Горный тролль

В общем, зверь был великолепен, тоже любовался бы и любовался. Особенно, если сидел на трибуне рядом с королём или где-нибудь в другом месте, а не стоял напротив этого сурового гиганта.

Пока я рассматривал зверюгу, молодые парни, сопровождавшие его на арену, развернулись и, накинув полог невидимости, рванули к выходу.

До меня только потом дошло, что эти хмыри в тёмно-синих балахонах были магами. Тогда я буквально впал в ступор, когда силуэты чародеев, будто размазались, стали прозрачными и едва заметными. Я же говорил, что на нас, троллей магия влияет слабо, совсем не так, как на людей. Но всё равно, такое я видел впервые. Было отчего выпасть из реальности.

Пареньки меж тем… хотя они могли быть куда старше, маги, как известно, живут долго… дали дёру, аж пятки засверкали. Чары, опутывавшие единорога, как и "поводки", на которых его привели на арену, рассеялись… Это я сейчас так думаю, а в тот миг был просто ошарашен происходящим.

И похоже, не я один. Зверь напротив непонимающе затряс головой, будто пытаясь что-то стряхнуть, а потом хмуро уставился на меня.

Так мы и простояли несколько минут, пялясь друг на друга.

Э-э-э, не понял, а чего это он наклонил голову, едва не упёршись рогом в землю, а потом, как-то очень нервно, принялся рыть землю копытом.

Я повернулся, чтобы спросить у сопровождющих. Мать твою! Их и след простыл.

Последнее, что услышал – скрип закрывающихся ворот и тяжёлый стук засова.

Замуровали, демоны!

А потом мне стало не до этого.

В мозгах монстра что-то переклинило, и он бросился на меня. К чему-то такому я подспудно был готов, быстро уйдя в сторону. Проскочив мимо цели, единорог резво развернулся и вновь ринулся ко мне. Отпрыгнув в самый последний момент, я понял, что долго так продолжаться не может. Упрямая скотина непременно что-нибудь придумает, а убежать от неё вряд ли удастся. Всё ж таки она на четырёх ногах, а я только на двух. Увидел направленный на меня витой рог, и внутри всё похолодело.

Как и предполагал, в этот раз зверь не понёсся на меня, сломя голову, а подскочил на малой скорости, но это ему не помогло. Улучшив момент, я вскочил на тварь верхом. Раз! И верёвка, поддерживавшая до этого штаны, выдернута наружу. Два! И она уже обмотана вокруг шеи однорога. Быстро делаю два узла, пока зверюга не опомнилась.

Ну вот, началось! Тварь пошла скакать и брыкаться, да так резво… Хорошо, что я сумел ухватиться за канат в самый последний момент. Да, я ж не сказал, когда эти баронские хмыри сшили мне штаны из какой-то старой палатки, вместо ремня подсунули толстенный канат, не иначе, как от катапульты… или как её там… Зато сейчас эта "бечёвка" очень пригодилась!

Помню, смотрел по телеку американское родео, где ковбои скачут на быках и мустангах. "Порхают" на их спинах, как бабочки, только роль крыльев у них выполняли ноги, которые взлетали выше головы. Правда там тоже были какие-то заморочки… ведущий объяснял, что надо одной рукой удержаться за верёвку, другая должна быть свободна.

Вот и я сперва ухватился лишь одной левой, а вторую вздёрнул вверх и успел крикнуть:

– Йо-хо-хо!

А потом едва не прикусил язык, уж больно пры-пры-прыгучая и бры-бры-брыкучая мне досталась скотина.

Дальше всё было, как в том американском шоу. Я летал вверх-вниз, как теннисный мячик, а этот рогатый гад всё никак не желал остановиться. Вроде, и не такой уж и здоровый зверь, а веса моего, будто не замечал. Или он до того остервенел, что совсем не чувствовал ни усталости, ни боли. Тогда уж мне точно с этой четвероногой подкидной доски срываться не стоит, иначе меня тут же порвут на сотню маленьких троллей. Я вцепился мёртвой хваткой одной рукой в верёвку, а другой в гриву неугомонного монстра так, что костяшки побелели.

Шоу продолжалось: мы скакали по арене туда-сюда, то вперёд-назад, то из стороны в сторону. Я уже перестал разбирать, куда мчимся, где верх, где низ, настолько всё мельтешило перед глазами. Не представляю как, но я по-прежнему держался.

