Бежать с острова»

Выбирая место для своего десантирования, Викинг осознанно уклонился от условленной точки встречи с Дювалье. Как говорится, береженого и бог бережет – поэтому он высадился в сторонке. Хотя в темноте ориентироваться было тяжело, он был уверен, что бывший сокамерник должен его ожидать примерно в километре отсюда.

Викинг взглянул на светящийся циферблат наручных часов. До полуночи оставалось семь минут. Как в «Золотом ключике»: «Была уже середина ночи, но в Городе Дураков никто не ложился спать». Теперь бы определить самое главное – кто дурак?

Он осторожно, держа наготове «узи», передвигался вдоль прибрежных зарослей, прижимаясь к ним при проблесках света маяка. Несколько раз останавливался, двадцать-тридцать секунд вслушивался в окружающие звуки и снова продолжал свой путь. На движение до условленной точки встречи Викинг определил себе тридцать минут, или тысячу двести пятьдесят шагов. После тысячного шага его перебежки стали короче. Несмотря на то что время на выслушивание шорохов с каждой остановкой все увеличивалось, обнаружить ничего и никого не удавалось.

Назначенный рубеж достигнут. Никаких признаков встречи не видно и не слышно. Идем дальше. Перебежка… Слушаем… Перебежка… Слушаем…

Безуспешно досчитав до полутора тысяч, Викинг наткнулся на дерево, вырвавшееся из леса на полосу пляжа, и сел на песок, прислонившись к морщинистому стволу. По его расчетам, даже если вкралась ошибка плюс-минус двести метров, в любом случае он уже должен был обнаружить Дювалье. В голове зароились варианты один другого хуже. Самый безобидный – Жак замаскировался так, что его невозможно обнаружить, – он не принял. Чувства у Викинга обострились до такой степени, что пропустить залегшего в нескольких метрах от него человека было невозможно, а тем более Дювалье. Долгое сидение в заточении придало телу канадца особо стойкий и специфический аромат, который невозможно было уничтожить даже тщательным мытьем в ручье.

Нужно было срочно принимать решение. Отсутствие Жака – факт отвратительный. Почему это произошло – загадка. С другой стороны, засады ребят Идальго на берегу также нет, следовательно, они не знают о назначенном рандеву. Есть надежда, что Дювалье и женщины пока на свободе. Отчего же тогда никто его не встречает? Сидеть и ждать у моря погоды бессмысленно, надо действовать.

Парню-рулевому на катере поставлена задача ждать до наступления рассвета и, если от Викинга не поступит к этому времени сигнала, уходить в укромную бухточку – убежище Домингоса. В этом случае спустя сутки, с наступлением сумерек, он снова должен будет прийти к острову и опять ожидать условленного знака. Третьей попытки уже не будет.

В общем-то, и вторая под вопросом. Намеченный на завтра штурм и захват острова, позиция, а вернее, положение Руэнтоса вряд ли позволят увезти с острова женщин, и в первую очередь Христу, если они к этому моменту будут здесь находиться. Тогда все его планы будут нарушены и сегодняшние ночные метания совершенно бесполезны. Нужно рассчитывать только на эту ночь, на один-единственный заход.

До рассвета остается не более трех с половиной часов. Сидеть на берегу и ждать появления Дювалье бессмысленно. Надо идти к лагерю беглецов и, если они еще там, уводить на берег для эвакуации.

Он вскочил на ноги и огляделся. Свет маяка его уже не доставал. Темная стена зарослей высилась на фоне чуть более светлого неба. Ему придется идти не менее часа по густому лесу и, особенно вначале, – в полном мраке. Маршрут движения также был весьма приблизительным. Изучая карту, он автоматически отложил в память азимут движения от точки встречи до лагеря, но это была прямая, которую трудно будет сохранить, петляя между деревьями.

Викинг переложил «узи» в левую руку и вытащил нож. Держа его перед собой, как слепой трость, и ощупывая им дорогу на уровне глаз, раздвигая ветви, он углубился в лес. Пройдя десяток метров, несколько раз споткнувшись о невидимые корни, Викинг остановился, присел на корточки и достал фонарь. Поставив переключатель на самый экономный режим и прикрыв его всем телом, он включил свет и поднес к отражателю нож, в торце рукояти которого был вмонтирован компас. Поймав нужное направление, Викинг выключил свет, зацепил фонарик за карабинчик на груди и двинулся вперед.

