Плацдарм

Глядя на них, и простой народ начал роптать и думать не о должном пути, но о том, как бы повеселей и полегче прожить земную жизнь. Многие не заводили детей, чтобы не тратить сил на них, рассуждая, зачем, что нам до тех, кто будет жить после нашей смерти?

Труду предпочитали безделье, и когда правители на праздниках устраивали угощение, тысячи и тысячи нищих учиняли побоища ради того, чтобы завладеть дармовой едой.

Торговцы старались обмануть друг друга, а неправедное богатство промотать в распутстве и увеселениях.

Настали времена, и пали древние династии тех, в ком текла божественная кровь Высочайших. Луна затмевала Солнце чуть ли не каждую четверть. Земля тряслась, сбрасывая со своего тела города, как лошадь стряхивает севших на нее мух. Пересыхали реки, выходили из берегов моря, степи покрывал пепел горящих лесов.

И в трепете был мир, и хотели уже многие страны обрушиться на безумцев, пока те не погубили Аргуэрлайл, но тут оказалось вдруг и сразу, что нет ни воюющих царств и войск, ни даже народов, живших там, а только руины и жалкие остатки живших там прежде, почти лишившиеся разума от пережитого ужаса.

И самая первая из Великих Войн завершилась тем, что не стало тех, которые затеяли ее.

Но оставались другие страны — царство Хуптар, что было на месте Шривиджайи и Магуррана, три царства, что находились на огромном острове или материке, что лежит в южном море, и страна Тикал: на ее месте ныне пустыня, а столица, Ирем, стала обиталищем демонов. Бедствия затронули их не так сильно, и они устояли. И тогда решили их цари, вельможи и маги: дескать, беды пришли с севера и погубили тех, кто их вызвал. Значит, нужно пойти на север и взять себе опустошенные земли и все, что там еще осталось, чтобы возместить понесенный ущерб. Это казалось им справедливым и правильным.

Но тогда владыки страны Мирс, и Танитии, и Таршеша, и иных, что лежали на южном берегу Великого моря и были вассалами Туллана, вдруг спохватились. «А почему это чужаки хотят присвоить себе павшее царство дома Горрала? — вопросили они. — Разве не платили мы веками дань ему? Разве не посылали своих солдат на их войны? Разве, наконец, не породнились мы с потомками Высочайшего владыки моря, отдавая им в гаремы своих дочерей?»

И вновь вспыхнула война. Теперь уже не сильнейших против сильнейших, а многих сильных против многих сильных. Сталь и бронза ударялась о сталь и бронзу, и магия отражала магию. И тогда стронулись с мест сами основы мира, расшатанные неразумными людьми, и рухнул он. Так окончилась вторая Великая Война и началась Эпоха Кары…

Одновременно пробудились вулканы — десятки, сотни, иные из которых молчали с незапамятных времен. Землетрясения превращали в руины города… Воды моря соединялись с подземным огнем, порождали ужасные взрывы, сокрушавшие целые острова, так что обломки скал взлетали к самому полярному сиянию. Волны, высотой сравнимые с горами, обрушились на берега, смывая все, даже почву, оставляя лишь голый камень и мертвую глину.

Но все это было лишь началом.

Выпадали ядовитые дожди, от которых умирали деревья и травы, а у людей слезала кожа. Земная твердь раскалывалась, и из трещин изливались, подобно рекам, потоки кипящей лавы…

Аор говорил нараспев, ровным, без выражения, голосом, словно повторял заученный когда-то наизусть древний текст. Да, наверное, так и было.

— Море кипело от подводных вулканов, и облака горячего пара сжигали все живое. Тучи раскаленного пепла и камней вырвались из недр гор и испепеляли все вокруг. Гигантские волны и потоки вод, несшие целые скалы, заливали равнины.

Вспыхивали пожары, опустошавшие обширные области. Горели нивы и сады, бешеный огонь выжигал леса. Пламя столь стремительно распространялось, что даже быстроногие зайцы и дикие быки не успевали спастись бегством. Пожары испепеляли поля и деревни. За ними приходили исполинские смерчи и стирали с лица земли то, что оставляли пожары. Дымы застилали небо, превращая дневной свет в ночной сумрак. Вода рек и озер становилась горькой. Жуткие видения начинали терзать испивших этой воды, и они умоляли окружающих спасти их от преследующих их призраков.

