Хозяин Пророчества

Шаман дождался, пока вождь зашел внутрь и уселся, и лишь затем заговорил:

— Вижу, что ты жив и здоров, значит, путь был удачен. — Если говорящий с духами пренебрег обычным приветствием, сразу перейдя к делу, он очень спешил. Ширш постарался не показать удивления. — Каковы были слова Краг-зула?

— Зары начали войну. — Вождь услышал, как ученик шамана с тихим свистом втянул в себя воздух, — ему еще предстояло учиться и учиться невозмутимости у своего наставника. — Краг-зул сказал, что они тоже столкнулись с черными колдунами из рода людей и сейчас отправляются лишь мстить. Но я полагаю, что им нужен был лишь повод. Степь никогда не была родной для наших старших братьев.

— А собственно, почему бы и нет. — Мурен неопределенно повел в воздухе пальцами. — Ведь люди — древние враги нашего рода. Но они сильны, и зарам не справиться с ними в одиночку. Так говорят мне духи, и так наверняка сказал тебе сам Краг-зул, ведь он умеет слушать голоса предков.

Ширш, не отрывая взгляда от шамана, коротко кивнул:

— Да, и таковы тоже были его слова. Однако люди — враги нашего рода? — Ширш едва удержался от того, чтобы фыркнуть. — С ними сражались те, которые некогда покинули Степь ради зеленой травы, а затем вернулись.

— Не забывай, — глаза шамана под седыми бровями грозно полыхнули, — между нами и ними теперь кровь духа племени, тотемного зверя. И вдобавок разве достанет у тебя смелости отвергнуть память нашего рода, наших соплеменников, убитых людьми, пусть и в незапамятные времена?

Ширш, встретив взор шамана с поднятой головой, ответил немедля:

— Я помню, что наш дух племени покинул тело, убитое людьми. Но я не помню, чтобы в сказаниях о людях шла речь про таких колдунов. И еще, Мурен, — вождь оскалил клыки в ухмылке, — я знаю тебя не так уж давно. Но я уже вижу, когда ты желаешь вложить мне свои мысли. Ты знаешь что-то, что поведали тебе предки. Скажи это наконец и мне.

Шаман, помолчав, коротко улыбнулся:

— Счастливо племя Обретенных, где один мудрый вождь сменяет другого. Я говорил с духами, и они многое поведали мне. Черный колдун, убитый тобой, человек, но отмеченный печатью Тьмы. Многие уже пришли в нашу Степь, и еще многие готовятся прийти, открывая дорогу своей черной Силе. Краг-зул не рассказал тебе, что зары уже схватились с ними и решили, что разумней отступить. Без них нам не одолеть наступающую Тьму, а они уходят, и это твердо определено. Придется уходить и нам. Да, здесь земли наших предков, но дух племени там, где живые кирссы.

Вождь, посмотрев на собеседника очень долгим взглядом, наконец вопросил:

— И что же посоветовали духи пращуров нам, своим потомкам?

Ответ шамана был мгновенным:

— Собери все племена. Мы должны спастись все вместе. И двигайся на юг, в земли людей. Многое могло измениться с тех пор, как закончилась древняя война, и, если сейчас людей поглотила Тьма, мы должны схватиться с ней. И либо победить, либо погибнуть. Так что пошли весть вождям остальных племен, не медли ни секунды. Я же отправлюсь в наше святилище. Мне надо пробудить Каменных Стражей. Они не только заслуживают спасения; они будут нам великим подспорьем в грядущей войне.

Война! Это слово отдавалось в ушах Ширша, когда он выходил из шатра шамана, шел к сокольничему и отправлял послания другим вождям. Это же эхо тревожило его слух, когда он, собрав племя перед своим шатром, объявил кирссам волю предков и свое решение.

Не такой уж и веселой будет война, как могло бы показаться азартной до схваток молодежи. Ведь сейчас на юг уходил весь род разом, от котят до древних стариков, и если они проиграют…

Мурен же, не теряя даром времени, принялся собираться в путь, наказав своему ученику заняться тем же самым. Им предстояло провести в святилище кирссов несколько дней, проводя ритуал пробуждения Стражей, недавно обретенных союзников всего рода кирссов.

