Злая война

Закончив подготовку, Ангел вышел посмотреть, как там угли. Доспевали. Велел Малому минут через пять выгрести на край ямы половину, оставив на дне ровный слой. Забрал Дайса и вернулся в дом.

У кухни поджидал Капрал. Дескать, народ интересуется, долго ли еще слюни глотать, а у самого морда умильная такая. Серб и его приставил к делу.

Дайс открывал банки. Капрал шустро строил горки маринованных огурцов, помидоров и перцев на трех больших тарелках — каптенармус в баре разовую посуду прикупил, — закончил, принялся шинковать колбасу и сыр. Сам Ангел раскладывал гарнир — консервированные зеленый горошек, кукурузу, баклажаны, тушенные с овощами.

— Время! Дайс, гони отсюда в шею всех, кто сунется, Капрал, хватай пустые посудины и рысью за мной, — велел он и, подхватив котелки с мясом, ринулся на улицу.

Малой с поручением справился на отлично. Ангел поводил над дном ямы рукой, проверяя температуру. Годится. Выложил мясные рулеты на угли, углями же и присыпал основательно, а поверх, за неимением песка, землю тонким слоем, доступ воздуху перекрыл.

— Ждем.

Когда блюдо созрело, он аккуратно удалил земляной слой, осторожно разметал угли, сложил мясо в котелки и прикрыл крышками.

Созывать народ не пришлось, все и так столпились перед столовой и препирались с Дайсом.

Завидев кашевара, наемники расступились.

— Мужик, ты неимоверно крут. С меня причитается, — пообещал мужественному стражу серб и объявил: — Господа доблестные ландскнехты, прошу к столу.

Стол удался на славу, наелись от пуза. Сидели и болтали о всякой всячине, пока не заломило в висках и не заныли кости.

Небо над Зоной быстро наливалось дурным светом, вот-вот начнется выброс.

Проверять, можно ли благополучно пережить разгул аномальной энергии в помещении с окнами, занятие более чем опасное. Опять же трясет порой неслабо, кто знает, выдержит ли здание.

Прихватив с собой початые бутылки и остатки ужина, наемники спустились в подвал, плотно закрыли за собой дверь и привалили ее рюкзаками.

— Мужики, кто по первому разу, предупреждаю: возможно, будет хреново, — сказал Мартин.

— Как тогда в грузовиках? — спросил Дайс.

— Полегче. Тут стены толстые, потолки. А так, не скажу. В любом случае покрутит и отпустит. Бывает, заснешь и вовсе не заметишь. Так что, отбой. Моя первая смена караулить.

Наемники разбрелись по помещениям устраиваться на ночь. Дайс в нерешительности остановился в коридоре, то ли прилечь и попытаться уснуть, то ли с Мартином посидеть.

— О чем загрустил, паренек? — хлопнул его по плечу Ангел. — Ты себя не накручивай. Подумаешь, выброс. Я грелку припас, чайку соорудим, чтоб лучше спалось. Пошли.

Капрал затянулся сигаретой. Костерок, разложенный на железном листе, давал неяркое тепло.

— Не угорим? — поинтересовался Ангел.

— Не. Не угорим. Вон там щель под потолком видишь? Я проверил — сквозная. Тяга нормальная. Да и чурбачки я подсушил, чтоб не дымили, значит. Так что, присаживайтесь, мужики. Что-то ты, друг, выглядишь не очень. Достало?

— Да крутит меня немного, — сказал Дайс, усаживаясь рядом. — И голова как не своя. Будто пыльным мешком по голове отходили. Да и черт с ним. Вы лучше расскажите-ка, братцы, про то, как немцы швейцарцам задницу надрали. Время вроде есть. — Потер руки над огнем сержант. — При этом… название такое медицинское, странное… «кок» какой-то.

— А, при Бикоке! Ангел, кто там воевал? Помню, что французы, но не помню за что. А ты чайку хлебни. И давай-ка я тебе туда лекарства капну. Это, друг, выброс. Его каждый по-своему чувствует. Правда, если поглубже закопаться, то совсем не почувствуешь, ну да что имеем.

— За Милан, естественно. — Ангел достал сигарету, неторопливо выбрал чурку в костре, прикурил от черного тлеющего огарка, озаряясь оранжевым цветом. Дайс, приоткрыв рот, наблюдал за его манипуляциями в ожидании очередной лекции. Интересно же. — Воевали итальянцы с французами, а сражались, понятное дело, швейцарцы с германцами. Так вот, Папе Римскому очень повезло, что его войсками руководил Просперо Колонна. Наш кондотьер был из древнего римского рода, их там с колыбельки приучают к военным хитростям.

