Лунные волки

— Говорит кап-три Кольчужин, позывной «Витязь». Выхожу на атакующий курс. Нужна поддержка ракетами, лучше одновременный залп. Держитесь за мной, вперед не вырывайтесь — у меня защита лучше. Уходим в гипер вместе, по моей команде. Как поняли? Прием.

— Принято, «Витязь». Возражений нет. Начинаем атаку.

Разгоняясь, «девятка» Сергея полетела вперед. «Ага, два дестроера и какая-то мелочь: то ли ракетный катер, то ли что-то из снабжения. Ну что же, посмотрим, кто кого. Только подойдем как можно ближе, чтобы вы, голубчики, не убежали», — взволнованно думал Сергей. Страха не было, в крови плескались чистый адреналин и азарт борьбы.

— Кэп, «семидесятки» отстрелялись, — соединился с Сергеем Вельтман. Немец тоже воспринимал основную информацию с поста наблюдения, ему это было необходимо для быстрой коррекции данных в компьютерах ракет в стартовых шахтах. — Атакуем?

— Рано, — решительно отмахнулся от его предложения капитан. — Пусть понервничают. — И, переключившись на ходовую часть: — Алексей, еще добавь скорость. Сближаемся.

Неожиданно экраны, отображающие показания внешних датчиков, дважды ненадолго мигнули, а по кораблю прокатился резкий звук сирены, предупреждающей о попадании.

— Лазеры, мать их зеленую, — ломающимся тонким голосом тут же прокомментировал произошедшее Петя. — Кэп, двукратное попадание лазерами, силовое поле смято, — взяв себя в руки, тут же доложил он как положено.

— Повреждений нет, герметичность — норма, — коротко отозвался Доронин с поста жизнеобеспечения.

— Реактор — норма, — добавил Егоров.

— Ага, не выдержали, — в голосе Сергея проскользнула довольная нотка. — Курт, пуск.

— Есть.

Сергей не так уж и рисковал. С такого расстояния, даже без учета силового поля, сжечь последнюю модель «девятки» штатным лазером дестроера было бы затруднительно, разве что повредить внешнее оборудование. Зато ракеты получат лишние секунды разгона, пока противник накапливает энергию для следующего выстрела. И расчет капитана оправдался. «Девятка» заложила маневр ухода, оставив вражеские корабли перед полутора десятками земных ракет. Треть из них вспыхнули яркими солнышками ядерной плазмы по курсу движения эриданских кораблей, заставляя противника срочно маневрировать и внося сумятицу в ордер. Несколько ракет продолжили движение вперед и были сожжены успевшими произвести накачку эриданскими лазерами. Но единственная оставшаяся ядерная ракета и два рентгеновских лазера сработали штатно по одному из двух дестроеров. Попав под удар лазера и окунувшись на несколько долей секунды в плазменную сферу подрыва ядерного боеприпаса, вражеский корабль прекратил свое существование. Выпад достиг цели.

Теперь следовало уйти от выпущенных эриданами минутой ранее ракет. Ну что же, по гравитационной обстановке две-три единицы интенсивности выжать можно. Не лучший вариант, но должно хватить.

Лазер «девятки» ожил и выдал длинную серию импульсов по атакующим корабль Сергея эриданским ракетам. Стрелял сколько смог, остановившись на грани разрушения оборудования от перегрева. За отпущенные ей двадцать пять секунд гаусс-пушка тоже внесла свою лепту, выкинув пару сотен снарядов, перекрывая самые выгодные для вражеских ракет траектории движения.

— Уходим в гипер, — закричал Сергей, включив общую связь с поддерживающими его атаку марсианскими «семидесятками». Он сделал все, что от него зависело. Теперь свой вердикт должна была вынести госпожа удача.

В этот раз мотало не так уж чтобы сильно. Хотя вблизи планеты опасность размазаться по гиперпространству была больше — стоило лишь энергии взрыва продавить «девятку» в гиперпространство поглубже. Однако обошлось. Выйти в обычное пространство Сергей решился лишь через три часа, почти на сотню тысяч километров дальше места схватки. Петя установил связь с одной из участвовавших в атаке «семидесяток», которая вышла из гипера сравнительно недалеко. Второго земного корабля не было — похоже, молодой капитан не пережил своего первого боя. Нашлись и два эриданских корабля — они уже вели бой с взлетевшими с Марса новыми «семидесятками» и «девяткой» Паши Хохла.

