По пути Синдбада

Жители Миникоя заслужили хорошую репутацию. Живя в изоляции на маленьком острове площадью 40 квадратных миль, они главным образом полагаются только на свои силы. Они строят дома, занимаются рыбным промыслом, из оболочек кокосов получают прочное волокно, идущее на изготовление тросов, пользующихся спросом у корабельщиков. Они и сами прекрасные моряки — как говорят, лучшие в Индии. Они легко устраиваются палубными матросами, даже на иностранные корабли. По этой причине многие миникойцы по многу лет не бывают дома. В Бомбее миникойцы считаются лучшими лоцманами — и не потому, что никогда не бастуют, довольствуясь, видимо, малым, а по праву, в силу высокой квалификации.

Миникой входит в состав Лаккадивских островов, на которых в Средневековье арабы закупали кокосовые тросы, использовавшиеся при строительстве кораблей, и, хотя экспорт этих изделий постепенно пошел на убыль, ими торговали еще в конце девятнадцатого столетия. Поэтому я посчитал разумным попытаться закупить кокосовые тросы, необходимые мне для строительства сшивного корабля, в том же месте, где такими тросами обзаводились арабы. Однако оказалось, что посещение иностранцами Лаккадивов запрещено распоряжением индийских властей, которые решили уберечь таким кардинальным способом самобытную культуру островитян от чужого и, надо думать, пагубного влияния. Вот тут-то Али Маникфан оказался тем единственным человеком, который сумел мне помочь. Выяснилось, что обитатели Лаккадивов регулярно приезжают на материк за рисом, сигаретами и другими товарами, которых на острове не достать. И вот, когда островитяне в очередной раз приехали за покупками, Али познакомил меня с жителем Агатти[12] по имени Куникойя. Этот островитянин был прекрасно знаком с технологией производства кокосовых тросов и даже сам принимал участие в строительстве сшивных кораблей. Куникойя мне сообщил, что для строительства подобного корабля требуются тросы особого качества, изготовленные из оболочек отборных кокосов. Оболочки этих орехов сначала замачивают в морской воде, чтобы получить волокно. Если их замачивать в пресной воде, то волокно получится недостаточно прочным. Волокно это сушат на солнце, а затем отбивают деревянными молотками. Металлические молотки не годятся — они ухудшают качество волокна. Тросы из готового волокна скручивают только вручную. Станки для этой цели опять-таки не годятся: тросы выйдут непрочными. Куникойя мне сообщил, что для строительства моего корабля потребуется сто пятьдесят бухт кокосовых тросов. Позже я подсчитал, что общая длина тросов составит четыре мили (~6,47 км). Цифра весьма внушительная, но время показало, что Куникойя был прав.

По предложению Куникойи мы вместе с Али отправились в деревушку, расположенную в глубине Малабарского берега, где делали тросы. Мастеровые встретили нас радушно, но это радушие не обмануло островитян. Когда Куникойе протянули образец троса (отрезок примерно с метр), он взял его за концы, переглянулся с Али, а затем, насмешливо усмехнувшись, быстрым вращательным движением распустил поданный ему образец на волокна. Конечно, для такой операции требовались мускулистые руки и, разумеется, навык. Изобразив на лице презрение, Куникойя бросил распавшиеся части на землю. Мастеровые заголосили, уверяя, что их тросы превосходного качества, а заготовки вымачивались в соленой воде. Куникойя хмыкнул и, подняв один из витков, взял его конец в рот и принялся усердно жевать. Не обнаружив и следа соли, он протянул виток мне. Отказаться было немыслимо, и я, взяв конец витка в рот, стал двигать челюстями не менее усердно, чем Куникойя, стараясь не думать о грязной заразной воде, в которой, скорее всего, и вымачивались оболочки кокосов.

В конце концов я пришел к заключению, что кокосовые тросы нужного качества лучше всего закупать на Лаккадивских островах, и попросил Куникойю этим заняться. Через четыре месяца я получил нужное количество бухт, однако с неудовольствием обнаружил, что часть тросов (правда, сравнительно небольшая) машинного производства. Исправить положение я не мог: Куникойя был далеко. Мне оставалось утешиться тем, что он уберег меня от более крупного надувательства.

