Злая война

— Ангел, — окликнул серба Мартин, — проблема?

— Угу, — отозвался тот. — Тут «карусель» почти на входе, и внутри на лестнице мочало ржавое с потолка свисает. Может, другой подъезд попробуем.

— Погоди, — остановил его командир. — Пройти сможешь?

Серб скинул с плеч рюкзак, немного постоял, собираясь с духом, и бочком-бочком протиснулся в дверь. Вскоре он высунулся из окна на лестничной клетке и что-то сказал дожидавшимся внизу бойцам. Роджер и Малой один за другим осторожно зашли в дом.

Отлично.

Со стороны Причала донесся отчаянный рев, и Мартин резко обернулся. Капрал вскинул к плечу автомат, пытаясь разглядеть в оптический прицел, что делается на том берегу.

— Ни черта не вижу.

Рев перешел в визг и оборвался на высокой ноте.

— Вроде наш дед, если яйца прищемили, покруче орать должен, — озадаченно пробормотал наемник, продолжая всматриваться в пакгаузы. — Куда это он запропастился?

— Ах ты скотина! — выругался он через пару минут. — Тебе что делать велено, тварь?

— Что там происходит? — спросил Мартин.

— Прикинь, командир, этот хмырь завалил кого-то и жрать уселся, — ответил Капрал и щелкнул рычажком предохранителя. — Совсем страх потерял.

Штурмгевер дважды плюнул огнем, глушитель подавил звук выстрелов до легких хлопков.

— Поперхнулся, — довольно сообщил наемник и погрозил невидимому мутанту кулаком. — Шевели булками, мародер.

Излом как ошпаренный выскочил на пристань и, придерживая шляпу рукой, бегом припустил к плотине.

Унылый чернобыльский дождь барабанил по крыше. Вода, стекая сквозь прорехи в черепице, питала лужи на бетонном полу пакгауза.

Ангел подставил под струйку пустую консервную банку.

— Неужели пить собираешься? — спросил его Дайс.

— А где еще, по-твоему, в Зоне нормальную воду берут, — пожал тот плечами. — Радиация с химией, они в земле, парень. А облака чистенькие.

— Помню, один умник, вроде тебя, тоже так думал, пока прямиком на небеса в портках задристанных не отправился, — съязвил Капрал. — Слышь, кашевар, замерь сначала и таблетку кинуть не забудь.

— Ты, мясо радиоактивное, поучи меня бодяжить, — беззлобно отмахнулся тот, проверил воду дозиметром, удовлетворенно кивнул и подставил под дождь котелок. — Лучше глянь, контролер не задрых?

— Не извольте беспокоиться, я схожу, — подал голос излом.

— Ходят по-большому, а ты сегодня уже отличился, голубь. Отдыхай.

— Ну-ка, ну-ка, брате, что я пропустил? — потребовал любопытный серб.

Капрал пожал плечами и лениво ответил:

— А то ты не знаешь, как он на боевом задании праздник себе устроил. — Пристально посмотрел на скукожившегося в углу мутанта, кашлянул и закончил: — Свининки ему, понимаешь, захотелось. Проглот.

Излом шумно выпустил воздух и посмотрел на великодушного наемника чуть ли не с обожанием. Мог ведь и о другом подвиге рассказать.

— Вот скажи мне, фазан, о чем ты думал, когда тайком от товарищей печенку жрал? — с напускной строгостью спросил у виновника Ангел.

— Не ел я печенку, вот те крест, не ел! Разве ж можно у свинок печенку-то. Вот у человека можно. Вкусно. — Зыркнув на хмурые лица наемников, излом запнулся.

— Глянь, брате, а он, оказывается, еще и краснеть умеет!

— Краснеет он. Вот как огребет сейчас по сопатке за подобные речи… — Капрал демонстративно почесал кулак.

— Не бейте дедушку! — взвизгнул излом. — Дедушка так, не подумавши!

— Да какой ты дедушка, салага! Я те сейчас покажу дедушку. В лучших традициях покажу. — Капрал поднялся и сделал пару шагов в тень. Смех он, конечно, сдерживал, а вот лицо выдать могло с потрохами. Пиши пропала воспитательная работа.

— Да ладно тебе, брате, — примирительно сказал Ангел. — Он же не со зла. Так, опытом поделился.

— Да, да, да. Именно. Именно. Просто сказал, что у обитателей зоны печенку есть нельзя, и почки, и прочий ливер, — затараторил дед.

