Страница 13 из 16
— То педикюр… — прыснул Эдик.
— Точно, от слова «педик»… Хорошо, я страдал не зря…
Рома вытащил портрет карманного формата в стеклянной рамке. И показал его Степану.
— Вот, Валентин нарисовал. Он у нас художник, карандашом рисует… Молодой человек. По описанию Валентина, ему лет двадцать — двадцать пять. Он покупал у них куртку три дня назад. Валентин его хорошо запомнил. Вот и нарисовал по памяти…
— И в рамку из оргстекла заключил?
— А он Валентину очень понравился. Поэтому рамки для него не пожалел…
— Рома, а твой портрет он рисовал? Ты ему понравился?.. А какую рамку он для тебя подобрал? — вклинился Эдик.
Степан укоризненно покачал головой.
— Любая рамка хороша, — сказал он. — Лишь бы только не траурная… И вообще, закрыли «голубую» тему.
Он посмотрел на Рому.
— Не знаешь, кто он, этот парень?
— Валентин говорит, что он с женой приходил. Она его по имени называла. Он запомнил. Имя, говорит, та-акое кра-асивое. Альберт. А жена фи-и, бяка! Злая, говорит, проти-ивная. Мужа торопила, пошли, говорит, домой. Не поехали, а пошли…
— Ну, если пошли, то, возможно, где-то рядом живет… В общем, давай нос в землю, и вперед. Мне нужно знать все об этом Альберте.
Клод возвращался с тренировки.
Настроение хорошее. Сразу с двумя сегодня махался, с Чичиком и Чесом. Один против двоих. Пацаны они крепкие, поэтому приятно было осознавать, что оба легли к его ногам.
Он вел машину сам. Рядом сидел Чес, сзади Дрын.
— Брат, я слышал, у нас в Битово третий труп образовался…
— Точняк, — кивнул Дрын. — Еще одну девку трахнули и задушили…
— А почему я узнаю это от кого-то другого, не от тебя?
— Да потому что я хочу тебе эту тему на блюдечке с золотой каемочкой подать…
— В смысле?
— Мой человек мне информацию слил, что опера след взяли. Ищут душегуба, возможно, вот-вот возьмут…
— Значит, наследил он. А как?
— Пуговицу оставил, по ней узнали, какой фирмы джинсовая куртка, вышли на магазины. Короче, дело на мазь легло…
— А где телку замочили? — спросил Чес.
— В сквере на Серебрянской…
— Это где две «свечки» в двадцать четыре этажа?
— Ага. Красиво смотрятся дома, базара нет…
— И вид, кстати, из этих домов отличный. Чисто все вокруг, аккуратно, зелени море… У меня в одном таком доме телка живет…
— Танька, что ли?
— Угадал… Я, кстати, у нее целую неделю ночую. Ух, хороша баба…
— А труп вчера обнаружили…
— Когда, во сколько мочканули?
— Да вроде часов в полпервого ночи…
— А я к Таньке вчера часов в одиннадцать подкатил… Слушай, и, кажется, в тот день мужика какого-то придурочного видел. Он из подъезда выходил…
Чес заерзал на сиденье. Задницу натирал, как будто мысли этим подгонял.
— В джинсовой куртке он, говоришь, был?
— Да вроде…
— А цвет какой, синий, черный?
— Да вроде синий. Нитка на пуговице синяя была.
— Мужик какой-то не такой, глаза блестят. И знаете, пацаны, у него все пуговицы на куртке были. Но он же только мочить шел… Он это, гадом буду, он…
— А может, это бегун. Типа бегом от инфаркта…
— Так какие проблемы, выцепим петуха, от него и узнаем, за кем он бегал, за тенью или за курами…
— Шаришь, Чес, — кивнул Клод. — Значит, выходил из подъезда, где твоя Танька живет…
— Оттуда…
— Номер квартиры ты, конечно, не знаешь…
— Не-а. Но рожу-то его я запомнил…
— Вот и отлично… Поехали к «свечке». Будем брать мужика…
— А зачем он нам сдался? — спросил Чес.
— А ты знаешь, что этот урод девок трахал, убивал, а потом прятал?
— Ну и что?
— А то. Менты наверняка думают, что Вика — его рук дел о…
— Так что, ментам его сдадим?
— Идиот, да?.. Мы его будем немного убивать. Понял?
— Зачем?
