Лунные волки

— А вот и наш сегодняшний герой, — встав со своего места, громко произнес Антон Данилов, ведущий ас эскадры, на счету «семидесятки» которого было свыше сорока эриданских звездолетов, из которых девять — боевые. Чуть пьяный, в щегольской белой фуражке (с которой, по слухам, он не расставался даже во время интимных свиданий в борделе) и с колючей интеллигентской бородкой на худом лице, он приветливо улыбнулся Сергею: — Что-то тебя все нет и нет, мы уж все прямо заждались. А ну, живо — штрафную нашему славному победителю эридан!

Пока Сергей шел к своему месту у стола, откуда-то возникла здоровенная серебряная чаша с двумя ручками, наподобие наградного кубка. Как только парень подошел к почетному месту во главе стола, чьи-то руки уже заполнили эту чашу до верха и передали вдоль стола Данилову, который протянул ее Сергею. Внутри, по обычаю, было налито литра три фирменного пива из «Волчьего логова» — «капитанское экстра», крепостью около двадцати градусов. Обычай требовал, чтобы капитан, принимаемый в клуб, залпом выпил половину чаши, а затем передал ее остальным членам своего экипажа. Свой глоток из нее должен был сделать каждый, кто участвовал в первом походе.

После разноса от Тарасова Сергею выпить полтора литра пива было только в радость. Однако он пил медленно, маленькими глотками, до тех пор, пока не почувствовал на своих плечах ожидаемую тяжесть. В этот момент двое из самых авторитетных среди собравшихся в зале капитанов «семидесяток» накинули на него тяжелый плащ, сшитый из настоящих волчьих шкур — символ принадлежности к братству капитанов.

— Добро пожаловать в нашу стаю! — услышал Сергей громкий голос Данилова. — Теперь ты один из лунных волков эскадры! Товарищи капитаны, тост за новичка!

Дальнейший ход пьянки Сергей помнил плохо. Добравшиеся домой после тяжелого, смертельно опасного похода космонавты отрывались вовсю.

А многочисленные гости, из числа тех, кому статус открывал двери в «логово», радостно поддерживали экипаж «семидесятки» в этом начинании. Сергей много пил, чередуя разнообразные алкогольные напитки, чем-то закусывал, жал руки все новым и новым офицерам, забывая сразу же, после взаимного представления друг другу, как их зовут. Он уже не первый и не второй раз рассказывал своим слушателям историю про атаку эриданского дестроера и с каждым разом расстояние до противника было ближе, враг казался страшнее, а ужасы, пережитые экипажем при атаке противником их корабля в гиперпространстве, — все ужаснее. Впрочем, на это никто не обращал особого внимания. У каждого капитана была своя история боя с эриданскими кораблями, которой он был рад поделиться после хорошей дозы алкоголя. Пили за удачу, за победу, за друзей, за павших товарищей, за родных — всех тостов и не перечислишь. Потом тосты как-то закончились и пили уже просто так.

В завершение гулянки Сергею предложили отправиться в другое заведение, где можно было продолжить веселье в еще более непринужденной и, главное, женской компании. Но, трезво оценив остатками холодного рассудка ситуацию, парень отказался, поняв, что на сегодня с него достаточно и общение с женщинами в его состоянии противопоказано. Поэтому он засобирался домой, в свою капитанскую каюту. Устроиться в офицерском общежитии Сергей так и не успел.

Условное лунное утро было тяжким. Голова болела не так уж сильно, но кружилась — будь здоров. Тело было слабым, при малейшей попытке хотя бы сесть на кровати накатывала волна тошноты, а кожа покрывалась испариной. «Не надо было мешать пиво, водку и коктейли, — ох не надо. Это сочетание „выносит“ организм покруче эриданских ракет, после атаки в гипере мне было не так хреново, как сейчас», — подумал Сергей, осторожно повернув голову и оглядывая обстановку в каюте. Вообще-то он мог собой гордиться. Несмотря на его вчерашнее невменяемое состояние, в крохотном помещении царил порядок: парадная капитанская форма аккуратно висела на вешалке, ботинки стояли там, где им и положено, а на небольшом столике у койки была водружена двухлитровая пластиковая бутылка минеральной воды. «Курсантские навыки не пропьешь, — подумал Сергей, надолго прикладываясь к горлышку бутылки. — Однако надо вставать».

