Кровные братья

– Это не сказки! – воскликнула Констанс с горячностью, недопустимой для высокородной даханаварской леди. – Вы же знаете, что это правда! И все знают.

«Человеческая шлюха!» – глумливо подумал Амир, продолжая снисходительно улыбаться.

И я порадовался, что Констанс не слышит этого. На протяжении многих сотен лет Леди из моего клана успешно влияли на человеческую политику. Они манипулировали дипломатами, становясь их любовницами, а иногда даже женами. Прекрасные серые кардиналы. Наша рыжеволосая ирландка, к примеру, жила с министром связи.

– Если мы не хотим получить еще одного Августина Кальме с его мерзкой книжонкой[10], нам всем, уважаемые, следует проявлять осторожность! – сказал Александр.

Рамон позволил себе сдержанно усмехнуться, вспоминая о вкладе, сделанном им, чтобы успокоить впечатлительных смертных. Бурные дебаты по поводу реальности существования киндрэт благополучно закончились спустя лет десять. И ученых стало интересовать лишь одно: что заставляет людей верить в такое нереальное существо, как вампир? Великолепное завершение многолетней работы. Никто не мог объяснить, кто мы такие и откуда взялись в человеческом мире. Очень славно.

– Мы не должны повторять прошлые ошибки, – произнесла Фелиция. – Нельзя давать людям еще один шанс обнаружить наше существование среди них.

– Я поясню, – с улыбкой заметил Рамон. – Многоуважаемый Амир, представьте себе девственный лес. Непуганая дичь позволяет приблизиться, не убегает, не шарахается в стороны. Но если в этом лесу расстреливать зверей направо и налево, развешивать их трупы на деревьях и устраивать травлю с собаками, ни один зверь не подпустит вас к себе.

Он вдруг стукнул кулаком по столу, на мгновение превращаясь из уравновешенного, чуть ироничного бизнесмена в кровожадного, мстительного кровного брата.

– Мы не знаем, кто оставляет трупы в городе, но я присоединяюсь к клану Даханавар с требованием прекратить гадить в собственном особняке! Политика Вьесчи тесно связана со смертными. Я работаю с людьми! Они должны доверять мне и моим братьям.

Он говорил еще что-то, но я вдруг увидел, услышал... почувствовал. Амир вспомнил. Несколько мертвых человеческих тел на станции метро. Укусы – «колотые раны» – на шее. Большая потеря крови. Двое выжили. Отправлены в реанимацию пятидесятой городской больницы.

Наверное, я произнес это вслух, потому что все присутствующие смотрели на меня. Фелиция – довольно: я оправдал ее надежды. Александр с раздражением. Грейганн – с легким пренебрежением. Рамон с поощрительной улыбкой. Тхорнисх с преувеличенным вниманием, как на шута.

– Вот вам и доказательства, – произнес Вьесчи.

– Бред сканэра – это не доказательства. – Амир едва сдерживал ярость.

– Вы же знаете, что он не лжет! – воскликнула Констанс, перебивая. – Когда он работает, не может лгать.

Он говорит только то, что слышит и чувствует. Отключается от своих эмоций и желаний!

Движением руки Фелиция заставила ее замолчать:

– С согласия всех присутствующих я требую прекращения террористической деятельности клана Асиман по отношению к человеческому населению.

– Полностью поддерживаю, – заявил Рамон.

– Присоединяюсь, – тут же сказал Александр.

– Решение уважаемого тхорнисха? – спросил Ревенант.

– Вам известно мнение по этому поводу нахттотера Миклоша, – ответил тот, рассматривая свои ногти. – Люди нужны нам для еды. И мы обращаемся с ними как с едой. Свежее употребляем в пищу, протухшее выбрасываем. Нас не волнуют проблемы помоев. И мы не договариваемся с кормом.

– Вриколакос Иован, ваше мнение?

Грейганн сверкнул желтыми огнями в глазах и усмешкой:

– Я не согласен.

– С кем? – терпеливо поинтересовался Ревенант.

– С позицией клана Даханавар.

– Но в прошлый раз вы одобрили... – начала Фелиция, не сумев сдержать удивление.

Грейганн ухмыльнулся:

– Мне не нравится эта рыжая девица.

Констанс от удивления захлопала глазами и рассыпала свои бумаги.