— Если его Волчара возьмет, то на все трупы раскрутит. Ты в этом можешь не сомневаться. А вот на труп Вики не расколет. Потому как не мочил он ее…
— А если мы этого козла, — Чес провел ладонью по горлу, — то про Вику он ничего не расскажет. И все шишки останутся на нем…
— Ну вот, срубил поляну!.. Показывай, куда ехать.
— Товарищ майор, разрешите обратиться! — Рома сиял как медный котелок.
Вытянулся по стойке «смирно», руку к пустой голове приложил. Рожа довольная.
— Не фиглярничай, скоморох… Что там у тебя?
— Ваше задание выполнено. Личность подозреваемого установлена!
— Тогда «вольно», и рассказывай…
— Есинцев Альберт Иванович, 1973 года рождения, адрес — Битово, Октябрьское шоссе, 18, квартира 40, место работы — фирма «Сигма», программист…
— Не слышал о такой фирме…
— Так это в Северо-Западном округе Москвы…
— Далеко ехать. Значит, будем брать дома… Так, время шестнадцать двадцать три… Еще, пожалуй, рано… Интересно, что там Эдик нарыл?
Как по заказу, открылась дверь, и в кабинет ввалился Савельев.
— Долгожитель ты наш! — встретил его ухмылкой Лозовой.
— Чего?
— Вспомнили… гм… И появился…
— Эдик, по глазам вижу, что-то несешь в своем клюве…
— Точно, командир, несу, — довольный, пробасил он. — Селюнин Михаил Петрович, президент фирмы «Арго, лентяи и так далее»…
— Чего?
— Ну, «Арго ЛТД»…
— Лентяи, говоришь. Значит, далеко ездить этому Селюнину лень. И фирма в Битово находится…
— В точку попал, Степаныч…
— Ну а лентяй этот на работе сейчас?
— Я даже знаю, чем он сейчас занимается, — осклабился Эдик.
— Чем?
— А кофе с секретаршей пьет…
— Кофе пьет вместе с секретаршей. А что тут такого…
— Да не вместе, а с секретаршей. Он кофе пьет, а секретарша это… Впрочем, не будем опошлять процесс…
— Сказал поручик Ржевский… Кстати, откуда такие подробности?
— Секрет фирмы…
— Придется обломать кайф голубчикам, — решил Рома.
— Вот этим мы сейчас и займемся. — Степан поднялся с места.
До фирмы «Арго и лентяи» ровно десять минут пути. Степану очень хотелось надеяться, что Селюнин успеет выпить свой кофе с секретаршей.
В дверях фирмы стоял дюжий охранник, лениво перетирал челюстями жвачку.
Рому никак нельзя было причислить к семейству хиляков, и редко у кого возникало желание хамить ему. Но этот охранник, видимо, входил в число этих редких экземпляров.
— Извините, а вы не скажете, могу я увидеть Михаила Петровича?
Может, его вежливый тон подействовал на охранника, как красная тряпка на быка.
— Я скажу, что ты можешь увидеть меня! — Челюсти его заработали в более интенсивном режиме.
А может, его наглость подогревали два крепыша, которых Рома увидел в дальнем конце просторного холла. Они сидели на кожаном диване и о чем-то разговаривали.
— Извините, но я обращаюсь к вам на «вы»…
— Да, и я к тебе буду на «вы». Счас вот вы-кину, вы-швырну… Продолжать?
Рома был удивлен. Так не должно быть. В такой респектабельной фирме — и работают такие хамы. О чем думает Селюнин? А может, он даже не подозревает, какие вещи творятся на проходной?.. Значит, надо открыть ему глаза на истину…
Оттягивая назад руку, Рома всерьез думал, что оказывает Селюнину неоценимую услугу.
Он врезал охраннику под дых, тот сложился пополам. Вторым ударом хам был опрокинут на пол.
— Извините!
Рома решил быть вежливым до конца. Два крепыша видели эту сцену, поэтому резко вскочили со своих мест.
— Проходите, пожалуйста! — позвал Рома.
В дверях нарисовалась фигура Эдика Савельева, затем в холл втерся человек-гора по имени Федот по фамилии Комов, за ним громада Саня Кулик. Последним вошел Степан Круча.
Мощная, грозная сила. Крепыши только увидели их, и так же резко, как вскочили, подались назад.
Неудержимой лавиной ментовская пятерка прошла через весь холл, оказалась в приемной.
Секретарши на месте не было.
— Долго он пьет кофе, — вздохнул Эдик.
— Придется посмотреть, чем они там занимаются, — подмигнул ему Рома.