Судный четверг

Но сначала — счастье! Веселое, безудержное, эгоистичное ликование физиологии. Ты молод, силен, тебе всего лишь двадцать три года, ты в очередной раз выскользнул из холодных лап Костлявой Старухи и собираешься прожить чуть меньше вечности…

Если откровенно, ему порой приходило в голову, что он не умрет, потому что этого просто не может быть. Кто угодно, только не он, с кем угодно, только не с ним! Видел, конечно, смерть рядом, близко, вот-вот, но все равно в нее как-то не верилось, что ли, честно сознавался он сам себе. Два небольших ожога за три года войны — вот и все ранения. Он — умный, лихой, везучий, он — самый молодой командир роты в бригаде, почти полный георгиевский кавалер.

И поэтому с ним ничего не может случиться!

Прихватив из развалин «кокона» облегченный вариант «калаша» и бэк-аварийку, Женька еще раз глянул на экран навигатора и бодро зашагал на юго-восток, где рассчитывал встретить своих.

Броня у танкистов легкая и удобная, но один существенный недостаток в ней все-таки есть: гравидвижители настолько миниатюрные, что почти никакие. Про аккумуляторы вообще говорить не приходится, автономный запас энергии в танкистской броне — кот наплакал над миской сметаны. Конструкторы посчитали, что основное она должна получать от установки машины, как-то упустив из вида, что машины иногда прекращают существование раньше танкистов. Поэтому о долгих планирующих прыжках, как в пехотной броне, лучше сразу забыть. Заряда в таком режиме хватит на три-четыре часа, потом каюк всей системе, знал сотник по собственному опыту. Еще не факт, что он за три-четыре часа найдет своих.

«Так что энергообеспечение на сберегающий минимум — и пехом, Евгений Батькович, пехом… Сплошным и беспросветным пешкодралом! Ать-два-левой-правой… Соловей-соловей-пташечка, канареечка что-то там поет… — усмехался он. — Ничего — руки-ноги целы, голова на плечах, положенных ей от Бога… Дотопаем!..»

Общесетевая независимая газета «Пионеры

вселенной» № 619 от 7 ноября 2189 г.

Из статьи обозревателя Джона Заворски

«Наши скромные герои!»

…От лица, не побоюсь этих слов, всех наших граждан мне остается только воскликнуть: «Спасибо, госпожа Президент! Спасибо, уважаемые конгрессмены, спасибо вам, сотрудники министерств, управлений и постоянных комиссий, что несут на своих плечах неподъемную тяжесть войны!» Я уже не говорю про наши доблестные войска, чьи подвиги на фронтах планет и в открытом космосе войдут в историю, как беспримерное проявление несгибаемого мужества! Пусть наши противники из так называемых Свободных Миров, эти злобствующие конфедераты, эти кочегары войны (кочегар — водитель древнего мобиля на паровой тяге. — Прим. ред.), отрицающие Великую идею объединения, наплодили массу военной техники, пусть им даже удавалось достигать местами временного превосходства сил, но мы-то знаем — войны выигрывает не техника! Войны выигрывают люди, чья стойкость крепче брони!

Что же случилось? Почему мы сегодня в очередной раз говорим о торжестве идеи объединения на принципах демократии и полного общественного согласия?

Случилось то, что давно уже ожидалось. Сегодня утром пресс-центр президентской администрации обнародовал Постановление Конгресса СДШ, одобренное Президентом, о том, что за заслуги в деле защиты демократии и установления общественного согласия всем штрафным подразделениям армий и флотов СДШ, принявшим участие в боевых действиях по 7 ноября 2189 г. включительно, присваивается статус обычных армейско-флотских частей. Особый режим в данных подразделениях отменяется, у личного состава восстанавливаются все гражданские права военнослужащих СДШ.

Согласитесь, дорогие читатели, разве это не гуманный акт, не проявление высшего милосердия? Да, понимаю, по-разному может складываться судьба человека. Да, они, наши скромные герои, когда-то совершили в жизни ошибку, оступились, соскользнули с праведного пути в грязное болото порока. Но это в прошлом, а впереди — новый шанс, новая жизнь, право на которую они заслужили с оружием в руках…

«Пионеры вселенной» — первопроходцы не только в космосе!»

Проверено и утверждено военной цензурой. Военный цензор 2-го ранга, капитан УОС Мери Пикфорд.