– Простите, я не совсем понимаю... – Судья тоже потерял часть своей невозмутимости. – Какое отношение это имеет к вопросу, который мы решаем?

– Самое прямое. Она мне не нравится. И я не согласен.

Рамон хлопнул ладонью по столу:

– Хватит изгаляться, Светлов! Тебе же все равно, как выглядит эта девушка!

– Не люблю рыжих.

– Господин Иован, – Фелиция прикрыла на мгновение глаза, собирая все свое внутреннее спокойствие, – сегодня мы решаем вопрос о прекращении асиманами убийств смертных, которые ставят под угрозу наше тайное существование среди них. И я не понимаю, какое касательство имеет к этому моя помощница.

Конечно, она не понимала. Моя Гранд Леди была слишком логична и последовательна. Она не могла оценить звериного чувства юмора грейганна. Ему всего лишь захотелось пошутить. Позабавиться немного. И потом он действительно не любил рыжих. Они его раздражали.

Ревенант в отличие от остальных киндрэт понял или ощутил это вместе со мной. Все-таки он был человеком, а люди – некоторые из людей, я уже знал – иногда проявляют удивительную чувствительность.

– Амир Асиман, я поддерживаю клан Даханавар в его требовании ограничить ваши агрессивные действия по отношению к человеческому населению. Мы не можем заставить вас следовать Клятве, но требуем не забывать о законе сохранения нейтралитета.

Это означало: можете по-прежнему убивать людей, но не оставляйте после себя тела с «колотыми ранами в области шеи». А если не подчинитесь, будут приняты жесткие меры. Кланы Даханавар, Вьесчи, Грейганн и Фэриартос найдут способ укротить зарвавшихся человеческих убийц.

– Позволю себе вмешаться. – Рамон вынул свой «паркер» и машинально откручивал и закручивал колпачок. – Что делать с теми двумя в больнице? Хорошо бы асиман довели начатое дело до конца. Лишние свидетели ни к чему.

Амир промолчал, но думал он очень громко. В основном нецензурными выражениями, большинство которых было адресовано мне, а часть имели отношение к Фелиции. И еще почему-то он вспомнил о Флоре. Моей погибшей матери. Подумал мельком, в его памяти всего лишь мелькнуло ее лицо, но меня неприятно зацепило это воспоминание.

Ревенант поднялся, что означало завершение Совета.

Асиман выходили первыми. И я успел поймать взгляд Амира, полный ядовитой ненависти.

ГЛАВА 3

СМЕНА ИНСЦЕНИРОВОК...

Весь мир – театр.

Но пьеса поставлена плохо.

– Подлая продажная тварь! – сказал Вэнс, и его звучный низкий голос сорвался до хрипа. – Стерва!

Я непроизвольно поморщился, прижал телефонную трубку к другому уху. Освободившейся рукой потер ноющий висок. Как всегда после психического напряжения, страшно болела голова. Хотелось пару суток не вставать с кровати и не ощущать ничьих эмоций.

Но, будто назло, я опять не отключил телефон.

Даже на расстоянии чувствовалось – Гемрана трясет от раздражения, отчаяния, злости и, как ни странно, любви. В его мыслях, то приближаясь, то отдаляясь, мелькал женский образ. И Вэнсу не удавалось сосредоточиться ни на чем другом. Ему было плохо, муторно, неспокойно. Он ждал от меня помощи, хотя сам не знал какой.

– Все возвращается, – бессвязно говорил он, откашлявшись и вернув голосу прежнюю звучность. – Я чувствую, что это безумие возвращается, но не могу ничего сделать. Она опять нашла меня, а я думал, что все давно забыто и похоронено. Оказывается, нет, не забыто. Ее невозможно забыть. – И тут же без перехода: – Извини, сам не знаю, зачем рассказываю тебе все это.

Конечно, он не знал. Никто из людей не понимал, почему начинает испытывать ко мне привязанность и доверие. Желание открыть душу. И почему им так хорошо рядом со мной.

– Дарэл, я иду сегодня на репетицию в один, так сказать, театр. Может, пересечемся после? Хоть поговорим нормально.

10

Имеется в виду книга французского ученого 18 века, знатока Библии Дома Августина Кальме «Размышления о появлениях ангелов, демонов, духов, вновь вернувшихся, и вампиров в Венгрии, Богемии, Моравии и Силезии», в которой он доказывает реальность этих существ.