Нужно было спешить, однако каждый шаг давался с большим трудом и делился на несколько этапов. Прощупав ножом перед собой путь, Викинг, сохраняя равновесие, балансировал на одной ноге, подавал согнутую ногу бедром вперед, раздвигая попадавшиеся на пути ветви, затем разгибал колено и двигал голенью. В заключение он осторожно опускал стопу на землю, стараясь не хрустнуть случайно попавшей под подошву сухой веткой. Получался трехчетвертной ритм сверхмедленного вальса: раз, два, три… раз, два, три…

Начало движения давалось трудно, но, приноровившись, Викинг стал идти все быстрее и быстрее. Уже метров через двести, когда посчитал, что в этих дебрях его вряд ли кто-то будет выслеживать, стал периодически, на мгновение, все так же прикрывая локтем стекло, зажигать фонарь. Он выхватывал перед собой несколько метров пути, одновременно сверяя и корректируя его по компасу. И все это время Викинг ни на секунду не ослаблял внимания, напряженно вслушиваясь в звуки леса.

Шум накатывающихся на берег волн остался далеко позади и был уже не слышен. Густая тишина, окутывающая путника, нарушалась только шелестом верхушек деревьев под слабым, плавающим в вышине ветром и редкими – далекими и близкими – звуками ночной суеты всяческой мелкой живности. Сам Викинг двигался бесшумно и не вносил лишнего беспокойства в естественный ход жизни глухой лесной чащи. И все в том же ритме вальса, только быстрее, чем в самом начале: раз, два, три… раз, два, три…

Через некоторое время он почувствовал на теле легкую испарину. Воздух стал более влажным и тягучим, и легкие ощутили духоту и сырость. Приближение болот давало о себе знать. Викинг взглянул на часы. Стрелки показывали половину второго. Прошел почти час, как он начал свой марш-бросок. Значит, до цели осталось совсем немного, хотя как знать – в этой темени, забрав на сотню метров в сторону, он может метаться по зарослям в поисках лагеря беглецов до самого утра, до восхода солнца. И еще если повезет, то не влезет в какую-нибудь трясину.

В подтверждение его мыслей нога немного погрузилась в мягкую почву. Вот и первый звоночек. Он нагнулся и дотронулся рукой до земли. Так и есть – около увязшего по рант ботинка выступила вода. Куда теперь двигаться?

Викинг сделал шаг вперед и опять почувствовал подошвой пружинистую мягкость. Влево – то же самое. Вправо – грунт более твердый. Он короткой вспышкой фонаря подсветил себе путь и двинулся в ту сторону. Что-то для трясины рановато, по расчетам еще с полкилометра надо бы пройти. В памяти всплыли очертания карты. Лагерь располагался на южной оконечности болота. Выше этого места метров на семьсот значки, обозначающие зыбкую почву, выползали из него и изгибались падающей каплей. Судя по всему, он забрал немного влево и вышел именно на этот аппендикс.

Викинг замедлил темп движения и фонарь включал все реже и реже. Он теперь опасался уже не столько врагов, сколько друзей. Если охрана выставлена, то неопытные часовые с перепугу могут полосануть из автомата так, что мало не покажется.

Он резко остановился. Обостренный слух уловил новый звук. Викинг прислушался. Похоже на журчание воды.

«Что это может быть? – заработали мысли. – Текущая вода – откуда она взялась?… Господи, да это же ручей! Вот классная привязка к местности, по которой он легко найдет своих спутников».

Викинг напряг память: «Убежище беглецов находится у истока ручья – это абсолютно точно. Вода из чаши родника текла влево… он стоял лицом к лагерю… Все верно, ручей уходит на северо-запад и впадает в болото, вероятно, именно в этот аппендикс, на который он сейчас вышел. Других ручьев поблизости быть не должно. Принимаем данное предположение за основу и ориентируемся».

Викинг осторожно двинулся вперед. Журчание слышалось все ближе и ближе. Вот и ручей. Он опустился на колено и коснулся ладонью поверхности воды. Едва уловимое течение ласково погладило кожу и показало направление бега в ту сторону, куда Викинг и рассчитывал. Путь к истоку определен.