Негромко зазвенел сигнал вызова. Сергей, поморщившись, активировал интерком.

— Слушаю, — хриплым голосом сказал он.

— Это я, — раздался голос корабельного врача. — Разрешите войти, командир, — попросил Паша. — Я уже тут, у двери.

— Заходи, раз пришел, — Сергей нажал на кнопку, открывающую дверь.

Паша Воленко зашел в каюту и участливо посмотрел на Сергея, сидевшего в кровати. Видимо, представшая его взору картина была далека от идеала. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что и сам доктор выглядел не очень — лицо мятое, глаза в красных прожилках. Ничего не скажешь — погуляли вчера знатно.

— Как самочувствие, кэп? — спросил он.

— Сам видишь, — вести долгие разговоры Сергею не хотелось, каждое слово давалось с трудом.

— Понятно. Может, по пятьдесят граммов? В некоторых случаях медицина это прямо рекомендует…

— Нет. Все, вчера погуляли — и хватит. Я сегодня твердо намерен сдать дела и успеть убраться отсюда вечерним челноком на Землю. Запой в мои планы не входит. И тебе настоятельно рекомендую больше не пить, — попытавшись придать голосу побольше твердости и строгости, сказал Сергей.

— Хорошо, кэп. Будет сделано, кэп, — улыбнувшись, сказал Паша. — Я же не просто так пришел. Дай, думаю, окажу медицинскую помощь своему страждущему капитану. Тем паче что нас на «семидесятке» только двое и осталось — остальные где-то на базе отрываются. Тут у меня с собой кое-какие таблеточки есть, — глядишь, через часик на мир другими глазами посмотрите, командир. Будете лечиться?

— Буду, Паша, буду. Спасибо тебе.

Действительно, через час Сергею стало гораздо лучше. Голова болеть не перестала, но боль удалось притупить до той степени, при которой, сделав определенное волевое усилие, на нее можно было не обращать внимания. Мир обрел резкие очертания, ушли тошнота и головокружение. Сергей принял душ (воду наконец-то можно было не экономить), побрился и почувствовал себя готовым к новому дню. Сделать еще предстояло немало.

Сначала формальности — сдать обязательный письменный отчет о патруле (электронная копия была послана заранее, еще за несколько часов до прибытия на базу), затем следовало отчитаться складской службе за потраченные припасы, войти в контакт с ремонтниками, которым придется восстанавливать его корабль. Ну и проделать прочие необходимые действия, которые никак нельзя откладывать в долгий ящик. Затем личные дела — оформить и получить билет на вечерний рейс на Землю и выбить из финчасти положенное за время патруля денежное довольствие. Хорошо бы еще заодно получить премию, положенную за уничтоженные эриданские корабли, но вероятность этого была невелика. Сергей был реалистом и понимал, что так быстро этот вопрос не решится. Но вот хотя бы минимум — достать до отправления на Землю боевой значок космонавта (выдававшийся членам экипажей кораблей, участвовавших в реальном бою) — надо было выполнить обязательно. Пройтись по улицам родного городка Сергей хотел в парадном кителе и непременно с этим значком. Помнится, на вчерашней пьянке Данилов обещал помочь с этим, задействовав свои связи в штабе… Короче, дел было невпроворот.

Челнок приземлился точно по расписанию — в половину третьего ночи по московскому времени. Подмосковный космодром «Дубравино» в этот ночной час был немноголюден. Причальные туннели связывали с пассажирским терминалом лишь два челнока, перевозивших с орбиты пассажиров марсианского лайнера, и вечерний челнок с лунной базы, на котором прибыл Сергей. Однако очередь у паспортного контроля Сергею отстоять все же пришлось. Работала лишь одна кабинка, в которой полусонная девушка в форменной одежде неспешно засовывала паспорта в сканирующее устройство и долго-долго потом рассматривала данные каждого пассажира на дисплее своего служебного компьютера, прежде чем пропустить очередного путешественника. Служащие лунной базы, вперемешку с усталыми пассажирами марсианского корабля, терпеливо ждали своей очереди. Скрасить время ожидания разговором Сергею было не с кем, вечерним челноком на Землю из всего экипажа его звездолета прилетел только он. Остальные парни из его команды успели отбыть на родину утренним рейсом, не желая тратить ни дня из отпущенного им отпуска или, если утреннее похмелье было слишком сильным, остались пока на Луне.