Первая встреча с новыми, неизвестными существами, пришедшими с Черных гор, не принесла ничего хорошего: кирссы боялись пришельцев, тем более таких устрашающих, как Стражи, а сами каменные твари относились ко всем с опаской. К счастью, старый вождь, предшественник Ширша, вовремя разглядел за каменными шкурами этих грозных воинов не злобных бестий, а возможных союзников. Новые соседи и поныне смотрели друг на друга с недоверием, но первый лед был сломан. Все Каменные Стражи признали достойным для себя местом святилище кирссов и погрузились в спячку, в которой они проводили большую часть жизни. Почему могучие существа покинули свое обиталище в горах и были вынуждены всем родом переселиться в Степь, они говорить не хотели. Сейчас Ширш думал, что, возможно, это как-то связано с грядущей Тьмой. Но, так или иначе, Каменные Стражи расскажут все лишь тогда, когда сами этого захотят.

Через четыре дня вождь, глядя на становище Обретенных, мысленно усмехался, представляя себе, словно чья-то громадная рука взяла и в мгновение ока перенесла все племя из мирной, тихой Степи в самое сердце круговорота кирссов. Степные коты всегда были легки на подъем, поэтому все прочие племена уже собрались на зов Ширша, образовав единый, готовый к чему угодно род. Близилось время, когда верховный вождь должен был объявить свое слово всему роду, но ему не хотелось делать этого без совета с шаманом.

А Мурен запаздывал. Но наконец-то на северном горизонте появились холмы, которых там отродясь не бывало. И эти холмы двигались.

Каменные Стражи, пробудившись, шли к своим новым союзникам. Где-то там, рядом с ними, должен был находиться и верховный шаман.

Но у Ширша не было времени дожидаться, пока неторопливые существа добредут до становища, он взял у смотрителя своего ездового кота и отправился навстречу.

Старейшина Стражей, могучий, иссеченный дождями и ветрами, покрытый мелкими трещинками от времени, приостановился при виде кирсса, проявляя уважение к равному. С грохотом махнул лапой, указывая своим сородичам продолжать путь, а сам склонился к Ширшу. Замялся на мгновение, словно припоминая, каково же это — говорить, и затем веско громыхнул, тягуче произнося каждое слово:

— Приветствую тебя, новый вождь. — Страж говорил не просто медленно; казалось, он делает паузу после каждого звука. — Помню тебя по правую руку от старого вождя, быстро поднялся ты, значит, того достоин. Что могу подсказать тебе?

— Привет и тебе, старейшина. — Ширш склонил голову в знак уважения, попутно окинув внимательным взором всю колонну громадных существ, выглядывая шамана. — Я хочу узнать лишь, где Мурен, говорящий с духами племени Обретенных? Тот, кто пробудил вас ото сна в святилище.

— У-ум. — Страж неторопливо — иным образом эти создания ничего не делали — выпрямился, развернулся и поглядел назад, туда, где за горизонтом располагалось святилище кирссов. — Он вернется, вождь. Но он говорил со мной и просил особо, чтобы я передал: тебе его искать не нужно. Он вверил судьбу свою в лапы предков.

Ширш, словно получив от Стража удар громадным кулаком, пошатнулся и отступил назад, ошарашенный услышанным. Впрочем, прерывать разговор со старейшиной не годилось, поэтому кирсс поблагодарил огромное существо, пусть и не так степенно, как мог бы. И затем, отчаянно понукая своего ездового кота, устремился на север, к святому месту.

Если кто-то из кирссов вверял свою судьбу в лапы предков, значит, более он не надеялся увидеть ковыль Степи. Но почему именно шаман, и почему именно сейчас?!

Только бы успеть…

«Только бы он не успел. Только бы Страж сумел его задержать».

Мурену даже в голову не приходило, что Ширш последует разумному совету не искать его. Он слишком хорошо знал кирсса, тот вырос у него на глазах. И не будь все настолько серьезно, он сам обязательно бы встретился с ним сейчас.

Но нельзя. Они еще встретятся. После. Великое колесо Пророчества должно пройти по колее, пусть даже оно раздавит всех, кто не успел из этой колеи выбраться. И пусть даже среди этих жертв окажется сам шаман.

Святилище являло собой громадный плоский камень, сточенный до земли столь давно, что не помнили даже самые искусные сказители. Вокруг него кольцом торчали бивни исполинских размеров, и кирссы, благоговейно глядя на устремленные ввысь гигантские кости, радовались, что ныне в Степи нет страшных чудовищ, которым такое оружие пришлось бы впору. Должно быть, подобные твари одним движением могли вздеть в воздух могучего, закованного в костяную броню аптара.