— Кондотьер — то же, что и наемник, только старшего начсостава. В общем-то их так в Италии называли в основном. Типа наемного генерала или маршала, — пояснил Капрал.

— Брат, до конца битвы еще далеко, а я надеюсь, к утру закончить. Да и поспать не помешает, — сказал Ангел и ловко бросил чурку в огонь.

— Ну… Вдруг он не знает.

— Не знал, — откликнулся Дайс, потирая виски. — Слово слышал, а кто такие кондотьеры, не знал. Вообще думал, что пираты.

— Если меня все будут перебивать… — угрожающе пробормотал Ангел.

— Германцы так и останутся неотомщенными. Молчу-молчу. — Вскинул ладони Капрал.

— То-то же. — Ангел удовлетворенно вздохнул. — Значит, история была такая. Шли так называемые итальянские войны за Неаполитанский престол, а на самом деле за гегемонию в Европе. Воевали до кучи все. Главными заводилами были французы, потом германский император, римский папа и примкнувшие к ним Англия, Шотландия, Швейцария, Османская империя, Венеция и итальянские города-государства. Как Лоренцо Медичи помер, так все и слетелись, будто мухи на покойника. Ставка больно высока: кто войну выиграет, тот и главный гегемон в Европе.

— Лихо! — вскликнул, не удержавшись, Дайс. — Османская империя — это турки, да? Куда же им в Европу-то лезть? А Папа Римский, он что, тоже воевал?

— Ну, строго говоря, Османская империя большей частью именно в Европе и находилась. Ну там еще кусок Северной Африки был и почти весь Аравийский полуостров. И вообще, ты в курсе, кто в те времена был назначен папой? — поинтересовался Капрал.

— Не-а.

— Александр Борджиа, — мрачно сказал Ангел. — Говорят, он с собой всюду носил иглу с отравленным кончиком, сам ее придумал. Я бы охотно сейчас воткнул кое-кому его изобретение.

— Молчим! — хором воскликнули Капрал с Дайсом.

— Впрочем, Борджиа только начинал итальянские войны, его потом быстренько прикончили и к моменту действия на престоле сидел какой-то там Лев. — Продолжил Ангел. — Бог с ними, с Папами, нас больше интересуют дела земные. Скупой, как известно, платит дважды. В двадцать первом году уже шестнадцатого века король Франции Франциск Первый поперся в Италию со своими швейцарскими наемниками, рассчитывая на легкую прогулку. Но хитроумный Просперо Колонна маневрировал туда-сюда, не позволяя вызвать себя на сражение. Для швейцарцев время — деньги в буквальном смысле, шатанье по полям в плюс не засчитывается. С ними же все просто было: день не пограбишь, ходишь как оплеванный. Короче, швейцарцы от Франциска разбежались. Типа вспомнили, что дома семьи посетить надо, пашни опять-таки непаханые стоят. А Колонне благодарные жители вынесли ключ от ворот на тарелочке с голубой каемочкой.

Страшно рассвирепев от такого выверта с выпендрежем, на следующий год король Франции насобирал денег на шестнадцать тысяч швейцарских наемников и снова пошел на Милан. К швейцарцам присоединились испанцы и венецианцы, так что получилась приличная армия, тысяч в тридцать с половиной. Ландскнехтов, кстати, было в два раза меньше. Но хитроумный Просперо Колонна не стал дожидаться за стенами города, а отправился в охотничий замок Бикок, который оборудовал по всем правилам фортификационного искусства. Вот смотрите. — Ангел расчистил на полу небольшую площадку, в середину положил закупоренную грелку. — Здесь охотничий замок, в нем находится войско императора, тысяч двадцать войска, включая ландскнехтов. Слева болото. — Ангел поставил слева от грелки кружку с недопитым чаем. — Справа водяной ров с узким мостиком. А спереди приличных размеров овраг. — Ангел обозначил ров и овраг дровяными чурками.

— Нормальный такой охотничий замок, немаленький, если в нем могло поместиться двадцать тысяч человек, — удивился Дайс. — Это что, нормальная практика была, для охоты такой замок отгрохивать? Неслабо на охоте веселились, видать.