Замечание для редактора:

Отмечаю, что в обращении к Президенту мною удалено неполиткорректное слово «госпожа». Ставлю на вид, что указание на половую принадлежность руководителя нашего государства является одинаково оскорбительным для мужчин, женщин и лиц среднего пола всех видов ориентации. Для особо тупых поясняю: женщины могут усмотреть в этом обращении намек на то, что все равно остаются женщинами, даже добившись высших государственных должностей, а мужчины, в силу своего природного полового шовинизма, наверняка обидятся на подчеркивание факта, что ими руководит женщина, т. е. существо низшее и недалекое. Что же касается лиц среднего пола, то к этой категории следует относиться с особенной корректностью, так как для них является оскорбительным любой намек на сексуальную активность, противоречащую их пристрастиям.

Также отмечаю, что в тексте обозревателя Джона Заворски уже второй раз (!) встречается слово «наплодили». Думаю, это характерное словечко отражает подсознательные тенденции его преувеличенного мужского эго. Сдается мне, мистер Заворски был бы очень доволен, если бы женщины только плодили ему и плодили, а он, со своим свинячьим эго, преобладал бы над ними, словно какой-нибудь древний султан в гареме, где еще не слышали о конструктивной роли феминистических тенденций в развитии женской личности.

Я понимаю, что по смыслу текста данное неполиткорректное слово относится к действиям противника, в отношении которого допускаются все возможные слова, кроме «обозначающих в грубой, непристойной форме мужские-женские половые органы и акты совокупления, а также непреодолимое желание совокупления и определение этого желания в оскорбительной форме» (ст. 9 п. 11 Разъяснения УОС МО «О неразжигании половой розни» от 05.01.85 г.). Поэтому считаю возможным оставить данное слово опять-таки под вопросом, но ставлю на вид.

Предупреждаю — в последний раз!

Докладная записка

директору Службы Президентской Охраны

флот-адмиралу Саре Тонги

от старшего инспектора СПО

подполковника Ляна Хаксли:

Госпожа флот-адмирал!

Считаю необходимым довести до вашего сведения подробности недавнего разговора между зам. директора ССР бригадным генералом Борисом Черновым и майором ССР Теодором Бронски. Разговор шел по коммуникатору и перехвачен и дешифрован нашей службой.

Примечание:

Текст разговора приложен к рапорту в качестве отдельного файла. Буквой «Ч» для краткости обозначен генерал Чернофф, буквой «Б» — майор Бронски.

Текст файла:

(звонок на коммуникатор Черноффа)

Б: Извините, господин генерал, сэр. Это я, Бронский.

Ч: Да, Тед, здравствуйте. Что у вас?

Б: Здравия желаю, господин генерал, сэр! Я все по поводу этого цензора, капитана УОС Мери Пикфорд…

Ч (раздраженно): Что там еще?

Б: Да, в общем, ничего особенного, сэр… На первый взгляд — ничего… Только не нравится мне ее подход к деятельности свободной печати… Эти ее ехидные замечания… Я вот все думаю, нет ли в этом скрытого саботажа, некой попытки опорочить и разложить наши информационные органы…

Ч: Разложить? Вы думаете, это возможно — разложить наши информационные органы еще больше? Хотел бы я лично пожать руку тому, кто решится на этот подвиг! Это, мой дорогой, достойно Геракла, вступающего в Авгиевы конюшни.

Б: Простите, кого, сэр? Я как-то не расслышал, куда вступил упомянутый господин?

Ч (ворчливо): Именно туда, куда обычно вступают! И по самые яйца… Впрочем, не важно… Не делайте на вашем честном лице идиотское выражение, майор, оно и без того… Гм… Я вас не вижу, но и так знаю, что вы сейчас вылупили глаза, как телескопический спутник-шпион на высокой орбите… А что касается Пикфорд — она, эта стареющая лесбиянка, просто стерва по натуре, ничего больше. К сожалению, стервозность пока не объявлена государственным преступлением. А зря, между прочим.

Б: Но, сэр, она пишет, что женщина — существо низшее и недалекое. А поскольку наш президент женщина, не есть ли это…

Ч: Вряд ли, Тед. Похоже, она имеет в виду всех женщин вообще. А тут ей виднее, майор. Мы же с тобой не женщины, судить не можем. (Раскатисто смеется.)

Б (хихикнув и переждав): Да, господин генерал, сэр, именно так… Мне всегда нравился ваш юмор, господин генерал… Только все эти высказывания, как мы обосрались…

Ч (все еще посмеиваясь): Мы? Говорите за себя, Бронский, когда обращаетесь к старшему по званию с подобными обобщениями!

Б: Виноват, сэр! Ее высказывания, как я обосрался… (запинается) Ну, то есть… Ну, не только я, так сказать, и другие младшие по званию, много младших по званию и все…

Ч (подсказывая): Засранцы?