Тут необузданной твари втемяшилась в голову новая мысль. Единорог развернулся и ринулся на забор. То ли там ему померещился просвет, то ли ещё что.

– Бум! Хрясь! – преграда разлетелась вдребезги.

Дальше осатаневшее животное понеслось, не разбирая дороги, сметая всё на своём пути. Вот только вырваться на простор однорогу была не судьба, он постоянно натыкался на стоявшие вокруг каменные дома. Так что зверюге со мной на спине пришлось нестись вдоль арены по часовой стрелке, круша недостроенные трибуны. Грохот разбиваемых в щепы брусьев и досок, крики и ругань разбегавшихся в разные стороны рабочих. Кр-р-расота!

– Шэ-э-эрх, мать твою-ю, куда тебя несё-ёт! – прорезал шум голос Его Величества, в котором явно слышались панические нотки.

А-а, ну да, арена-то круглая… или, как её, эллиптическая, или овальная. Не силён я в геометрии. Но если двигаться по периметру, он ведь когда-нибудь замкнётся.

– Ва-ва-вашество-о, – героически выкрикнул я, – оно-о-о само-о едет!

Не знаю, услышал ли меня король…

– Рами-и-ир! – взревел он, – кто строил эту по… хренотень!

И не дослушав:

– Всех на кол! Казнить! Четвертовать! – продолжал бушевать Его Величество где-то над моей головой.

Потом, совсем чуть-чуть не доскакав до ворот… видно имел стойкое отвращение ко всяким разрешённым входам-выходам… мой Конёк-Горбунок резко рванулся вправо и, выломав ещё одну секцию ограды, вырвался на арену.

Он ещё поскакал, попрыгал, но уже вполсилы, "без огонька". Несколько раз заваливался то на один бок, то на другой и даже пару раз перекатился через спину, чтобы задавить меня своей тушей. Но я был начеку: резво соскакивал, едва скакун начинал падать, и тут же оказывался на нём, стоило единорогу встать на ноги.

Я уж прикидывал, а не дать ли дёру… вот только не факт, что бежать будет легко. Задницу я всю отбил, а спереди. Пошарил рукой, боясь наткнуться на яичницу всмятку… Да нет, вроде всё на месте. Мы, крепко скроены, если не с железными… этими самыми, то с каменными наверняка.

Неожиданно мой зверь сдался и, перестав брыкаться, потихоньку затрусил по арене.

Воспользовавшись моментом, я, как сумел… направляя коленями, дёргая за гриву… уздечки-то у меня не было… направил моего коника к королевскому ложу.

– Пр-р-ру! – сильно дёрнул за гриву.

Единорог послушно встал.

– Шэ-э-эрх! – взвыл Его Величество, но сказать ему ничего не дали.

– Бу-ду-дух! – с грохотом обрушилась соседняя трибуна, на которую набилась тьма-тьмущая народу: рабочие, стражники, дворяне, горожане, совмещавшие приятное с полезным – и от опасности спастись и на мою бешеную скачку полюбоваться.

Едва стих грохот обрушившихся перекрытий, ещё не осела поднявшаяся пыль, а король с советником, телохранителями и прочими прихлебателями из ближнего окружения резво ринулся к выходу. Так и не понял, чего он хотел – похвалить меня или отругать.

– Эй, вашество, – крикнул я вдогон, – зверушку-то куда?

Не знаю, услышал ли меня король, но ворота перед нами отворили. Правда, не сразу. К тому времени я уже успел сползти со своего скакуна, погладить его по спине и потрепать по шее, говоря ласковые слова. Не помню, какой вздор я нёс, но вроде как бы извинялся, что едва не ухайдакал бедное животное. Хотя, ещё не известно, кто кого утомил больше. Единорог, тяжело дыша и дрожа всем телом, никак не мог прийти в себя, да и у меня коленки подрагивали и подгибались, после такой скачки.

– Куда его! – крикнул я служителям, распахнувшим створки.

– В конюшню! – ответил из-за их спин один из магов, формирующий в руках какую-то туманную поблёскивающую штуковину.

– Пойдём что ли, – похлопал я однорога по холке.

То всхрапнул, скосил лиловым… или тёмно-фиолетовым… не знаю, как правильнее… глазом и, естественно, ничего не ответил. И мы вдвоём… под перекрёстными взглядами людей, предпочитавших держаться на почтительном расстоянии… в обнимку, как два едва стоявших на ногах собутыльника, потопали к конюшне.