Страница 27 из 81
— Геннадич, я поняла, почему у тебя на руках никто не умирает. — Она медленно двинулась к себе. — Никита, спасибо тебе за всё. — Танечка неуловимо быстро втянулась в своё тело. А вокруг уже суетились врачи и медсёстры, меняли капельницу, делали уколы, давали кислород. И всё время, пока Танечку перекладывали на каталку, везли в операционную, готовились к операции, снимали швы и раскрывали живот — до того самого момента, пока хирург не увидел прорезавшийся на печени шов, Никита держал пережатой артерию. Лишь когда хирург поднёс к печени зажим с иглой, Никита отпустил сосуд. Струйка крови ударила прямо в руки хирурга. Дальше тот всё сделал сам. Никита дождался пока хирург закончит операцию и Танечку перевезут обратно в палату. Танечку переложили на кровать, подключили капельницу. Когда суета вокруг неё закончилась, Никита ещё раз просканировал все повреждения — вроде бы ничего угрожающего жизни не было. Пора было собираться домой, в Монастырь. Никита ещё немного посидел молча и сказал больше для себя:
— Ладно, Тань, пока. Идти мне надо. Завтра зайду, проведаю.
— Заходи, я буду ждать.
— Ты ж в наркозе! — удивился Никита.
— Что уж теперь, в наркозе и поговорить нельзя? — Танечка выглянула, игриво улыбнулась и опять спряталась.
Никита понял, что можно спокойно оставить Танечку одну. Он встал:
— До завтра.
— До завтра, Никита.
Обратно Никита добрался быстро. Пришёл в себя. Встал, оделся, пошёл в трапезную. Войдя, остановился, не зная где и что лежит. В трапезную вошла Айша:
— Я приготовлю чай через пять минут, господин, — тихонько зазвенела чашками, блюдцами, ложечками.
— Ты почему не спишь, Айша?
— Мой господин хочет чаю. Как я могу спать?
— А если я буду хотеть чай всю ночь?
— Значит, я буду заваривать чай всю ночь.
— Но, почему? Я могу сделать это сам.
— Моё предназначение — служить моему господину. Это моя карма.
— Ты знаешь что такое карма?
— Последние пять лет я провела в Монастырском приюте в Индии. Меня там многому учили.
— И Кама-Сутре? — Попытался пошутить Никита.
— И Кама-Сутре. — Серые глаза Айши спокойно смотрели на Никиту.
— Извини, я неудачно пошутил.
— Вы не должны извиняться, господин. Кама-Сутра учит, что в любви нет ничего предосудительного. Кама-Сутра это не только обучение любовным позициям. Собственно описание любовных позиций занимает в Кама-Сутре только три главы из шестидесяти четырёх. Кама-Сутра — это философское учение о божественном единении мужчины и женщины.
— Вот как? Не знал… Сегодня чуть не погибла девушка, которая мне нравилась. Только-только успел… Голова болит.
— Я заварила Вам чай с успокаивающими травами, господин. Вот, прошу Вас. Потом я сделаю Вам успокаивающий массаж.
— Может ты спать пойдёшь? Побеспокоил я тебя…
— Позвольте мне остаться с Вами, господин. Служить Вам — большая честь для меня. Это моя карма.
— Как хочешь. Ты мне как-нибудь расскажи об индийской религии, о карме, обо всём.
— Да, господин. Я начну завтра, во время занятий йогой.
Допивали чай в молчании. Потом посидели просто так. Голова Никиты начала наливаться приятной тяжестью, слегка закружилась, головная боль исчезла. Он встал и направился к себе. Айша была рядом. Довела до комнаты, помогла раздеться, уложила на живот, начала делать массаж спины и плеч. Через пару минут Никита уже спал.
Наутро Никита проснулся поздно. Выглянул в окно — солнце стояло уже довольно высоко. Чертыхнувшись, вскочил, быстро умылся, оделся и бросился в трапезную. Айша ждала его здесь, одетая в такой же как у Никиты костюм для утренних тренировок. Налила дежурную кружку молока, подогрела лепёшку. В спортзале заставила сделать небольшую разминку, затем показала пару новых асан. Между делом, если позволяло упражнение, рассказывала об Индии, основных религиях в этой стране, началах индуизма, йоге. Так прошёл час. Наступило время кросса и физических упражнений на природе. Никита удивился как легко и без видимых усилий Айша делает все эти отжимания, подтягивания и другие силовые упражнения. А бежала кросс вообще играючи, даже не запыхалась. После водных процедур и массажа Никита заторопился в комнату отдыха. Хранитель встретил его вопросом:
— Ты хочешь рассказать мне что-то новое, Брат?
