Страница 50 из 79
Как только они могли так поступить?! Эмили не успела подумать о последствиях, как ее руки схватили первый попавшийся предмет с кухонного стола – это оказалась бутылка – и швырнули о стену. Следом последовало все остальное – все, что находилось на полированной столешнице. Нажав кнопку сигнализации, она с каким-то удовольствием вслушивалась в дикие пронзительные вопли, разносившиеся по комнатам. Это разбудит всех жильцов, даже сестер Демстер, что спят в помещении над гаражом. Секундой позже зазвонил телефон – полиция.
– Извините, это Эмили Торн. Я нажала кнопку по ошибке. Кодовое слово «клиника»… Извините еще раз, – произнесла хозяйка и положила трубку.
Через три минуты все жильцы стояли на кухне, хлопая от растерянности глазами, а близняшки Демстер ломились в заднюю дверь. Они, сонно и плохо соображая, смотрели на миссис Торн.
– Эмили!
– Вымойте кухню. Немедленно! Вы оставили кофейник и плиту включенными… Ваши гости загородили мою машину, а мне нужно было ею воспользоваться. Пришлось просит тачку у Мастерсонов. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но это мой дом, не правда ли? – Женщина настолько рассвирепела, что ее начало трясти. Пора уходить отсюда, иначе с ее уст сорвется нечто такое, о чем потом придется горько пожалеть. Резко повернувшись, миссис Торн отправилась наверх.
Сев на пол около батареи, она принялась бессовестно подслушивать, совершенно не чувствуя угрызений совести. На кухне шумела вода, гремела посуда, звенели столовые серебряные приборы… Эмили сосредоточенно грызла ноготь большого пальца.
Так ведут себя дети, когда обидятся на взрослых, отказавших им в игрушке или конфетах. Ну и пусть, ей все равно. Она не собирается вновь переживать кошмар, в пучину которого ее вверг Ян. Такого с ней больше не случится. Эмили избавится от них раньше, чем они от нее. Предательство – один из семи смертных грехов и, очевидно, самый тяжкий.
«И все потому, что тебя не пригласили на вечеринку? – заговорил внутренний голос. – Как же они могли это сделать, если ты даже не сказала об истинной цели своей поездки и о сроке возвращения? Твои подруги платят за жилье… Следовательно, у них есть определенные права. Ты же им сама сказала: «Можете развлекаться». Почему мешаешь их счастью? Ведь любой женщине нужен мужчина. Именно ради этого люди рождаются на свет, не так ли? Ты, наверное, думала, что они должны остаток дней своих провести на Слипи-Холлоу-роуд, играя в бойскаутов?»
«Да, да, именно так я и хотела, – отозвалась сама Эмили, вступая в дискуссию с внутренним голосом. – Я мечтала иметь друзей, семью, делиться секретами, бедами и горестями… Это особенно необходимо, когда человек живет в раздоре с миром и судьбой. Мы так хорошо ладили, дела шли превосходно, будущее обеспечено… И вот…»
«И что «вот»? – возмутился внутренний голос. – Разве человеку нужна только уверенность в завтрашнем дне и работа? А как же личная жизнь? Жизнь, разделенная с тем, кто любит тебя? Любовь! Что в этом плохого? Нельзя командовать другими и совершенно непозволительно говорить, что люди могут или не могут делать в личной сфере. Это же вечеринка, Эмили, устроенная в Валентинов день! Если бы ты не уехала, то сидела бы вместе с ними рядом с Беном. Ты уехала, сделав свой выбор. Поэтому нечего дуться, Эмили, проглоти горечь обиды… Жизнь продолжается – хочешь ты этого или не хочешь. Подумай, что тебе нужно от самой себя, остальных и самой жизни… Вспомни, как хорошо тебе было в компании этих женщин, не забывай и о том, что ты преуспела, стала богата и знаменита благодаря их помощи…»
«Бен…» – начала возражать Эмили, но осторожный стук в двери прервал ее внутренний диалог.
Неужели она заперлась? Взглянув на поднятый язычок предохранителя замка, женщина облегченно вздохнула.
– Эмили, это Лина. Я принесла тебе кофе. Эмили? Пожалуйста, открой дверь. Я знаю, ты расстроена… Может, поговорим?
Миссис Торн села на кровать и прижала колени к груди. Она почувствовала себя раненой птицей с подрезанными крыльями. Однажды у нее уже было подобное чувство, но тогда женщина ощущала себя усталой старой собакой. Эмили не знала, что хуже. На сердце – тоска и печаль.
