Ты мне принадлежишь

Памела прошла мимо комнаты ожидания и подошла к телефону-автомату. Еще до ухода в больницу ей позвонила Сьюзен Чандлер и объяснила, что она пытается выяснить, кто такой Уэн по списку пассажиров «Сигодивы».

— Передайте им, чтобы слушали внимательно, если Кэролин опять попытается назвать это имя, — попросила Сьюзен. — Может быть, она скажет что-нибудь еще. Уэн — это, скорее всего, прозвище или укороченная версия от Уэндольф или Уэнрайт.

Сьюзен не было дома, поэтому Памела Гастингс оставила сообщение на автоответчике:

— Кэролин снова пытается заговорить. Но она сказала то же, что и раньше: «Уэн, о, Уэн».

93

— По воскресеньям мы с Региной часто посещали утреннюю службу в церкви Святого Фомы, а потом заходили куда-нибудь позавтракать, — сказала Джейн Клаузен сидевшей у ее постели Сьюзен. — Там чудесный орган. Я больше года не могла себя заставить вернуться в эту церковь, когда потеряла ее.

— Я только что вернулась с мессы в соборе Святого Патрика, — отозвалась Сьюзен. — Там тоже великолепно звучит орган.

От собора до больницы она добралась пешком. Стоял прекрасный осенний день, и Сьюзен вдруг начала гадать, что делала Тиффани Смит в прошлое воскресенье. Было ли у нее предчувствие, что это ее последний выходной, что ее жизнь оборвется всего через несколько дней? Конечно, нет, решила Сьюзен, выбранив себя за нездоровые мысли.

Вот Джейн Клаузен явно сознавала, что ее дни сочтены. Сьюзен казалось, что каждое сказанное ею слово проникнуто сознанием этой неизбежности. Сегодня она сидела в постели, под спину были подложены подушки, плечи закутаны шалью. Лицо утратило прежнюю бледность, но Сьюзен не сомневалась, что ее румянец вызван лихорадкой.

— Спасибо, что зашли ко мне сегодня, я вам очень благодарна, — продолжала миссис Клаузен. — Воскресные дни в больнице всегда тянутся так медленно... К тому же вчера мне так и не удалось переговорить с вами с глазу на глаз, а мне это необходимо. Дуглас Лейтон проявил такую доброту, такую заботу! Я вам уже говорила, что напрасно подозревала его прежде — все мои сомнения на его счет были безосновательны. С другой стороны, если я сделаю шаг, который давно обдумываю, если я попрошу нынешнего директора фонда освободить место и передать должность Дугласу, я тем самым доверю ему право распоряжаться огромными суммами.

«Не делайте этого!» — мысленно воскликнула Сьюзен.

— Я понимаю, — вздохнула Джейн Клаузен, — в нынешнем состоянии я особенно подвержена эмоциональным порывам... если вам угодно так это называть.

Она замолчала, взяла стакан воды с тумбочки у кровати и отпила несколько глотков.

— Вот почему я хочу попросить вас провести тщательное расследование прошлого Дугласа Лейтона, прежде чем решусь на этот важный шаг. Я понимаю, что злоупотребляю вашим временем и доверием, ведь мы знакомы всего неделю. И все же за это время я уже привыкла видеть в вас друга, которому могу доверять. Знаете, у вас есть такой дар. Наверное, поэтому вы так хорошо делаете свою работу.

— Бога ради, я буду счастлива сделать для вас все, что смогу. И спасибо вам за добрые слова. — Сьюзен понимала, что сейчас не время признаваться Джейн Клаузен, что Лейтон уже подвергается проверке и что даже предварительная, самая поверхностная проба уже показала его ненадежность. Она заговорила, старательно подбирая слова: — Я думаю, это более чем разумно — проявить осторожность, прежде чем сделать решающий шаг, миссис Клаузен. Не сомневайтесь, я обо всем позабочусь.

— Спасибо. Для меня это большое облегчение.

Сьюзен казалось, что Джейн Клаузен вся истаяла, на лице у нее ничего не осталось, кроме глаз. В этот день они как будто светились изнутри, хотя их выражение оставалось спокойным. «Несколько дней назад они были такими печальными, — подумала Сьюзен, — а теперь они стали другими... словно она уже знает, что ее ждет, и смирилась с этим». Она стала подыскивать в уме подходящие слова, чтобы как-то объяснить и оправдать свою следующую просьбу, но быстро сообразила, что все объяснения лучше оставить на потом.

