Миланский черт

— Нет, нет, лежите на спине. Я сделаю вам антипохмельный массаж.

Она подошла к раковине умывальника, открыла воду, дождалась, когда пойдет ледяная вода, смочила два ватных диска и положила их ему на глаза. Встав позади него у изголовья, она положила ладони одну на другую и мягко надавила ему на лоб. Затем ослабила давление. Опять надавила. Положила ладони ему на виски и проделала то же самое. Потом, подложив ладони ему под затылок, осторожно потянула на себя, задержала их, ослабила напряжение.

— Сегодня я опять напьюсь, а завтра приду к вам на антипохмельный массаж.

— Завтра меня здесь уже не будет.

— Вы шутите?..

— Нет, не шучу.

— А что случилось?

Соня тем временем поглаживала ему лоб пальцами обеих рук от бровей к волосам. После каждого седьмого движения она, легко касаясь кожи, проводила кончиками пальцев вдоль бровей и осторожно надавливала на виски.

Она принялась рассказывать ему печальную историю Паваротти.

Согнув пальцы в виде когтей, она словно граблями проводила ими по голове доктора Штаэля. Потом сложила пальцы вместе на лбу и медленно провела ими к переносице. Когда указательные и средние пальцы легли на веки, она на несколько секунд легонько надавила на глаза. После этого пальцы соскользнули к вискам. Несколько секунд Соня круговыми движениями осторожно массировала виски.

— И теперь меня не отпускает страх, — призналась она, закончив рассказ.

— И поэтому вы решили все бросить и уехать?

— Я больше не хочу жить в страхе.

— У вас в этом смысле большой стаж?

— Мне хватает.

Она положила указательные пальцы в уголки его глаза и легонько надавила.

— И вы выбрали именно этот путь — просто взять и удрать?

— Я пробовала выйти из положения и по-другому — с помощью теместы.

— Ну и как?

— Помогает на какое-то время. Как, например, сейчас. Но я уже однажды сидела на теместе. С меня хватит.

— Теместа помогает лишь от неопределенных страхов. А вы-то знаете причину своего страха.

— Да.

— Вечный вопрос: что устранять — симптомы или причины?

— Или автора этих причин.

Соня положила левую руку ему под голову и начала мягко массировать шею и затылок, а правой ладонью осторожно надавила на лоб. Потом сняла давление и, выждав несколько секунд, повторила движение.

Из динамиков доносились экзотические крики редких птиц. Пахло цитронеллой, содержавшейся в массажном масле.

Соня принялась поглаживать лоб, сначала левой рукой, потом правой, постепенно замедляя темп движений.

— Как вы думаете, есть ли в одной из этого множества действительностей, о которых вы говорили, — черт?

Доктор Штаэль не отвечал. Он уснул.

вбей себе мой новый номер телефона

а что со старым?

потеряла мобильник

как это?

а может украли как поживаешь?

паваротти погиб

а что с ним случилось

утопили

чего???

в аквариуме

возвращайся

ладно

когда?

завтра

Она решила провести вечер у себя в комнате, а ночь продержаться с помощью теместы. Но через полчаса после того, как она приняла таблетку, страх ушел, а одиночество вернулось. Она достала из чемодана платье, которое Малу называла «малое черное», потому что оно было коротким и облегающим, и позвонила Мануэлю.

— Я изменила решение.

— Остаешься?

— Нет. Но я спущусь в бар на прощальный коктейль.

— А прощание с кем?

— С тобой.

— Чушь!

Через полчаса он зашел за ней. В косоворотке, обильно политый одеколоном.

— Ну, пусть хоть один из нас будет наглухо застегнутым, — сказал он, увидев ее платье.

Было уже начало одиннадцатого, когда они вошли в бар. Доктор Штаэль, как всегда, сидел у стойки, изредка обмениваясь несколькими словами с Ванни. Четверо знакомых Барбары Петерс сидели за одним столиком. Сама она отсутствовала. Как сообщили Соне в конторе — в ответ на ее заявление, что ей нужно срочно поговорить с начальницей, — фрау Петерс неожиданно пришлось уехать в Милан, и вернется она лишь завтра.

Боб, который обычно, играя, словно забывал об окружающем мире, посмотрел в сторону двери и кивнул Соне.

— Видишь, тебя уже ждут, — ехидно заметил Мануэль.

Они сели за столик и заказали два бокала шампанского.

— Бензодиазепин и алкоголь — не самое удачное сочетание, — сказал Мануэль, чокаясь с Соней.

— За Паваротти!

— За Паваротти… Значит, ты твердо решила уехать?

Соня кивнула. Хотя это было не совсем так. «Твердые решения», принятые под влиянием бензодиазепина, вряд ли можно расценивать как таковые. Ей сейчас по большому счету все было до лампочки. Она могла пить за Паваротти и считать приключившуюся с ним историю ужасной, но это совершенно ее не трогало. Это все было далеко от нее.

Она понимала, что приняла решение уехать, потому что ей было страшно. Но сейчас она при всем желании не могла представить себе чувство страха. Нет, решение было принято, но уверенности в том, что она его осуществит, у нее не было.

Через час в баре остались лишь Ванни, Боб и Соня. Доктор Штаэль ушел первым. Перед этим он подошел к их столику, чтобы попрощаться. Соня представила ему Мануэля как своего преемника.

— Вы тоже делаете такие потрясающие антипохмельные массажи? — спросил он.

— Даже еще лучше, — ответила за Мануэля Соня.

Когда доктор Штаэль ушел, она объяснила Мануэлю, что такое антипохмельный массаж.

Вскоре после этого ушли и обе супружеские пары. Мануэль, выдержав вежливую паузу, спросил:

— Ну, как мы поступим? Уйдем вместе и ты через пару минут вернешься одна? Или ты просто останешься сидеть здесь, когда я уйду?

Соня предпочла просто остаться. Боб тем временем вполголоса запел песню, которая была ей знакома, но на текст которой она обратила внимание впервые:

Предавшись созерцанию своего полупустого бокала, Соня слушала прокуренную мелодию и слова, не столько произносимые (с французским акцентом), сколько обозначаемые.

За этими словами последовало несколько задумчиво-медлительных, затихающих, как плеск ручья, аккордов, и Соня поняла, что ей достаточно лишь поднять голову и улыбнуться ему.

И она улыбнулась.

Проснувшись посреди ночи, она поняла, что действие теместы заметно ослабло. Ей уже не было все до лампочки.

Она провела рукой по его гладкой груди, по животу, покрытому нежным пушком, и дальше, вниз. Осторожно, но без деликатной сдержанности физиотерапевта.

когда ты приедешь?

еще не знаю

но ты приедешь?

еще не знаю

а что случилось?

еще не знаю

ах вот оно что

Прогноз погоды был неутешительным, но он был таким все последние дни. Джан Шпрехер обследовал небеса с помощью своего полевого бинокля. Если там появится хотя бы намек на три сухих дня подряд, он сегодня начнет косить. Толщи тумана в некоторых местах прохудились, а у Пиц-Бадена открылся голубой просвет, в котором, как волшебный сад, сияло пастбище Альп-Верд. Но на востоке все еще громоздились черные тучи.

Чаша весов явно клонилась не в сторону сенокоса, и Шпрехер в конце концов принял отрицательное решение. Часть сэкономленного времени он теперь мог посвятить наблюдению за утренней жизнью «Гамандера».

24

25