Взглянув на тактический экран повнимательней, Сергей был потрясен разворачивающейся картиной боя. Звездолетов, и своих и чужих, было множество, во всех секторах обозримого космоса. Единого рисунка сражения не было. Звездолеты обеих противоборствующих сторон прибывали к месту схватки поодиночке и вступали друг с другом в бой с ходу, без всякого плана и подготовки, превращая сражение в кипящий котел, состоящий из десятков и сотен случайных поединков. Такого парень еще не видел.

Глава 16

В общем-то, земное командование поступило правильно. Если уж бой начался без всякого плана, стихийно, то управлять его ходом в этом случае стоило крайне аккуратно. Отзывать или перегруппировывать уже вступившие в бой корабли было чревато тяжелыми последствиями для землян: зачастую человеческому кораблю выйти из схватки неповрежденным по своей воле было нереально. Космическое сражение чем-то напоминало схватку истребителей прошлого века: или ты его или он тебя. Показавший спину обычно проигрывает. Вот только схватки истребителей занимали у пилотов считанные минуты — маневры, пуски ракет, уход от преследования; на все про все пилоту реактивного самолета в воздушном бою отпущены немногие драгоценные секунды активной фазы боя. В космосе не так — огромные расстояния вносят свою специфику, и зачастую напряженная схватка может занимать долгие часы, если не десятки часов. Враги видят друг друга, видят летящие в них ракеты, просчитывают свои и вражеские маневры на часы вперед. Бой растягивается надолго, выматывая экипажи и технику до предела. Тут уж не столько важна реакция пилота, сколько трезвый расчет профессионального шахматиста: кто кого перехитрит, пересчитает, предугадает наперед, если хотите. А конец все равно один — или ты его или он тебя.

Штаб марсианской эскадры пытался постепенно переломить ход схватки в свою пользу, направляя вновь прибывшие звездолеты в ключевые точки сражения и пытаясь создать локальное превосходство в силах на одном из участков битвы. Поскольку эриданские звездолеты прибывали разрозненно, то, собрав воедино некий ударный кулак в пару десятков кораблей, можно было быстро и эффективно крушить врага поодиночке, не неся при этом больших потерь. Однако пока у земного командования этого не получалось. Эридане атаковали яростно и по всем направлениям, не давая людям возможности объединиться. Кроме того, инопланетян было больше.

Сергей, выйдя из первого боя, сразу же поспешил на помощь «девятке» Паши Соколенко. Получилось неплохо: вынырнувшая из гиперпространства «девятка» с витязем на корпусе села атакующему «Хохла» противнику на хвост и дважды успела осуществить ракетные пуски. Получив ракеты как на встречном, так и на догоняющем курсе, эридане занервничали, провели несколько малоосмысленных маневров и отстрелялись по землянам крайне неудачно — издалека и с неудобных углов атаки. В итоге землянам в актив добавился еще один сожженный враг, а они сами обошлись в этот раз без потерь. Добить последнего противника не получилось — из вероятностного прыжка вывалился эриданский крейсер и рисунок боя вновь изменился.

В этот раз схватка заняла почти восемь часов. Атаковали крейсер несколько раз, вчетвером, под командой Сергея, — две «девятки» и две «семидесятки» «марсиан» пытались достать врага ракетами, держась поодаль от инопланетного корабля. Приближаться не рисковали — ведя бой на коротких дистанциях, эриданина они бы, скорее всего, уничтожили, но лишь ценой гибели двух или трех звездолетов. Крейсер, конечно, корабль большой и неповоротливый, с сильной инерцией движения и плохими маневровыми качествами. От ракет, лазеров и кинетических гаусс-снарядов, выпущенных с короткой дистанции, он бы не ушел. Вот только два тяжелых лазера и вероятностный «красный луч» землян бы достали. А мощность лазеров на коротких дистанциях у крейсера такая, что проломить силовое поле вместе с броней даже у модернизированной «девятки» ему ничего не стоит. Сергей рассудил, что сейчас не имеет смысла играть в камикадзе — лучше истратить много ракет и времени, но остаться в живых, чем идти в самоубийственную атаку. Кроме того, побывав один раз под ударом вариатора вероятности, офицер не горел желанием испытывать судьбу снова.