— Опытом он поделился. Почему ты, салабон, один жрать пристроился?

— Так вы ж ее есть не будете, свининку-то. А контролер излому не товарищ, — вывернулся тот. — А этот расхититель чужой собственности — тем более.

За неимением лучшего повода, серб принялся совестить мутанта за куркульские замашки. На гражданке веди себя как вздумается, а коль поступил, пусть и временно, в славную компанию капитана Мартина, будь любезен жить по законам ландскнехтов. Добыл плоть — не жлобься, неси в общий котел. Зажилил — отвечай перед соратниками. Впрочем, дискуссия вышла вялая, без огонька — при такой погоде не только спички, шутки тоже отсыревают — и вскоре потухла сама собой.

Дождь старательно увлажнял округу. «Интересно, сейчас по всей Зоне эта морось, или нам подфартило», — подумал Дайс, спрятав руки поглубже в карманы плаща. На пристани парочка зомби — для маскировки их обрядили в плащи наемников — старательно изображали караульных. Значит, и контролер бодрствует. Порядок. Сержант перевел взгляд на пятиэтажку на другом берегу. Третий этаж второе окно от угла чернеет выбитой пастью. Там тоже пока тихо.

Мартин разделил отряд на две неравные части. Троих наемников и всех зомби под началом контролера перебросил на Причал, с остальными же засел в доме напротив.

В противостоянии со сталкерским кланом Мартин с самого начала избрал бы иную тактику. Наступательную. Бродяги — неплохие бойцы-одиночки, и этим все сказано. Объединившись против кого-то, не утруждаются тщательным планированием операций, спешат поскорей покончить с противником и вернуться к основному занятию, охоте за артефактами. Нанеси сталкерам несколько внезапных чувствительных ударов, и они сильно задумаются о цене предприятия.

На хвосте у «Серых гусей» висели такие же наемники, как и они сами, люди, для которых война являлась главным ремеслом. Сила профессионалов в методичности, на фу-фу их не взять. Затевать демонстративные маневры с наскоками и отходами при явном недостатке сил — попусту терять людей. Тут надо действовать наверняка. Мартин не оставил Волкодаву выбора и спровоцировал разделение сил противника. Теперь настало время покончить с преследователями, оставлять их и дальше у себя в тылу опасно.

Рейдовая группа «Псов» двигалась по Мертвому городу боевым построением — головной дозор, ядро, тыловой дозор. Мартин насчитал пятнадцать человек в комбинезонах одинаковой расцветки с эмблемами подразделения и шестнадцатого в обычном сталкерском наряде. Чингачгук решил посчитаться за унижение, что ж, его выбор.

Хорошо шли, по-умному — в две линии по бокам улицы, держа интервал в пять-шесть метров между людьми. Останавливались перед каждым перекрестком. Пары — пулеметчик с гранатометчиком — настороже, через каждые шестьдесят-семьдесят метров останавливаются, дают товарищам уйти вперед, держат улицы и внимательно оглядывают дома. Потом те притормозят, и огневое прикрытие нагоняет.

Когда до противника осталось метров с полторы сотни, Мартин убрал из окна разведывательный перископ и перешел на другую сторону здания.

Передовой дозор «Псов» осторожно выдвинулся на окраину города, обнаружил вытоптанную площадку в зарослях лопухов и занял оборону. Чингачгук отправился назад.

Грамотно действуют ребята. Нашли следы на этом берегу, засекли «часовых» на Причале и послали сталкера с докладом к командиру. Интересно, начнут штурм вражеского бивака засветло или решатся на ночную атаку. В любом случае они обязаны проверить пятиэтажку, нет ли в ней засады, и занять здание под командный пункт и позиции для снайперов.

Мартин сделал Роджеру знак — давай за мной, и тихо спустился на второй этаж. Пробрался в квартиру, встал к стене с окном и прислушался.

Ждать пришлось недолго. Внизу раздалось шуршание травы.

— Стой, куда прешь. Видишь на бетоне около двери бурые комочки? «Карусель» притаилась, — сказал голос Чингачгука. — Погоди-ка. И потолок в тамбуре ржавыми волосами порос. Рискнешь? Вот то-то. С рюкзаком здоровенным сюда не пролезть. Опять же, на берегу натоптано, а возле дома трава не тронута. Излом по асфальту не попрет. Не было их тут.