«Прошлой ночью ты стояла и подсматривала за подругами, а сегодня прячешься в своей комнате, словно нашалившее и боящееся наказания дитя… – снова заговорил укоризненный внутренний голос. – О, Эмили, спустись вниз, объяснись, развейся, не оставляй камень на душе».
– Не могу, – прошептала она.
«Нет, можешь! Собери волю в кулак, иначе все зайдет слишком далеко, – умолял и упрашивал ее внутренний голос. – Ты способна это сделать. А у них есть право высказать свое собственное мнение…»
Миссис Торн причесалась и посмотрела на свое отражение в зеркале. Она совсем забыла о своей новой внешности. Что скрывается под ней?
Все женщины расселись вокруг кухонного стола. Перед ними стояли чашки с кофе. Стул, на котором обычно сидела Эмили, оказался свободен; кружка, стоящая напротив него, – пуста.
– Здесь, должно быть, проходила вечеринка, – спокойно произнесла миссис Торн.
– Да. Вообще-то мы праздновали не только Валентинов день. Зоя заключила сделку с огромной страховой компанией в Раритан-центр, а Марта – с химической корпорацией на Лидлсекс-Индистриал-парк… Бен должен был договориться с новой фирмой, открывшейся совсем недавно и расположившейся за Фудтауном. Когда он звонил, то сказал, что дело почти решено. Джексон обещал поужинать с нами, но к нему из Тампа приехала младшая сестра, студентка колледжа, и он повез ее и Теда за город, чтобы покататься на лыжах… Вечеринка проходила вполне благопристойно… У тебя, очевидно, сложилось о ней превратное впечатление, а зря, – устало объяснила Лина.
– Садись, Эмили, я налью тебе кофе, – спокойно произнесла Келли.
– Мне хочется знать, чьи машины стояли перед домом.
– Ну, Роуз и я, – заговорила Хелен, – пригласили девочек на вечеринку, которую проводила Ассоциация близнецов. Туда приглашаются все желающие… Мы прекрасно повеселились, появились новые знакомые… Ой, я болтаю всякую чушь! Даже не знаю, почему…
– Твое поведение навело нас на мысль, что мы совершили нечто ужасное, – холодно заметила Паулина. – Наверное, мы допустили ошибку, оставив грязную посуду, но у нас имелся уговор: встать завтра пораньше и все убрать. Было выпито слишком много вина… Если по твоим понятиям это грех, прости нас.
– Даже представления не имели о твоем возвращении, – заявила Нэнси.
– Почему ты пошла наверх, а не присоединилась к нам? Мне кажется, ты поступила очень некрасиво. Зачем ты заставила всех нас думать, что мы совершили нечто недостойное и отвратительное? Как-никак, мы жильцы этого дома. Ты же сама сказала о возможности развлечений… Или обязательно твое присутствие? – возмущенно высказалась Лина.
«А-а-а, сестра Бена…» – с облегчением вздохнула Эмили. Нужно что-то сказать, показать, что все в порядке. Но не так-то просто сделать это. В ней снова заговорило упрямство, которое затмевало разум. Может быть, они только недавно познакомились с теми мужчинами, и их отношения не успели окрепнуть, однако такое случится рано или поздно. И когда подруги, одна за другой, уйдут, она вновь останется одна.
Эмили еле заметно кивнула, чувствуя себя совершенно чужой за собственным кухонным столом.
– Конечно, вы имеете полное право устроить вечеринку… Примите мои поздравления за новые сделки. Я тоже не сидела без дела в Нью-Йорке. Отчет лежит в конверте на столе… Мне очень нелегко говорить, но все же я сделаю это… Пришло время разъезжаться, вам необходимо подыскивать новое жилье. Мы не можем быть вечными бойскаутами. Я собираюсь продать сие большое строение и поселиться в небольшом уютном домике в каком-нибудь зеленом районе города. Не торопитесь – время терпит.
Поставив чашку на стойку, она вышла.
Запершись в своей комнате, миссис Торн плакала, как ребенок, икая и сморкаясь в подушку. Почему ей так больно? Обычно инициатору всегда легче, чем остальным.
А все началось с этой глупой вечеринки. Назад уже пути нет, даже если бы она и захотела вернуть ушедшее. Но Эмили никогда не сделает ничего подобного. Нужно взять себя в руки и, стиснув зубы, идти до конца.