Горный тролль

Я увидел лишь этот последний момент, потому что, как только Рым проскочил мимо меня, тут же дал дёру. По стволам и на берег. А там быстро приметил новый маршрут через болото, чтобы можно было удрать. А то хрен его знает, что на уме у этих, с дубинами.

– Э-э-э, смотри! – заорал я, указывая плясунам под ноги, потому что хлипкие мостки просели.

Если оба олуха свалятся в трясину, мне их потом не вытащить. Парни сообразили, что есть мочи рванув на сушу, а потом ко мне. Ну а я, не будь дурак, в два прыжка с кочки на кочку, оказался на маленьком островке. Туда братья, как я и рассчитывал, наученные горьким опытом хождения по болоту, уже не сунулись. Зато начали что-то орать с берега, размахивая руками.

Блин, понимая их язык, Шэрх вряд ли б чего не разобрал, когда оба кричат одновременно. А тут ещё не каждое слово понятно. Вроде бы знакомое, и в то же время – нет.

Это я сейчас понимаю, что говор у нас был разный. А тогда от этой какофонии даже голова разболелась и уши свернулись в трубочку.

– Тихо! – гаркнул я.

Парни удивлённо примолкли.

– Ничего не понял, – буркнул я.

Первым заговорил Ургк. В этой паре верховодил он, хотя Рым, по-моему, был чуть-чуть старше. Весь разговор пересказывать не буду, да он толком и не запомнился, потому что временами напоминал диалог слепого с глухим или… как его там… а-а-а… тупого с тем, который ещё тупее.

Парни корчили недовольные рожи и в сердцах поминали какого-то фырга. А я что, виноват, что их нихрена не понимаю? Ладно, кое-как познакомились. Ургк показал на меня, потом на себя пальцем и сказал "брат". Я в это не поверил. Какой он мне родственник? Я ж его вижу первый раз в жизни. Это потом мне растолковали, что он теперь мой кровный брат, так же, как и Рым. Раз спас жизнь, значит – брат.

– Пошли с нами, – предложил Ургк.

А чё, пошли так пошли.

Так я оказался в племени Серой скалы.

Когда мы пришли в стойбище, удивлению моему не было предела. Целый город, почти как у людей, только в пещерах. Конечно о том, как живут люди, Шэрх имел весьма смутное представление, однако он видел их жилища из камня. Так и эти пещеры были в скалах, намного выше, чем человечьи дома. А какие из них рукотворные, какие естественные, в таких высоких материях мой "побратим" не разбирался. Только небывалое чувство гордости за своих сородичей… Нет, Шэрх давно решил, что они должны быть лучше людей, ежедневно и ежечасно лелея и подпитывая свою веру. Но одно дело пытаться себя в этом убедить, а совсем другое – увидеть воочию.

Вот только странное дело, в становище совсем не было взрослых мужчин, одни старики, совсем малые дети и женщины. Последние, завидев меня, сперва вытаращивали глаза, потом стыдливо отворачивались и хихикали. И старшие, и младшие.

Шэрх недоумевал, чего это они. Ургк попытался объяснить:

– Ты ж голый.

– Что значит – "голый"?

– На тебе нет одежды.

– Так у меня её никогда и не было.

Нет, зимой ладно – слегка прохладно, даже Крол давал какую-нибудь старую шкуру, чтобы можно было укрываться от холодного ветра и снега. Но сейчас-то лето, нафига одежда, и так жарко. Всё это было очень сложно.

Поднявшись по тропе, мимо нескольких пещер мы, наконец, добрались до жилища вождя. Если большинство мужчин были на охоте, то сам Хом с немногими оставшимися охранял поселение. Или усиленно делал вид, что занят этим, без всякого сомнения, нужным делом.

Потому что когда мы дружно вломились в его пещеру, он бессовестно дрых, хотя с нашим появлением немедленно вскочил и стал тереть глаза. Разобрав, кто перед ним, сей облачённый властью муж сурово сдвинул брови и вперил в нас не слишком дружелюбный взор:

– А ну ответствуйте, отроки, с чем пожаловали!

Ургк принялся рассказывать, как они пошли в лес, как он провалился в болото и как я его спас.

– Что ты с ним побратался это правильно, – изрёк вождь, – Но кто дал тебе на это право?

– Как это?

