Страница 7 из 100
3. Смягченный (традиционный) перевод: I kiss you a thousand times. My soul kisses yours, my penis, my heart are in love with you. I kiss your nice rear end and all your person.
Перевод цитаты выполнил А. Аранго, крупный аргентинский психоаналитик.
Он подчеркивал, что дословный перевод силен, ярок, возмутителен — к чему в оригинале автор и стремился. При смягчении, помещении текста "в рамки приличий", смысл не меняется, но сила воздействия уходит, острота теряется.
Цитата принадлежит перу Вольтера, а вовсе не поручика Ржевского [9]. Ругательство — это всегда усиление, акцент. Оно действует как окрик, но если кричать постоянно — никакого эффекта не будет. Сильное средство эффективно, пока им не злоупотребляешь. Вольтер это учитывал и использовал приведенные слова только там, где нужно. Чего мы и вам, уважаемый читатель, желаем.
Почему ругаться вредно
Это особенно верно, когда имеешь дело с женщиной.
Все знают, что ругаться нехорошо. Особенно публично. Тем более — матом!
Это известно даже тем, кто выражается нецензурно через слово и иначе разговаривать просто не умеет.
Но почему нельзя? Что уж такого страшного может быть в словах и угрозах, которые (все это знают!) к реальным действиям обычно ни малейшего отношения не имеют?
Ведь если вас послали куда-то по матушке — идти туда не нужно!
Тем не менее для большинства мат неприемлем, а его употребление шокирует. Корни этих запретов и страхов глубинны. Сидят они в нашем подсознании, и строгого, логичного объяснения им нет (как раз тот случай, когда выразить чувства словами нельзя). В определенной степени это аналог инстинкта самосохранения, детских и животных бессознательных боязней. Они не беспочвенны, закреплены генетически и в итоге способствуют выживанию.
Не всегда, но связь прослеживается: грехом объявляется то, что людям действительно вредно, но до понимания чего большинство еще не доросло. Грязь пагубна для здоровья — и вводятся обязательные омовения и крещения. Свинина на жаре быстро портится — и мусульманам ее вообще запрещают и т.д. Да нарушение любой из десяти заповедей просто мешает выживанию вида.
Всегда, во всех обществах действовала система жестких ограничений и табу, в том числе и в отношении слов.
Особенно велика роль запретов в жизни примитивных племен. Некоторые из них сохранились, и сегодня их можно наблюдать воочию.
Многочисленные табу первобытных людей, кажущиеся нам дикими, по своей природе и истокам ничем не отличаются от системы наших нынешних ограничений. Да, на ранних стадиях развития общества запретов было гораздо больше. Да, каралось их нарушение гораздо жестче.
Смерть дикаря, нарушившего табу (не важно, случайно или намеренно), — обычное дело. Причем провинившегося не обязательно убивают, он может и сам умереть со страха, просто от осознания тяжести своего проступка!
В целом же система запретов обусловлена биопсихологически, и с развитием общества она лишь трансформируется, но не исчезает. Страшные, недопустимые слова были всегда и везде. Так, в Таиланде за упоминание вслух имен умерших родственников могли и казнить. В Греции и Риме нельзя было произносить имена некоторых богов, как и у древних евреев — имени единого Бога. А уж запрет на произнесение названий интимных мест организма и связанных с ними действий существовал и существует практически повсеместно.
Таким способом человек сознательно и бессознательно оберегает то, что для него свято, а в ряде случаев неосознанно стремится отрицать некоторые биологические аспекты своей природы. На разных стадиях развития (вспомним фрейдовские оральную, анальную и генитальную) главным, сокровенным, определяющим восприятие мира для индивида является и освоение горшка, и познание полового партнера, и, простите за такой ряд, общение с Господом. И все это частично попадает в область интимного и запретного.
Восприятие обсценных [10] слов происходит отчасти на уровне логики, отчасти — на подсознательном уровне. Эти слова оказывают галлюциногенное воздействие, завораживают, вспыхивают в мозгу, немедленно вызывая определенный образ. Психологи, изучающие роль табуированной лексики, всерьез говорят о ее "магическом воздействии" на человека. Причем магия пропорциональна степени запретности слов.
Для нас сейчас важно, что запрет на произнесение ряда сакральных слов имеет биологические и психологические истоки. Он достался нам в наследство от детской беспомощности, диких предков и первобытных табу — это их отголоски, это оттуда. Так что боязнь мата — в определенной степени болезнь роста или атавизм! Но атавизм хороший, полезный и симпатичный, как, к примеру, волосы на голове.
Кстати, по личному опыту авторов, чем меньше их остается на макушке — тем свободнее ты в выражениях. Ждем от читателей подтверждения или опровержения этого тезиса.
Существенно, что как бы система ограничений ни менялась и чем бы ни была обусловлена, она всегда в определенном виде сохраняется. Она нужна, необходима человечеству для правильного функционирования и развития. Это один из законов нашего существования. И его нарушение, переход к "беспределу", снятие всех ограничений в любой сфере отношений всегда ведет к деградации общества в целом. Эксперименты такие история ставила неоднократно.
Один из них — поругание веры в России в 20-е годы. Над церковью не просто издевались, все связанное с ней, от храмов до икон, уничтожали физически. Тогда русский народ своими руками разрушил огромный пласт собственной культуры. Активисты посмеивались: "Если ваш Бог есть, то что же он нас не накажет?" То, что кара наступила и мы отброшены в историческом развитии лет на сто, осознаем только сейчас.
Это, кстати, всеобщая закономерность, относящаяся и к технике, и к экологии, и ко всему остальному. "Грехом", расплата за который когда-то последует, являются и превышение допустимой скорости, и нарушение норм техники безопасности, и резкое вмешательство в дела природы (помните, как в Китае перебили всех воробьев или в Австралию завезли кроликов?) Последствия известны. Есть в истории и примеры, когда полная либерализация в области половых отношений приводила к деградации целых народов — мы, к сожалению, это и сейчас наблюдаем в Африке.
Итак, ограничения необходимы и полезны. Каждое общество их имеет и соблюдает. Американское — вовсе не исключение. Скорее наоборот, порядки и правила соблюдаются там строже, чем в большинстве других стран. Расхожее представление о том, что Америка — страна вседозволенности, сильно преувеличено. Что касается употребления неформальной лексики — в целом там пока все пристойнее, чем у нас. На работе матом не ругаются. В авангарде у них есть все, и выпендриваться, употребляя неформальную лексику, включая изощренную, при желании можно. Но мы берем массовостью и прямотой.
Вспомнился старый анекдот. Американец входит в купе поезда, где едет русский, и плюет в его сторону. Плевок облетает три раза вокруг головы и вылетает в окно. "Джон Смит, чемпион мира по фигурному плеванию", — представляется довольный американец. В ответ наш плюет ему прямо в лоб и протягивает руку со словами: "Иван, любитель!"
Вот, кратко, что мы хотели сказать о природе грубой брани и ее животных первобытных корнях. В целом постоянно употреблять грязные слова склонны слои населения, имеющие низкий социальный статус. Для общества это не ориентир, вернее ориентир, обозначающий ту грань, переступать которую не стоит. Не будем таким людям уподобляться, хоть и "вышли мы все из народа".
9
Любовные письма Вольтера, декабрь 1745 года (Lettres d'amour de Voltaire а sa niece, Paris, 1957)
10
То есть ненормативных, нецензурных.