Подводные извержения и взрывы, — монотонно продолжал молодой чародей, — порождали все новые и новые цунами, обрушивавшиеся на пощаженные первой гигантской волной берега, топя корабли, на которых люди пытались бежать в безопасные места. И все это, говорят легенды, случилось всего-то за несколько недель, даже солнечный свет еще не успел померкнуть от туч вулканического пепла, пыли и дыма громадных лесных пожарищ. Не только земля, но и небо испытало на себе ярость разрушения. Бег светил изменился на глазах.

Неподвижные звезды сошли со своих мест. Небесная сфера поколебалась, и светила изменили путь, и Луна прыгала по небу, как мяч в руках Высочайших. Казалось, гигантские демоны бьются со звездами, и гром этой битвы сотрясал мир.

Людям чудилось, что небо падает на землю, и в преданиях иных народов это время называется Эра Рухнувшего Неба. Сильнейшие ветра дули много дней, унося людей и валя леса. Выпадали дожди из горячего пепла и раскаленных камней. Моря отступали далеко к горизонту от берегов, обнажая дно, а затем приходили волны, достигавшие небес. Земля трескалась, и из трещин вырывались тучи раскаленного газа. От подводных извержений кипели моря.

Города рушились, становясь грудой камня. Мощные ветры, бешеные шквалы, волны, вздымающиеся на высоту гор, опустошали берега морей и океанов.

Люди метались как безумные, тщетно ища спасения. Иные пытались спрятаться внутри самых прочных строений, но те разваливались, как будто были слеплены из грязи. Другие пробовали укрыться в пещерах, но рушились скалы, замуровывая их навсегда в глубине тверди. Прочие бежали в леса, но и там не было им пощады.

И еще великое бедствие пришло — не с земли, но свыше, будто разъяренные небожители решили покарать обезумевших смертных. С неба упали огромные скалы. Гром от удара прокатился по Аргуэрлайлу несколько раз, и от эха его содрогались горы.

Моря взорвались исполинскими цунами высотой выше иных гор и ушли, смыв целые страны, оставив после себя гигантские болота — целые океаны грязи.

Во многих местах наступила ночь, длившаяся целые годы, в других — лишь сумрак и холод. Прежде плодородные области превращались в пустыни, и лишь один из ста выживал в еще недавно цветущих странах. Толпы живых скелетов пожирали друг друга.

Страх и отчаяние подвигли многих отказаться от почитания прежних богов, которых обвиняли во всем случившемся. Люди обратились к самым древним и диким верованиям, пытаясь заключить союзы с силами тьмы и зла в надежде, что они избавят их от бед, смилостивившись над своими слугами. Неведомым и Темным приносились обильные человеческие жертвы, сопровождавшиеся мучениями несчастных.

Жестокие культы множились, и случалось, в жертву приносили каждого третьего, чтобы спастись оставшимся двоим.

Вырождалась и магия. Носители знаний были освобождены от надзора, от обязательств, которые налагались на них древними кодексами, властью, старейшинами. Страх смерти и желание защитить соплеменников оказывались сильнее всех других чувств. Прежде запрещенное становилось разрешенным. Черное служение, допускавшееся ранее лишь в самых тяжелых случаях, теперь делалось обыденным. Расцвели некромантия и наведение порчи.

Иные чародеи, казалось, сошли с ума вместе с миром и творили такое, о чем страшатся говорить древние легенды. Ибо даже знание этого способно осквернить человеческую душу. И когда бедствия ослабили хватку на горле мира, оказалось, что лишь каждый двадцатый уцелел из тех, кто жил прежде.

Так прекратилось прежнее время и настало новое. Сгинуло былое величие и благо без следа. Исчезло все — слава, мудрость, могущество, память, имена царей, мудрецов и героев, и даже тех, кому они молились, и, быть может, не зря в иных легендах говорится о том, что падение прежнего мира было отражением великой битвы между древними богами и теми, кого потом стали именовать Высочайшими.