— Что, так заметно?
— На лице написано. Не огорчайся, Брат, через год ты сможешь играть в покер с чемпионом мира и он ничего не сможет прочитать на твоём лице.
— Учитель, я, кажется, нашёл новую Хранительницу.
— Где?! — поза у Хранителя была: вскочить и бежать.
Никита кратко рассказал о своих ночных приключениях. Хранитель думал недолго:
— Мне надо увидеться с ней, Брат. Опиши точно где ваш медбатальон и как она выглядит, сегодня я отправляюсь на встречу с ней.
— Ты можешь не успеть, Учитель. Её состояние улучшается. Если её признают транспортабельной, сегодня её отправят в Кабул, а там, возможно, и в Ташкент.
— Значит я отправлюсь в Кабул и в Ташкент.
— А, может, слетаем? Так быстрей получится. Да и разговор совсем по-другому сложится, если я Вас представлю.
— Как слетаем? Что ты имеешь в виду?
— Вы можете передвигаться в пределах своей видимости. Если я буду всё время в пределах Вашей видимости, Вы сможете лететь за мной. Ведь по комнате в пределах трёх метров Вы летать можете? Представьте, что вы летите за мной в пределах комнаты. Главное, не отстать от меня. Но, на этот случай привяжитесь к Монастырю страховочной нитью. Если что — выберетесь. Да и я Вас не брошу, всегда найду.
— Метод поводыря? Никогда не думал, что меня кто-то сможет поучить.
— Ученики всегда превосходят своих учителей. Летим?
— Летим!
Хранитель хлопнул в ладоши. Вошедшей девушке отдал распоряжения на время своего отсутствия. Затем Никита и Хранитель легли на свои коврики, вышли в астрал. Хранитель правой рукой взялся за левую руку Никиты. Странно, но, здесь, в астрале рукопожатие было таким же крепким, как в обычной жизни. Прицепились страховочными нитями, начали подниматься в небо. Никита сориентировался и они рванули на юго-запад. Дорога уже была известна, прилетели быстро. Приземлились перед входом в лечебный корпус, быстро пошли в реанимацию. Танечка была в палате и то ли спала, то ли была без сознания. Выглядела она лучше, чем ночью, дышала спокойнее, бледность прошла, губы порозовели. Никита подвёл Хранителя поближе. Тот посмотрел на Танечку и сказал:
— Красивая. Откуда, говоришь, она вышла?
— Вот в этом углу стояла, когда со мной заговорила. Откуда вышла, я не видел. Потом в тело спряталась.
— А потом, говоришь, снова выглядывала?
— Да, выглянула, пошутила и опять спряталась. Может, опять гулять ушла? Или, может, спит, попробовать разбудить?
— Даже если и не спит, не захочет — не покажется. В теле мы все в виде точки. И захочешь — не увидишь. Попробуй поговорить с ней.
— Тань, Таня, проснись. — Никита попробовал дотронуться до её плеча — не получилось, конечно. — Таня, можно тебя на минутку?
— А успеешь за минутку-то? Обещал с утра прийти, а самого всё нет и нет. Я тут жду, жду, а он там где-то гуляет, — проворчала Танечка.
— Тань, привет! — Обрадовался Никита, — А мы вот тебя навестить пришли. Как ты?
— Получше. Кто это с тобой?
— Это мой Учитель. Познакомиться с тобой пришёл.
— Здрасте.
— Здравствуйте, Татьяна. Рад познакомиться.
— А уж как я рада. Никит, ты что, не мог другое время найти для знакомств?
— Не мог, Тань. Тебя эвакуировать могут, а Учителю очень надо с тобой поговорить. Тань, ты хоть выйди, а то неудобно так разговаривать.
— Как я выйду, если на мне кроме бинтов ничего нет? Ты навестить пришёл или на меня голую пялиться?
— Ты чего, Тань? Я ничего такого… Ты же здесь в любом платье можешь, хоть в хэбэ. Вспомни себя на выпускном и выходи.
— Да? Вы отвернитесь на всякий случай, а то вдруг не получится.
Никита и Хранитель с честными выражениями лиц добросовестно отвернулись.