие три дня прошли без происшествий. Шли ходко, Никита пересаживал Гюзель на круп своего коня, а лошадка Гюзель шла налегке. Их перехватили почти на самом выходе из пустыни. Когда до суфийского монастыря, откуда Никита начал свой поход в оазис, оставалось три часа ходу на горизонте появились два ударных вертолёта МИ-24. Здесь уже была зона досягаемости наших вертолётов и Никита не особенно забеспокоился. Тем более, что сначала "крокодилы" летели вдалеке параллельным курсом, затем повернули и полетели под углом к направлению движения Никиты. Вскоре они повернули, приблизились и зависли в нескольких метрах над землёй, направив ни Никиту стволы пушек и пулемётов. Один из вертолётов дал пулемётную очередь над головами всадников и с неба донёсся усиленный мегафоном приказ:
— Бросить оружие, лечь на землю и не двигаться! При невыполнении открываю огонь на поражение!
Доспехи надёжно защищали Никиту и коня, но девчонкой рисковать было нельзя. От прямого огня можно было прикрыть её своим телом и корпусом Тороса, но от взрывной волны это не спасёт. Выигрывая время, Никита медленно поднял руки, затем одной рукой поочерёдно снял М-16 и пистолет и бросил их на землю. Слез с коня и лёг на песок лицом вниз. Гюзель сделала то же самое. Лёжа на земле Никита вошёл в сознание Дэва, приблизился к вертолётам, осторожно, не колыхнув, взял их руками снизу за корпус и резко задрал носы вертолётов вверх и в стороны. Испуганные очереди ушли в небо. Никита тряс вертолёты в руках до тех пор пока не прекратился панический огонь пушек и пулемётов. Никита быстро создал пару обычных клонов, зашёл в кабины вертолётов и скомандовал бледным пилотам:
— Жить хочешь — отключи рацию и глуши движки. Считаю до трёх. Раз…
На счёт "три" рации и двигатели были выключены, лопасти пропеллеров вращались по инерции. Никита дождался полной остановки винтов и аккуратно поставил вертолёты на песок носами друг к другу. Приказал:
— Всем выйти из вертолётов без оружия и лечь на землю лицом вниз! При невыполнении будете уничтожены!
Пока из вертолётов выскакивали и ложились на землю десантники, Никита встал с земли, влез в седло и подъехал к лежащим на земле воякам:
— Командир группы, поднять руку! — скомандовал Никита. Лежащий в центре майор ВДВшник поднял руку. — Командир группы, подойти ко мне! Остальные на месте!
Майор встал, подошёл к сидящему на коне Никите, остановился, глядя под ноги.
— Что, майор, глазоньки потупил? Неужели стыдно стало?
— Приказано в глаза не смотреть — обладаете сильным гипнотическим воздействием, — ровным голосом ответил майор.
Опаньки! Об этом Никита говорил только полковнику. И получается, что эти ребята пасли именно его, Никиту.
— Кто такие?
— Армейская разведка.
— Чего от меня хотели?
— Приказано найти и доставить Вас в квадрат75-369 и передать представителям командования.
— Кому конкретно приказано передать?
— Не могу знать. Они должны назвать кодовое слово "Монастырь".
— Что ты сказал?!
— "Монастырь". Этот код знаю только я, они и начальник армейской разведки.
— Почему всё рассказали?
— Начальником разведки приказано сотрудничать в случае нашего пленения. Во избежание необратимого психического воздействия… Нам такие потери не нужны. Я видел того упрямого старлея после общения с Вами. На аэродроме в Кабуле, их вели к самолёту.
— Куда их увезли?
— Не могу знать. Мы — всего лишь армейский спецназ. Обеспечивали безопасность прибывших на том самолёте. Они улетели — мы вернулись в расположение.
— Ладно, товарищ майор, я Вам верю. Сейчас Вы пойдёте к своим людям и прикажете всем лежать молча до прибытия вертолётов с представителями командования. Расскажете им всё. Если не будете делать глупостей, то на Вас и Ваших людей не будет оказано необратимого воздействия. Вам всё понятно?
— Так точно. Разрешите выполнять?