Страница 31 из 57
«Хоть одно попадание — уже плюс», — хотел добавить он, но решил, что и сказанного хватит. Прикрыл на несколько секунд глаза и задышал равномерно и глубоко.
— Яволь, после пятого! — выдохнул и Храп.
До монстра оставалось метров сто, не больше. Если бы Киргиз хоть раз до сегодняшнего дня видел живого псевдогиганта, он мог бы отметить, что встречаются в Зоне экземпляры и покрупнее. Этот в холке тянул метра на два, вряд ли выше. Но Киргиз видел псевдогиганта впервые в жизни поэтому сравнивать ему было не с чем.
Однако это вовсе не означало, что Киргиз не знает как поступить в сложившей ситуации. Восемьдесят метров. «Поехали!» — подумал Киргиз и припал к прицелу. Выстрелил раз. Почувствовал, что попал, но на гиганте это никак не отразилось. Второй. Третий. Четвёртый.
Пятый — тут же одновременно грянули три автомата и псевдогигант впервые сбился с равномерного шага. Теперь паузы между выстрелами Киргиза стали чуть длиннее. Автоматы почти одновременно захлебнулись, спутники лихорадочно переворачивали магазины и втыкали на место парные. Но выстрелить никому из троих автоматчиков больше не довелось, потому что после седьмого выстрела Киргиза нога псевдогиганта переломилась в колене; он тяжело, так что слабо дрогнула земля, впечатался в редкую траву и пошёл юзом, как соскочивший с тележки железнодорожный вагон. Поднялся даже слабенький столбик брызг.
— Блеск! — прокомментировал Храп, вскакивая и подхватывая рюкзачок Киргиза. — Уходим!
Помощь была очень кстати — Киргиз цапнул винтовку как есть, с откинутыми сошками и резво потрусил за остальными.
— Грек! Ты скулить перестал? Вести можешь? — справился Храп на бегу.
— Уже веду! — зло отозвался тот. — Извини, сорвался!
— Это потом! Веди!
Гигант тяжело ворочался в большой луже. Он не добежал до огневой точки метров, наверное, тридцать и сейчас даже без одной ноги умудрялся довольно быстро ползти за людьми. Но ползти — это не бежать, к счастью. Люди от ползущего и раненого псевдогиганта ушли без труда.
Когда уже снова можно было просто идти, а не бежать, Киргиз чуть замедлился, вернул сошки в походное положение, отобрал рюкзак у Храпа и на ходу принялся добивать почти расстрелянный магазин до полного из поясного накопителя. Прежний магазин уже был примкнут к винтовке.
То, что они часть пути пробежали, имело и свои плюсы: уже через полчаса вокруг стали появляться кусты и деревья, а потом в разрывах листвы впереди показалась железнодорожная линия.
— Так! — скомандовал Храп и все невольно обернулись к нему. — Вроде спокойное место? Привал десять минут.
Оцеола с готовностью уселся на травянистый холмик, пнув его предварительно ногой — на всякий случай. Храп с Киргизом тоже присели. А Грек остался стоять.
— Мужики! — виновато начал Грек. — Я — урод! Но мне бы и в голову не пришло стрелять по псевдогиганту из автоматов! Если гранатомёта нет — учили, что надо разбегаться, тогда он только одного подомнёт, а остальные свалят. Я вообще такого не видел никогда — по гиганту из пукалок! Меня другому учили!
— Ладно, проехали, — с лёгким снисхождением сказал Храп. — Вот если б ты и вправду побежал, тогда, извиняй, разговор совсем другой состоялся бы. А так нормально — упал, стрельнул, группу увёл штатно, как и положено. Проехали, в общем.
— Я правда не видел такого, — вздохнул Грек. Было видно, что он страшно досадует на себя за промах и стыдится, что его рефлекс примут за банальную трусость, а попытку побежать — за малодушие.
— Грек! — с по-индейски непроницаемым лицом обратился к нему Оцеола. — Тебе сказали: «Проехали!», значит проехали!
Сталкер опять вздохнул и уже не с досадой, а с интересом покосился на Киргиза.
— А хоть что за пушка у тебя, можно узнать? Или и это проехали?
— Отчего же нельзя? — усмехнулся Киргиз. — Четыреста девятнадцатый Хеклер, как вон и у них, только слегка доработанный напильником.
— То-то я смотрю… — Грек с завистью глядел на винтовку Киргиза. — Ствол, вижу, снайперский, полтинник. Сошки, вижу необычные. А что ещё доработано, а?
