Дитя падшего бога

Оставшись один, Хкуандув встал и невесомо положил ладони на изгиб огромного основания корнехвоста. Водя пальцами по гладкой, чуть заметно подрагивающей поверхности, он пытался представить себе, каково это — быть хкеда… грезить в морских глубинах и в снах Первенеана.

В его сознание ворвался мысленный голос Авранверд:

Ты здесь?

Вместо облегчения или нетерпеливого предвкушения новостей Хкуандув испытал только злость.

— Докладывай.

Мой хкомас очень обеспокоен. Завтра нам предстоит стать на якорь в месте, где не была предусмотрена стоянка, и хкомас сердится, что его об этом не предупредили заранее.

Хкуандув нахмурился:

— Чье это желание?

Сгэйльшеллеахэ… но он не объяснил, в чем дело, просто сказал, что это необходимо.

Хкуандув задумался, ломая голову над этим неожиданным известием:

— Собирается он сходить на берег?

Этого я тоже не знаю. Он ни словом не обмолвился о своей миссии… даже хкомасу.

В мысленном голосе Авранверд прозвучала вздорная обида, а непочтительность, которую она проявляла прежде, отбила у Хкуандува всякую охоту сочувствовать ее трудностям. И почему только Вельмидревний Отче доверил обязанности соглядатая сопливой девчонке со стороны?

— Свяжешься со мной завтра в полдень и после ужина, — бросил Хкуандув.

И, не дожидаясь подтверждения, отнял руки от основания корнехвоста.

Изменение в планах, о котором сообщила Авранверд, означало, что хкомас его корабля будет вынужден остановиться и ждать, когда другое судно снова выйдет в море. Выйдя из «сердца», Хкуандув увидел, что по правому кормовому трапу спускается Эасалле. В ответ на ее обольстительную улыбку он кивнул и торопливо зашагал назад, к своей каюте.

Покуда корабль замедлял ход и становился на якорь, Малец смотрел на безлюдный берег — сероватый песок, груды выброшенных на берег водорослей, а за ними сплошная полоса леса.

Никакого порта, ни даже убогого селения. Только вдалеке, над гранитными предгорьями, поднимаются в небо изломанные очертания высоких гор.

Малец сидел на сундуке с вещами — за спиной у него стояла Винн — и зорко следил за яликом, который спускали на воду. С каждой секундой им все сильнее овладевали непонимание и беспокойство. Об этой стоянке, которой не было в расписании, объявил вчера Сгэйль.

— Что он задумал? — спросила Винн.

Не знаю.

Из люка под ютом поднялись на палубу Сгэйль, Оша, Лисил и Магьер. Они вели оживленный разговор, причем, судя по всему, говорили все одновременно. Оша пребывал в непритворном смятении, а Магьер откровенно злилась.

— Что ты скрываешь? — гневно спросила она. — Лисил просто-напросто должен сойти с тобой на берег, и ты не хочешь нам сказать почему?

Лисил стоял за ней, ожидая ответа. И он, и Магьер были одеты явно в расчете на холод — новые куртки поверх доспехов; за спиной у них было приторочено оружие. Сгэйль нес на плече дорожный мешок, к которому сбоку был привязан виток веревки. Вид у анмаглахка был самый что ни на есть страдальческий, и это удивило Мальца.

— Ты не должна была идти с нами! — огрызнулся Сгэйль на реплику Магьер.

— Это уже решено, — отпарировала она, — и спорить тут не о чем.

Полуэльф, зажатый между этой парочкой, испустил тяжелый вздох.

— Я уже рассказал все, что мне дозволено рассказать, — буркнул Сгэйль. — Этот поход был задуман Бротандуиве… и Куиринейной, матерью Лиишила. Мне мало что известно об их замыслах, но я поклялся Бротандуиве, что выполню его приказ.

Малец уловил в голосе Сгэйля надрыв, который явно был порожден не только назойливыми расспросами Магьер, и удивился тому, что поручение Бротана вызывает у анмаглахка такое неприятие. Сгэйлю не впервой было терпеть то, что Магьер — и не только Магьер — оказывается втянутой в дела его соплеменников.

— Говорить об этом я не могу, — прибавил Сгэйль. — И не только потому, что здесь люди. До нынешнего дня этим делом занимались только анмаглахки. Даже участие в нем Лиишила — случай совершенно неслыханный.