— Миссис Клаузен, у меня с собой «Полароид». Вы мне позволите сделать несколько снимков с эскиза детского дома?

Джейн Клаузен зябко стягивала шаль на плечах. Расправив все складочки, она спросила:

— У вас есть на то причины, Сьюзен? Что случилось?

— Вы позволите ответить на этот вопрос завтра?

— Я, конечно, предпочла бы знать сейчас, но могу подождать. И мне приятно знать, что у вас будет еще один повод ко мне заглянуть. Но пока вы еще не ушли, Сьюзен, скажите мне: вам удалось связаться с этой женщиной, которая звонила в вашу программу в понедельник утром? С той, которая говорила, что у нее есть кольцо с бирюзой, похожее на кольцо Регины?

И опять Сьюзен была вынуждена отвечать очень осторожно.

— Вы имеете в виду Карен? И да, и нет. Ее настоящее имя — Кэролин Уэллс. Она серьезно пострадала, попала в аварию через несколько часов после разговора со мной. Мне так и не удалось с ней поговорить, потому что она в коме.

— Как это ужасно.

— Она постоянно зовет кого-то по имени Уэн. Я думаю, это имя человека, с которым она познакомилась в круизе, но найти подтверждение своей догадке я пока не смогла. Миссис Клаузен, Регина хоть раз звонила вам с борта «Габриэль»?

— Звонила и не раз.

— Она не упоминала никого по имени Уэн?

— Нет, она не упоминала по имени никого из пассажиров.

Сьюзен расслышала усталость в голосе миссис Клаузен.

— Я сделаю снимки и больше не буду вам докучать, — сказала она. — Мне нужно всего несколько минут. Я вижу, вы устали.

Джейн Клаузен закрыла глаза.

— От лекарств меня страшно клонит в сон.

Эскиз в рамке стоял на бюро напротив кровати. Используя «Полароид», Сьюзен сделала четыре моментальных снимка, глядя, как они проявляются у нее на глазах. Убедившись, что снимки вышли четко, она спрятала камеру в сумку и тихо направилась к двери.

— До свидания, Сьюзен, — сонным голосом проговорила Джейн Клаузен. — Знаете, вы только что напомнили мне о чем-то очень приятном. На моем первом балу одним из моих кавалеров был красивый молодой человек по имени Оуэн. Я годами о нем не вспоминала, но в то время я была им страшно увлечена. Разумеется, это было очень-очень давно.

«Оуэн, — подумала Сьюзен. — О мой бог, да ведь вот кого звала Кэролин! Оуэн! Не „О, Уэн“, а Оуэн».

Она вспомнила, что в списке пассажиров на «Сигодиве» был некий Оуэн Адамс. Первый по алфавиту мужчина, отправившийся в круиз без жены.

Двадцать минут спустя Сьюзен вихрем ворвалась в свою квартиру, подбежала к столу и схватила список пассажиров «Габриэль». «Будь здесь, — молила она, — будь здесь».

Там не было Оуэна Адамса, в этом она убедилась сразу, но, сообразив, что этот человек, скорее всего, путешествовал под вымышленным именем, Сьюзен продолжила изучение списка.

Она дошла почти до самого конца, когда обнаружила то, что искала. Одним из немногих пассажиров, чье второе имя фигурировало в списке, был некий Генри Оуэн Янг. «Тут наверняка есть связь», — подумала Сьюзен.

94

Алекс Райт позвонил Сьюзен домой в десять, в одиннадцать и в двенадцать, но застать ее удалось только в час дня.

— Пытался застать вас раньше, но безуспешно.

— Вы могли бы оставить сообщение.

— Терпеть не могу общаться с автоответчиком. Мне хотелось угостить вас завтраком.

— Спасибо, но сегодня я все равно не смогла бы, — ответила Сьюзен. — Я навещала подругу в больнице. Кстати, Алекс, я хотела вас кое о чем спросить. Существует такая вещь, как стандартный детский дом в Центральной Америке?

— Стандартный? Не уверен, что понял вас, но вряд ли. Если вы имеете в виду, что все они выглядят одинаково, то вы правы: некоторые архитектурные особенности свойственны всем зданиям детских приютов, так же, как школ и больниц. А в чем дело?

— У меня есть несколько фотографий, которые я должна вам показать. Когда вы завтра уезжаете?