Плацдарм

Черная шаманка.

Каким ветром занесло сюда служительницу капища Подземного хана, было непонятно, но факт есть факт — она бесцеремонно уселась за соседний столик, уставившись на гостей.

И гостям это не понравилось.

И не потому, что от старухи попахивало, как и почти от каждого кочевника. Известное дело, в степи с водой не так чтобы. Да и, надо сказать, с мытьем и в Октябрьске проблемы — старые колодцы были полны, но на десять тысяч голов их явно было маловато. Инженерная служба обещала проложить водопровод от горных родников, но, судя по всему, как шутили обитатели, откроют его разве что к десятой годовщине взятия Сарнагара. А попытки саперов добуриться до водоносного слоя кончились тремя поломками бурстанка, бессильного против каменного щита осадочных пород. После чего начальство плюнуло на затею и послало машину в степь — дырявить новые колодцы для кочевников.

Причина была в дурной славе черных шаманов.

— Наджи-Мартан, — вдруг произнесла старуха, ткнув скрюченным пальцем в сторону капитана.

— Ну да, — кивнул тот. — Наджи-Мартан, там мой двоюродный брат живет.

— Зачем пьешь вино, зачем нарушаешь обычай предков? — спросила вдруг старуха.

— Иди-ка ты, бабушка, отдохни, — буркнул в ответ чеченец.

— Что сказали бы предки, глядя на тебя? — не унималась черная шаманка.

— Какое тебе дело до моих предков? — чуть заплетающимся языком произнес капитан, не скрывая раздражения. — Вы тут со своими разберитесь, а то ведь происходите вообще непонятно от кого — от кобылы, покрытой богом, ха-ха! Бедная лошадка!

Соседи недовольно покосились на набравшегося приятеля — начальство и замполиты при каждом удобном случае вдалбливали им, что к аборигенам следует относиться с максимальным уважением, не задевая их чувства. К тому же шаман есть шаман — припечатает чем-нибудь таким, потом ходи лечись к колдунам!

— Вы все умрете, — вдруг изрекла шаманка. — Все умрете.

Сидевшие за столом напряглись, хотя особо и не испугались.

— Все там будем, бабушка, — белозубо улыбнулся скуластый невысокий крепыш с погонами пограничника. — Все в свой черед… Ежели чего, позвони с того света: как там дела.

Наверное, говорить этого не следовало — служительницы Подземного хана пользовались дурной славой злопамятных и обидчивых, чему способствовало то, что в них отбирали почти исключительно уродливых и некрасивых девушек — горбуний, колченогих, бельмастых — каких даже за стариков выдать проблематично.

Но вино уже успело растечься по жилам, так что их можно было понять.

— Все вы умрете, и куда скорее, чем думаете! — Она рассмеялась каркающим смехом. — Вы принесли смерть сюда, но смерть ждет вас всех там — смерть ваша, смерть многих и многих! И счастливы будут те, кто умрет раньше, чем то, чему они служат и что любят! Герат, Кандагар, Фергана, Сумгаит, Сухуми, Буденновск, Москва, Наджи-Мартан!

— Вижу! — Она вдруг надвинулась на капитана, обдав его запахом полыни, старого, немытого тела, давним дымом костров и душными курениями. — Вижу тебя! Ты переживешь всех, ты умрешь последним!

Краем глаза чеченец увидел, как, ощутимо побледнев, бочком-бочком продвигается к выходу табунщик, не желая присутствовать при жутком действе предсказаний служительницы Подземного.

— Вижу! — заклекотала старуха. — Вижу все! Вижу звезды на твоих плечах, но не те, о которых ты мечтаешь! Вижу город с суровым именем, город во власти огня и льда, разрушаемый небесными молотами! Вижу железных зверей на его улицах, беспомощных людей в каменных теснинах, избиваемых огненными стрелами, что мечут твои слуги! Вижу их погонщиков, окровавленных и обгоревших, которых убивают по твоему приказу! Вижу тебя обрекающим на смерть невинных, вижу, как ты предаешь и убиваешь! Вижу тебя победителем в той войне — и вижу, как не приносит счастья тебе твоя победа… Вижу, как его огненная стрела убьет твоего сына!! — На этот раз палец старой шаманки уперся в грудь танкиста.