— Рукоятка и цевьё, — честно признался Киргиз. — Индивидуальные, под мои бесценные лапки. А в остальном — штатная модель. Храп, дай водички, лень опять рюкзак скидывать.
— Держи! — немедленно протянул бутылочку Храп. — Заслужил, старик!
И довольно ухмыльнулся. Грек и сам полез в рюкзачок за водой.
— Ребятам рассказать — не поверят, — пожаловался он. — Гиганта… Из штатного Хеклер-Коха, пусть и с полтинником… Сколько ты раз выстрелил? Восемь?
— Семь, — насчёт стрельбы Киргиз старался никогда не врать и до сих пор это у него в целом получалось. — Причём, был один промах. Но зато кто-то из вас точно попал несколько раз, я видел.
— И сколько таких цыплят на твоём счету? — спросил Грек с грустной завистью середняка к профессионалу. Киргиз рассмеялся, запрокинув голову:
— Этот первый! Пожалуй, надо где-нибудь звезду нарисовать.
Грек, как Киргизу показалось, несказанно удивился:
— Первый? А у вас, ребята?
— Аналогично. — Храп солидно покивал, как академик на научном диспуте. — Честно сказать, мы гиганта вживую и видим-то впервые. Я — так точно.
— Я тоже, — подтвердил Киргиз.
— А я как-то видел издалека, даже двух. Но издалека, — гордо сообщил Оцеола. — Так что среди вас я корифей, о!
И довольно захихикал.
— Н-да. — Грек сжал губы и склонил голову. — Железные у вас, ребята, нервы.
— Работа такая, — сказал Храп и встал на ноги. — Привыкай, сталкер! У босса иначе нельзя.
Поднялись и остальные.
Они продрались через не слишком густой лесок, дошли до насыпи и поднялись на железнодорожные пути.
Рельсы были старые и ржавые до такой степени. что стали отчётливо-ноздреватыми. Шпалы не сгнили только благодаря креозотной пропитке. Кое-где между рельсами встречались лужицы тёмно-коричневой воды, кое-где росла осока и какие-то жёсткие ломкие кустики, названия которых Киргиз не знал.
За насыпью и путями открывалась обширная низина, постепенно переходящая в то самое жутковатое Болото с камышами-хвощами, топями-трясинами и большею частью безымянной фауной, поскольку любой, кто удостаивался чести оную фауну лицезреть, как правило внезапно утаскивался в грязь или под воду и навсегда там исчезал, поэтому ничего и никому рассказать уже не мог.
Вдалеке, особенно в самых низких местах, стлался зеленоватый туман в котором, казалось, мечутся неясные тени и от этого мурашки начинали ходить по спине, а в груди холодело и что-то обрывалось.
— Отвратительное место, — брезгливо сказал Киргиз. — Нам, надеюсь, туда не надо?
И искоса поглядел на Храпа.
— Пока нет, — ответил тот. — И я этому рад.
— Лучше сказать: «И я этому пока рад», — встрял Оцеола. — Но вообще удивительно: неужели находятся люди, которые лезут туда добровольно?
Грек издал странный звук, нечто среднее между фырканьем и хрюканьем:
— Пхр… Представь себе, находятся люди, которые там живут!
— Психи, — покачал головой Оцеола. — Реально психи!
— Кстати, братцы-кролики, — оживился Храп и поглядел на часы. — Десять двадцать семь. А вышли мы примерно в восемь десять. Итого в пути примерно два двадцать. Чудесно!
— Но это ж только до железки, — заметил Грек. — К перекрёстку мы ещё не дотопали.
— Ну и потопали тогда, раз так.
— Потопали. — Грек поглядел ещё разок на Болото, потом вдоль рельсов, на восток.
Со стороны Агропрома местность выглядела более лесистой и высоких деревьев там было больше. Ещё там проходила линия электропередачи — высокие ажурные вышки с горизонтальными отростками наверху. Они выглядели вполне сносно, и провода всё так же провисали от отростка к отростку, по два на каждую вышку. По обе стороны от колеи попарно вставали бетонные столбики и на каждой паре покоилась горизонтальная сварная металлическая балка, к которой крепился контактный провод для электровозов. Метрах в ста впереди перпендикулярно рельсам и насыпи тянулось проволочное ограждение, слева оно терялось в подлеске, справа спускалось в низину, к Болоту. В районе насыпи и путей в ограждении были обустроены ворота, как и балки на столбах сваренные из металлических прутьев. Ворота были приоткрыты.