— Да ну? — отозвалась Магьер. — Что ж, еще одна причина для меня пойти с вами.

— Да ладно вам, — вздохнул Лисил. — Все уже обговорено, так что уймитесь.

Сгэйль медленно покачал головой:

— Отсюда мы двинемся вглубь суши.

— Сколько нам предстоит идти? — спросила Магьер.

— Несколько дней.

— Сгэйль! — предостерегающе процедила она.

Эльф поджал губы.

— Три дня туда, три дня назад, учитывая, что из-за твоего присутствия придется принять дополнительные меры предосторожности. Хкомас и экипаж корабля будут ждать нас на борту.

— Шесть дней, — прошептала Магьер и отвернулась.

Малец понял, что оказался свидетелем окончания долгого спора, и попытался проникнуть в память Сгэйля. Мелькнул образ какого-то места, где глубокую темноту озаряло лишь мерцание, словно свет фонаря отражался от диковинной гладкой серебристой стены. За ним последовала еще одна мимолетная картинка: смуглая рука эльфа держит крупный матово-черный камень — гладкий, словно обточенный за многие годы прибрежными волнами. На долю секунды Мальцу почудилось, что на камне выцарапаны какие-то знаки.

Затем эти обрывки воспоминаний исчезли из сознания Сгэйля, ушли в подсознание, куда Мальцу доступа не было.

За время, которое отряд провел среди Ан'Кроан, изменились не только спутники Мальца. Сгэйль тоже стал другим. В сознании опытного анмаглахка не может быть — почти не может быть — случайных воспоминаний. То, что Мальцу удалось кое-что уловить, показывало, что Сгэйль теряет самообладание. И это был недобрый знак.

Винн подошла к Магьер, и Малец оглядел их обеих с ног до головы. Винн никто не предложил подготовиться к этому походу.

Минувшие полгода закалили юную Хранительницу изрядно, но все же недостаточно. Быть может, когда-нибудь ее снова возьмут с собой — и не на шесть дней, а на более долгий срок. Хотя Малец прежде всего присматривал за Магьер и Лисилом, мысль о том, что Винн может остаться одна и без всякой защиты, тревожила его все чаще.

Он то и дело старался шутливо поддеть, раззадорить Винн, вынудить ее защищаться. В тот день, на палубе, Малец никак не ожидал, что Винн ухватится за его хвост, что оба они запутаются в канатах. Если задуматься, он должен был предвидеть, как воспримут матросы шумную возню человека и маджай-хи. В том, что из этого вышло, виноват только он. И тем не менее все, что мог сейчас придумать Малец, — как и прежде, шаг за шагом вести Винн к обретению внутренней силы.

— Если вы собираетесь в поход, — без обиняков начала Винн, — я пойду с вами.

Сгэйль наконец заметил юную Хранительницу, а длинное лицо Оши омрачилось, но он не произнес ни слова.

— Нет, — отрезал Сгэйль. — Довольно и того, что мне пришлось уступить… просьбам Магьер.

Черноволосая женщина окинула взглядом корабль.

— Винн мы здесь одну не оставим, — жестко бросила она.

— За ней присмотрит Оша, — отпарировал Сгэйль и повернулся к своему молодому спутнику. — Принимаешь ли ты эту миссию?

На лице Оши промелькнуло потрясение, и он кивнул:

— Да. Принимаю.

— А я нет! — взвилась Винн. — Куда вы собрались? И почему ты раньше нам об этом ни словом не обмолвился?

Сгэйль стиснул зубы и вновь повернулся к Магьер:

— Нам предстоит двигаться быстро. Даже если бы я не был против еще одного постороннего спутника, твоя ученая подруга нас замедлит. Она останется на корабле… но я даю слово, что с Ошей она будет в безопасности.

— Винн… — начала было Магьер, но тут же оборвала себя.

Лицо Винн помертвело, даже от возмущения не осталось ни следа.

— Вы хотите идти быстро.

— Я хочу вернуться как можно скорее, — поправила Магьер. — И плыть дальше.

Лисил положил руку на плечо Винн:

— Знаю, это звучит безумно, но Сгэйль не стал бы просить, если б это не было важно, а я…

— А ты хочешь узнать, что задумал Бротан, — закончила за него Винн.