Б (запинаясь): Ну, так сказать, то есть…

Ч (передразнивая): Ну, то есть, так сказать… (со вздохом) Ладно уж, майор, излагайте, как вы умеете. Кстати, я припоминаю, она написала — обкакались…

Б: Нет, сэр! То есть да, сэр! Именно так она написала. Это, с одной стороны… Но с другой, если говорят «обкакались», обычно имеют в виду «обосрались», а это процесс уже куда более глобальный, это поворачивает дело совсем в другом ключе, вы не находите?

Ч (несколько озадаченно): Ага… Гм… Обкакались, обосрались… Глобальней, да, пожалуй, что так… Да вы философ, Тед! Хвалю! Проникновение в самую суть процесса испражнения говорит о том, что вы не лишены определенной созерцательности ума… И что из этого следует?

Б: Ну, так сказать, в общетеоретическом смысле… В смысле войны, сэр…

Ч: Да понял я, понял.

Б: И это восхваление мужества конфедератов…

Ч: Ладно, я же сказал — понял. Можете дальше не расшифровывать вашу глубокую мысль. Обосрались… Ну и что из того? Война, Тед, — это та же политика, а она всегда грешит избытком естественных отправлений на головы малых мира сего. А что касается мужества противника, кто-то когда-то сказал: «Чем доблестней противник, тем больше чести приносит победа». Положение на фронтах действительно сложное, уж вы-то, майор, это должны знать.

Б: Сэр, я не в этом смысле…

Ч: Ладно, Тед. Я вот что скажу про эту цензоршу — пришить ей государственную измену мы всегда успеем, материалов на это уже хватает. Но пусть пока поработает, может, она еще пригодится нам. Нашей службе, я имею в виду.

Б: Я просто думаю, господин генерал, сэр…

Ч: А вы не думайте, Тед! Думать вообще вредно, а вам — просто противопоказано, учтите это. Ваш психоаналитик вам не говорил этого?

Б: Никак нет!

Ч (задумчиво): Значит, скрывает, затаил… Надо бы к нему присмотреться… Как, вы сказали, его зовут?

Б: Сэр?!.. А, понял, это вы опять шутите, господин генерал… Извините, что сразу не догадался…

Ч (со вздохом): Шучу, конечно же, шучу… Впрочем, я всегда знал, что вы не из догадливых.

Б (осторожно): Смею заметить, господин генерал, сэр, наши коллеги из Службы президентской охраны…

Ч (перебивает): Черти в аду им коллеги! Служба президентской охраны, по-моему, занимается всем, кроме охраны самого президента. Нахапали себе полномочий — прожевать не могут. У них уже сейчас штат больше, чем в нашем разведуправлении, а опять добиваются от конгресса новых ассигнований… Даже не напоминайте мне о них, Бронски, не хочу слушать! Я только что пообедал, в конце концов…

Б: Слушаюсь, сэр!

Ч: Объясняю вам, Тед, в первый и последний раз: сейчас, когда надвигаются мирные времена, нашим доблестным штрафподразделениям уже не требуется такое количество пушечного мяса. Поэтому кончайте заниматься фигней и займитесь, наконец, делом! Где отчет по использованью вашим отделением писчебумажных и канцелярских принадлежностей за второе полугодие истекшего года? Займитесь им, наконец!

Б: Слушаюсь, сэр, господин генерал! Но, может…

Ч: Не может, майор!

Б: Слушаюсь, сэр!

Ч: Уверяю вас, Тед, строгая, сбалансированная отчетность важна для общественного согласия ничуть не меньше, чем пристальное наблюдение за умонастроениями.

Б: Не совсем понял, сэр…

Ч (несколько раздраженно): Разумеется!

Все, жду отчет! Вторник, утро, ко мне на стол. Здравия желаю!

(Абонент Ч отсоединился.)

Резолюция:

Ввиду того, что майор Тед Бронски является законспирированным агентом нашей службы, отдельные провокационные высказывания с его стороны нахожу допустимыми и правомерными. Наблюдение за зам. начальника ССР бригадным генералом Черноффым продолжать в рамках запланированных мероприятий. Непременно довести до сведения оперативного состава, задействованного в разработке, что генерал Чернофф пользуется особым доверием Президента, обладает особыми полномочиями конгресса и правом прямого доклада объекту № 1. Поэтому его разработка должна проводиться с особой тщательностью и с соблюдением строжайшей секретности.

Директор СПО, флот-адмирал Сара Тонги.