Страница 12 из 81
Такое положение дел не могло, конечно, устраивать правительство «республики спиритов», как теперь называли Титанию; и новая власть принимает решение начать строительство собственного военного флота. Однако подобное куда легче было провозгласить, чем воплотить в жизнь, — Йойо прекратил мерить шагами библиотеку и рухнул в кресло напротив Клариссы.
— Сейчас даже представить трудно, какой тогда царил хаос! Надежной связи между городами не существовало, на дорогах орудовали шайки грабителей и мародеров. Целые области выкашивали тиф и холера. Вдобавок южные берега то и дело подвергались пиратским нашествиям; люди в отчаянии бежали в глубь материка, города пустели. В этой ситуации предстояло найти силы и средства, опытных инженеров и плотников, качественные материалы… Ты представляешь себе, сколько всего надобно, чтобы оборудовать один — всего один! — военный корабль? Я уже не говорю о наборе и обучении команды… Дело казалось попросту безнадежным, даже время работало против Республики — ведь стоило островному королевству собрать силы для вторжения, и страна вновь оказалась бы брошенной в пожар братоубийственной войны.
Рогир и Брауде Тролле были сыновьями ремесленника. Ни один из них не имел сколько-нибудь серьезного образования, за исключением суровой школы жизни. По слухам, оба в свое время принимали активнейшее участие в тайной деятельности спиритических обществ. Революция стала для братьев настоящим откровением. В те дни рушились вековые устои; и облеченный властью мог быть в одночасье втоптан в грязь, а безродный бродяга — вознестись к вершинам успеха…
Братья Тролле сумели убедить руководство республики принять другую стратегию, куда менее расточительную. Она предусматривала создание вдоль побережья цепи крепостей, причем в таких местах, где они были бы максимально защищены от корабельной артиллерии пиратов. Между крепостями предполагалось установить постоянное сообщение при помощи гелиографов. Отряды летучей кавалерии выдвигались на позиции при первых же признаках угрозы с моря, благо дороги вдоль побережья содержались в хорошем состоянии. Но помимо сухопутной кавалерии, братья предложили создать нечто доселе невиданное — кавалерию морскую!
Йойо открыл книжный шкаф и извлек тонкий альбом.
— Ой, какая прелесть! — Кларисса не смогла удержаться от восклицания, разглядывая великолепные гравюры, проложенные листами полупрозрачной рисовой бумаги.
— Да… Гиппокампусы, или дельфинокони, знакомы жителям южного побережья уже давно… Это прекрасные и гордые животные; хотя, конечно, сходство их с лошадьми случайно. С точки зрения зоологии они гораздо ближе к морским млекопитающим, тюленям — но выглядят, согласись, куда более фантастично… К слову сказать, они столь же неповоротливы на суше…
— А у нас они водятся?
— Нет, к сожалению, — улыбнулся горбун. — Воды Сильферры слишком холодны для этих созданий, они просто не выживут здесь. А вот Залив Дождей является исконным местом их обитания… Именно там и формировались первые отряды морских гусар. Это были отчаянные смельчаки, девочка: абордажные команды, атаковавшие пиратские корабли на подходе к нашим берегам, а зачастую и в открытом море, за несколько миль от побережья… Братьям Тролле удалось создать весьма эффективную систему обороны, обезопасив наши южные границы. Конечно, это никоим образом не решило проблему пиратства — государства Гранбрианы по-прежнему закрыты для регулярной торговли. Лишь немногие отчаянные смельчаки рискуют совершать туда путешествия, далеко стороной обходя Бриллиантовый архипелаг.
— Это опасно?
— Очень опасно, девочка! Пираты Бриллиантиды захватывают любые наши суда, рискнувшие спуститься ниже сорок восьмой параллели… Считают их своей законной добычей!
«А как же папа, он ведь отправился куда-то на юг… Только бы с ним ничего не случилось!»
— Знаешь, у тебя удивительно живое лицо! Приятно, что мой рассказ не оставляет тебя равнодушной. Ты хорошая слушательница, куда лучше Юджина! — похвалил девочку Йойо. — Честно говоря, с удовольствием продолжил бы, но время поджимает. Я должен уделить внимание нашим гостям, а тебе рекомендую испросить у госпожи Двестингаусс разрешения пользоваться библиотекой. Э-э… Если ты умеешь читать, конечно…
— Умею, отец меня научил.