– А так, – и Хом принялся объяснять Ургку, чем полноправный взрослый охотник, имеющий собственную семью, отличается от такого недоросля, как он.

– Вот твой отец мог его взять в свой род, и твой, Рым, тоже. А теперь, даже не знаю, что делать. Надо подумать. Ладно, идите, – махнул рукой хозяин пещеры.

Братья споро рванули к выходу, я развернулся вслед за ними.

– А ты, Шэрх, подожди.

– Как тебя зовут? – спросил вождь, когда шаги парней стихли.

– Шэрх.

– Понятно, что шерх, а имя у тебя есть? Родители тебя как звали? Мама твоя.

– Не помню… А люди – Шэрх.

– А что ты помнишь из прошлого?

Хом спрашивал дальше. А что я мог ему ответить? Ведь я и сам толком ничего не знал. Ни где родился, ни кто родители, ни где жил. Вообще ничего! А ведь раньше я над этим даже не задумывался.

– А человеческий язык ты понимаешь?

– Немного.

– Много слов знаешь?

– Не знаю, я не умею считать, – я запоздало осознал, что мы говорим на человечьем языке, и удивлённо захлопал глазами.

– Ну что ж, шерх по имени Шэрх, в племени хочешь остаться?! – вернувшись обратно на троллий, спросил Хом.

Я утвердительно кивнул.

– Тогда вот тебе, прикройся, – вождь кинул мне старую потёртую шкуру, – повесь, как у меня.

– Зачем?

– А нечего перед бабами голыми му…ми трясти, они у тебя ещё толком не выросли, чтобы кого-то удивить.

Ну-у, раз такой порядок… Шэрх обернул себя шкурой и выслушал свои права и обязанности, его принимали в племя, но с испытательным сроком.

С тех пор для него началась новая жизнь. Не то чтобы очень вольготная, но гораздо лучше, чем у людей в клетке.

Чтобы было понятнее, главными добытчиками пропитания в племени были мужчины-охотники. Они надолго уходили в поход, выслеживать диких быков, которые обитали в горах. Возвращаясь, принося с собой много мяса. Пировали, нажираясь от пуза, пока оно не заканчивалось, и вновь покидали становище в поисках очередной добычи.

Тем временем женщины занимались домашним хозяйством, нянчили детей, старшие из которых помогали им собирать всякую растительную пищу: грибы, ягоды, травы. В общем – первобытнообщинный строй, каким его изучают в школе на уроках истории.

В этом разделении обязанностей Ургк, Рым, а теперь и Шэрх стояли особняком. У них был свой особый статус: уже не мелюзга голопузая, держащейся за материнский подол, но и взрослыми они пока ещё не считались. Трое подростков были предоставлены сами себе, добывая пищу самостоятельно.

Охотиться на диких быков им было рано, а за горными козлами попробуй угонись, вот и полезли братья в лежавший в долине лес. Несколько раз сходили удачно, а потом Ургк провалился в болото, откуда был мной благополучно извлечён.

Когда в компании появился я, дела наши пошли веселее, и мы редко оставались без добычи. Хышмы ведь… Да, я по-моему ещё не сказал. Хышмы – это и есть горные тролли… а, может, и не тролли… Но живут-то в горах… В общем, все их, и люди, и нелюди, и сами они себя называют – "хышм". А я отношусь к "шэрхам" – вроде всё то же самое, но живут в лесу. Оттого эти заросли для меня, как открытая книга… так же, как болота, ручьи и мелкие речки.

Вот, вы знаете, как ловить рыбу голыми руками и искать всякую живность в воде под камнями? А я – знаю. Правда опыта у меня в подобном рыболовстве совсем мало. Да и десяток раков такому не слишком здоровому троллю, как я, всего на один зуб. Так, перекусить слегка, чтоб голод не донимал, и живот не урчал, выдавая притаившегося в засаде хозяина.

Пусть в лесу я был начинающим охотником, но гораздо опытней, чем братья. В том, что касалось того, как найти и выследить добычу. О том, как её загонять, Шэрх не имел ни малейшего представления, как не умел развести костёр, устроиться на ночлег и много другого, чему научился у братьев. Сам же он рассказывал о лесных зверях, о том, что успел узнать за время своих скитаний. Ведь путешествовал он целое лето, пока не добрался до гор.