— Да что ты несешь, проклятая карга! — заорал побледневший артиллерист, хватаясь за кобуру.

На него кинулись с двух сторон военврач Симонян и танкист. Все трое, не удержав равновесия, рухнули на глинобитный пол.

Когда, отпихнув товарищей, капитан поднялся, сжимая в руке ПМ, старуха с неожиданной прытью вылетела вон из харчевни.

Чеченец кинулся было за ней, но некстати споткнулся о брошенный пастухом полупустой бурдюк и шмякнулся на пол, расквасив физиономию. Пока жалобно пищащий извинения хозяин по указанию военврача бегал за водой, пока прикладывали тряпки к наливающемуся синим носу и разбитой брови, само собой, шаманки и след простыл.

— Да успокойся ты, Аслан, мало ли что эта чертова ведьма плела?! — успокаивал капитана майор Макеев. — Вспомни, что про них Алтен рассказывала — их пророчества сбываются одно на пять, да и то не так, как было сказано.

— Притом еще неизвестно, кто ее подослал! — поддержал разведчика Артем Серегин. — Тут у Сарнагара в Степи агентура тоже имелась! Или вы испугались, что мы ей поверили?

«Смех смехом, но что она про Герат с Кандагаром молола? — озабоченно подумал Анохин. — Нас же с Макеевым как раз из Афгана дернули?! Бред, конечно, однако ж…»

«Невозможно… Немыслимо…» — бормотал про себя капитан-артиллерист, когда тащился домой по улице Горького — главной улице Октябрьска.

Невозможно, немыслимо.

Что она там про город с суровым именем?! Неужели это… Нет! Невозможно, немыслимо! Этого просто быть не может!

Не может, повторял он про себя, и словно воочию видел ухмылку степной демоницы: мол, не сомневайся, все так и будет. Потому что последние слова шаманка выкрикнула на его родном языке, который он уже стал забывать.

И что с этим делать, капитан не знал. Хотя кобура уж слишком настойчиво оттягивала портупею.

Архипелаг посреди Бурого океана

Волны вяло плескались о доски бортов, деревянный резной ахтерштевень гордо возвышался над мелкой зыбью… Небольшая яркая морская птица вроде чайки попугайского окраса присела на воду рядом с кораблем, недоуменно повертела головой (что за странное явление?) и тут же упорхнула.

Капитан второго ранга Тамерлан Ахмедович Каиров оглядел открывающийся с мостика «Неустрашимого» вид.

Флотилия лежала в дрейфе — семнадцать местных трехмачтовых баиттов и еще два корабля землян.

Собственно, те же самые тысячетонные деревянные лоханки, разве что чуть с другим рангоутом и бело-синим флагом на верхушке мачт. Сейчас, когда остановлены дизеля и зачехлены пушки, их было и не отличить от обычных океанских кораблей с Западного берега — дальней родни сгинувших уже не первый век тому галеонов и каррак.

Что и говорить, картина чудесная! Зеленые острова на горизонте, нежно-голубое небо и искристо-синий под тропическим солнцем океан вокруг.

Каиров довольно потер руки. Его давняя мечта исполнилась, да еще как!

Думается, любой из моряков планеты Земля, без разницы, под каким флагом он ходит, с радостью оказался бы на его месте. Еще бы, ведь он ведет сейчас настоящую флотилию по морям, которые до него не видел ни один человек его планеты.

А ведь еще не так давно кавторанг почти проклинал судьбу, забросившую его в этот мир!

После первых дней суматохи Каиров не был отправлен обратно на Каспий, его оставили в пыльном городе, которому название Октябрьск подходило как ишаку — ботинки. Сначала «до особого распоряжения», потом в качестве «заведующего морской частью специальной экспедиции Академии наук СССР».

Прочтя приказ, он только усмехнулся. Все было понятно и даже правильно — секретность есть секретность. Но от понимания легче не становилось.

Тем не менее Тамерлан Ахмедович подошел к делу с той же серьезностью и обстоятельностью, с какими привык выполнять прочие служебные обязанности.

Он старательно набрасывал будущие планы морских походов, пытался разобраться в результатах аэрофотосъемок и в местных картах, даже легенды, связанные с морем и заморскими странами, попробовал собирать.