Мое первое убийство

Наверное, я никогда не узнаю всего, чем он занимался, на чем зарабатывал. И вряд ли пойму, почему он жил именно так. Что он хотел получить? Адреналин, власть? Это был красивый и успешный молодой человек. Он получил высшее образование, у него были хорошая работа и красивые увлечения — хоровое пение и яхты. Но этого ему было мало. И он не только сам скатился в бездну, но и пытался увлечь туда других людей.

Юри и Мирья не ездили в Таллинн. Мирью вообще можно было вычеркнуть из списка подозреваемых в посредничестве с наркотиками. А вот Юри мог тогда быть в машине Юкки. Правда, он невысокий. Но кто, в конце концов, может точно определить рост человека, сидящего в далеко припаркованной машине?

В Таллинне были Тимо и Сиркку. Но Тимо нельзя назвать тощим. А Сиркку вряд ли сойдет за мужчину, даже издали. И можно ли верить словам Тины? Если пособником Юкки был Петер Валроз, тогда у Пии мог возникнуть мотив убрать Юкку, ведь он мог их шантажировать разоблачением. Или Тулия, которую в темноте легко принять за мужчину, или Антти, самый тощий и длинный из всех.

Я снова перечитала свои записи. И поняла, что истина понемногу вырисовывается, что события и факты встают на свои места.

Перед моими глазами возникла четкая картина произошедших событий. И мне она совсем не понравилась. Я поняла, как сильно ошибалась в оценке одного из подозреваемых мной лиц.

14

Вновь придет — иль не придет?

К четырем вечера я приняла решение. Сделала пару звонков, еще раз проверила свои записи и снова убедилась в собственной правоте. После шести я начала действовать. Про Антти ничего не было слышно. Меня мучила мысль о том, что с ним могло случиться. Если он погиб, это будет моя вина — не поняла все вовремя.

Я припарковала машину за несколько кварталов от дома, куда собиралась зайти. Я не выяснила заранее, на месте ли человек, с которым собиралась побеседовать, но это было не важно — я готова была прождать хоть всю ночь. Я взбежала по скрипучим ступенькам старого деревянного дома на второй этаж и позвонила в дверь. Было слышно, как кто-то уверенным шагом подошел к двери. И даже если женщина удивилась, увидев меня на пороге, она ничем не выдала своих чувств.

— Привет, Мария! Мы с тобой по очереди ходим в гости друг к другу. Заходи, я как раз только заварила чай. Выпьешь со мной? — В голосе чувствовалось легкое напряжение.

— Спасибо, с удовольствием. — Я зашла на кухню, где стоял большой круглый стол, накрытый светло-зеленой скатертью, вокруг него — стулья такого же цвета. На светлом фоне красиво смотрелся темно-фиолетовый чайный сервиз. Я села за стол и положила сумку на подоконник.

— Что слышно про Антти? — спросила она меня, ставя на стол тарелку с тонко нарезанными огурцами.

— Я хотела у тебя спросить. Расскажи, если знаешь что-нибудь. Сэкономишь силы и время.

— Мне ничего не известно. Ты думаешь, это он убил?

— Нет. Но думаю, он знает, кто это сделал.

Тулия налила мне чаю. Она не нервничала, у нее не дрожали руки, ни капли ароматной, пахнущей жасмином жидкости не пролилось на стол. Мы сидели друг напротив друга, как две тетушки на светском приеме. На улице ярко светило солнце, издалека доносились детские голоса.

— Я хочу забрать ключи от машины Юкки. Ты мне их отдашь? — Тулия молча поднялась и исчезла в соседней комнате. Через мгновение она вернулась, держа в руках знакомые ключи от «опеля-вектры».

— Пелтонены собираются продать машину? Тогда, разумеется, им нужны все комплекты ключей.

— Не знаю, смогут ли они когда-нибудь продать эту машину. В процессе досмотра там вспороли всю внутреннюю обшивку. А откуда у тебя ключи?

— У меня есть дубликаты всех ключей, которыми пользовался Юкка. Он боялся потерять ключи и чувствовал себя спокойнее, зная, что у кого-то есть второй экземпляр.

— В машине полно твоих отпечатков пальцев. Ты часто на ней ездила?

— Иногда, когда мне нужна была машина.

— А Маури Маттинен тоже был доверенным лицом Юкки, как и ты? Ведь у него тоже были ключи от машины Юкки. — У Тулии внезапно задрожали руки, и она торопливо спросила:

— Какой еще Маттинен?