— Ну и прекрасно! В книгах ты найдешь массу интересного, в том числе и ответы на многие вопросы. А сейчас, увы; прошу меня извинить…
Все еще находясь под впечатлением от рассказа, Кларисса спустилась на первый этаж. Она и думать забыла об угрозах Юджина, но, подходя к своей комнате, услышала где-то за спиной сдавленное хихиканье. В душе у девочки зашевелились дурные предчувствия. Неужели… Но нет, в каморке все оставалось по-прежнему. Узелок с вещами никто больше не трогал, разложенные на стуле мелочи вроде бы тоже. Для очистки совести Кларисса подняла кружевной платочек — сегодня он служил Цецилии одеялом…
Куклы не было. Вместо нее лежал скомканный, отвратительно грязный носовой платок и записка.
«Тваю куклу пахитили! Если хочиш увидить ие живой и здаровой, принеси выкуп на третей этаж где леснеца на чирдак», — гласил испятнанный кляксами клочок бумаги. Ниже шла приписка: «Если хоть каму-нибуть скажишь, мы ие убьем. Платок вирни. Разбойники».
Девочка беспомощно всхлипнула. Цецилия была для нее не просто игрушкой — почти подругой, маленькой фарфоровой феей, которой можно было доверить все свои печали и радости. Кусая губы, чтоб не расплакаться в голос, Кларисса стала методично перетряхивать немногочисленные одежки, надеясь найти где-нибудь завалившуюся монетку. В их прежнем жилище капканщик держал на столе бронзовую пепельницу с крышкой, куда складывалась вся мелочь. «Горшочек лепрекона, — смеялся отец, — наши с тобой сбережения на черный день». Увы, во время поспешного бегства им обоим было не до того… Находки выглядели неутешительно: весь ее капитал составлял два с половиной тавро. Посидев немного, чтобы успокоиться и не выглядеть зареванной, девочка направилась на встречу с похитителями. Она так и не успела осмотреть дом полностью и не имела представления, где находится лестница на чердак; но была полна решимости выяснить это. Мысль обратиться за помощью Кларисса отвергла. С рыжего кривляки и его дружка, пожалуй, станется разбить маленькую Цецилию! К тому же справедливость мадам Двестингусс в отношении собственного чада вызывала у девочки сильные сомнения.
Малолетних злодеев не пришлось долго искать: Юджин и Волли о чем-то нарочито громко разговаривали, демонстративно не замечая ее.
— Верните мою куклу! — требовательно сказала Кларисса.
Толстый мальчик лениво глянул через плечо:
— Мне показалось, кузен, или здесь был какой-то шум?
— Я ничего не слышал, Волли! — нагло ухмыляясь, заявил Юджин. — Может быть, ветер?
— Перестань, пожалуйста, притворяться и верни мне то, что ты взял… — Кларисса понимала, что ее нарочно пытаются вывести из себя, но ничего не могла поделать: голос предательски дрожал.
— Ну вот, опять… Здесь определенно кто-то есть! — Волли достал из кармана леденец и, сунув его за щеку, стал звучно чавкать, перекатывая во рту. По коридору поплыл густой ментоловый запах. — Ты смотри-ка… Это еще кто?
— Это? — Юджин, словно только сейчас увидев девочку, смерил ее презрительным взглядом. — Так, приживалка одна…
— Я принесла вам ваш платок и выкуп… Вот, держите! — Кларисса с отвращением бросила на пол грязный клочок ткани.
— Это же мой носовой платок! Как он попал к тебе?! — притворно возмутился Волли. — И как ты смеешь им швыряться?! А ну-ка подбери!
— Эй, крыса, ты что, не расслышала?! — Юджин шагнул за спину кузена и поднял руку с зажатой в ней куклой. — Быстро подбери этот платок и проси у нас прощения! Или я ее уроню!
— Я пожалуюсь на вас мадам Двестингаусс! — жалобно пролепетала девочка.
— Что-что, я не понял? — Волли сощурился и приложил к уху ладонь. — Что ты сказала? У нас тут, кажется, ябеда, кузен! А знаешь ли ты, пигалица, как поступают с ябедами в гимназии?