С помощью Куникойи я закупил и ряд других материалов, необходимых для строительства моего корабля: 50 000 оболочек кокосов и 40 вязанок корней мангрового дерева. Это дерево очень крепкое, и Куникойя меня уверил, что оно пойдет на гандшпуги[13], которые понадобятся строителям, когда они станут стягивать тросы. Также, по настоянию Куникойи, я закупил четверть тонны чундруз, натуральной камеди, которую обычно используют для приготовления дешевого ладана. Куникойя мне пояснил, что без камеди не обойтись: ее наносят на стыки досок при строительстве корабля. Чтобы убедиться в негорючести чундруз, Куникойя провел настоящее испытание, взяв на пробу пригоршню гранул. Испытания удовлетворили его, и мы купили шесть мешков камеди, которые, опечатав, отправили на хранение на таможенный склад. Однако когда я получил эти мешки в Омане, в двух третях из них вместо чундруз оказалась галька.

Куникойя также предложил мне приобрести полдюжины баррелей рыбьего жира, который, смешав с растопленным сахаром, наносят снаружи на корпус судна. Рыбий жир мы купили в деревне близ Мангалора. Этот жир добывают из маленьких рыбок путем вытапливания его в котлах, обогреваемых паром. В тот же день мы купили полтонны извести, предотвращающей обрастание подводной части корабля. Известь изготовляли в длинном низеньком домике с крышей из пальмовых листьев. Из отверстия в крыше курился дымок. К домику одна за другой подходили женщины с бадьями на голове, полными морских ракушек. Подойдя к домику, они сваливали ракушки в кучу. Мы вошли внутрь, и мне показалось, что мы очутились в аду. В комнате у печи для обжига извести сидел старик — кожа да кости. Он крутил ногой колесо, нагнетая в печь воздух. Печь отапливалась древесным углем. Старику помогали несколько изможденных мужчин, похожих, как и он, на скелеты. Орудуя деревянными лопатами, они помешивали содержимое чанов, установленных на печи. По помещению сновали два мальчика, подбрасывавшие ракушки в чаны. У всех слезились глаза, с лиц катил пот, а когда ветер менял направление, перекрывая доступ дыма в отведенное ему отверстие в крыше, все принимались кашлять.

Постепенно я сделал и другие закупки, необходимые, по разумению Куникойи, для строительства сшивного корабля. Я купил бухту льняного троса, рычажные весы, два кузнечных молота, четыре лома, шесть буравов, несколько резцов и другие инструменты. Незадача вышла с хвостами скатов — их не оказалось в продаже. Естественно, перед тем как заняться их поиском, я спросил Куникойю:

— А зачем нужны хвосты скатов?

— Они пригодятся, когда в досках станут делать отверстия для прохождения тросов. Хвосты скатов используют для зачистки отверстий. Если отверстия не зачистить, тросы могут перетереться, и сшитые ими доски тогда разойдутся.

До меня дошло: обитатели островов живут в такой изоляции, что, вероятно, не ведают о существовании инструментов, давно привычных для основной массы людей, и потому вместо рашпилей используют хвосты скатов. Я все же попытался найти эти «первобытные инструменты», но, потерпев неудачу, купил обыкновенные металлические напильники.

Приобретя необходимые материалы и инструмент, мы вернулись в Бейпор, чтобы закупить лесоматериал для рангоута — прежде всего для мачт. Мне требовались деревья, которые индусы называют пунами. Пуны — исключительно прямые деревья, словно древко копья. Нередко ветви у этих деревьев вырастают лишь после того, как пун наберет высоту в пятьдесят футов. Из пунов издревле делают мачты. Даже ВМС Великобритании закупали в Индии пуны для строительства парусных кораблей. Обычно эти деревья, в отличие от айни, растут по одному, и заготовить их большое количество весьма затруднительно. В наше время их обычно отправляют на фанерные фабрики, но лесорубы, работающие в окрестностях Бейпора, поступают с пунами по-другому. Их сплавляют по рекам до какой-нибудь тихой заводи, где деревья ожидают своего часа, чтобы быть проданными по хорошей цене строителям парусных кораблей.

12

Агатти — один из Лаккадивских островов.

13

Гандшпуг — длинный брусок из твердого дерева, служащий рычагом при работе.