Я смотрела на ее руки. На ней была футболка с длинными рукавами, которые сильно вытянулись из-за ее привычки натягивать рукава на зябнувшие кисти рук. На безымянном пальце правой руки она носила перстень. По моим скромным оценкам, он стоил не меньше моей месячной зарплаты. Раньше я думала, что это хорошая подделка, но сейчас разглядела, что кольцо было настоящее и дорогое.

— Тот самый. Ты его знаешь. Вы встречались в начале мая в Таллинне, он передал тебе и Юкке партию кокаина. А потом, когда Юкка не мог, ты сама отводила машину к гаражу Маттинена. И, думаю, запись в ежедневнике Юкки — «Тина не в понедельник» — как раз и обозначала то, он не хотел, чтобы ты отводила машину, так как боялся, что за ней следят.

— Кто тебе это рассказал? Эм или Маттинен? — Она тут же прикусила язык, заметив, что оговорилась.

— Да какая разница! О ваших делах знало довольно много народу, хотя вы и пытались шифроваться. Юкка же влезал во всевозможные авантюры. Я не знаю, где он познакомился с этим Маттиненом, наверное, в каком-нибудь ночном клубе, где снимал девиц. У Маттинена было все на мази — контакты с наркодилерами в Таллинне, готовые покупатели здесь, в Финляндии. Ему только нужен был кто-то чистенький, кто мог бы привезти ему товар через границу. И Юкка за зиму привез ему несколько партий гашиша. Видимо, все прошло легко и просто, раз он решился на более серьезную авантюру. А Маттинен получил информацию, что готова к отправке большая партия товара. Ярмо и Петер как раз планировали тестовый прогон «Мальборо Финляндии», и Юкке было нетрудно уговорить их заехать в Таллинн под тем предлогом, что он мечтает попасть на концерт хора эстонской филармонии. Все шло по плану. Вам надо было только улизнуть вдвоем с Юккой ненадолго в город, встретиться с Маттиненом и получить товар.

Тулия улыбнулась мне так, словно я была маленьким ребенком, который рассказывает, что видел в лесу злую ведьму.

— Может, Юкка всем этим и занимался, во всяком случае, я знаю, что он иногда втемную продавал водку и женщин. Может, он и привез на «Мальборо» наркотики, но я-то какое отношение к этому имею?

— Он тебе доверял. Думаю, это началось года два назад, когда Юкка стал зарабатывать на женщинах. Он и тебе пару раз предложил переспать с кем-то за деньги, и ты согласилась, ведь ты очень нуждалась в дополнительном заработке. Ты же знаешь, что этим занимаются не только девушки, приехавшие к нам из-за границы, но и обычные финские студентки. Такие, как ты. Но тебе быстро надоело. Ты же лучше меня знаешь, каково это — спать за деньги. Не самый приятный вид заработка. Но ты очень нуждалась в деньгах. Ты же сама мне рассказывала, о какой жизни мечтаешь — дикой, свободной, без правил. И тогда я тебе завидовала. Ты снова пожаловалась Юкке, и он предложил тебе другой заработок. Поработать наркокурьером, отвезти пару раз гашиш Маттинену. Наверное, иногда ты и сама продавала небольшие партии. И тогда в Таллинне Юкке требовался помощник, там опасно одному ходить ночью. Да и, видимо, вы разработали план, по которому лучше было действовать вдвоем, если вдруг таможня излишне вами заинтересуется. А затем Юкка стал жадничать. Ему казалось, что все сливки достаются Маттинену. Он даже отказался передавать ему всю партию целиком и удерживал себе небольшие количества — в качестве бонуса. Он перестал сам с ним встречаться, поэтому ты ездила к Маттинену на машине Юкки. И тому пришлось согласиться, у него не было другой альтернативы.

— И Маттинен убил Юкку из-за его жадности?

— Нет, он не убивал Юкку. Маттинен позвонил Юкке на автоответчик в воскресенье вечером. Он исчез, уехал из страны. Юкку убила ты. И совершенно напрасно. Маттинена задержать не удалось. И вас бы никто не смог выдать.

Тулия устало вздохнула. Я подумала о том, как же долго она держалась. У меня не было против нее никаких улик. Я могла привлечь ее к ответственности за убийство только в случае чистосердечного признания. Неужели я действительно хотела, чтобы она призналась? Я постаралась отодвинуть собственные чувства и переживания в сторону. Задача полицейского — раскрыть убийство. Остальное не важно. Я сделала еще глоток и продолжила свой монолог. У меня возникло чувство, что мои слова разбиваются о стену. По скучающему лицу Тулии бродила кривая усмешка, казалось, она смотрела нудное телевизионное шоу и терпеливо ждала, что же еще ведущие произнесут с экрана.