Дитя падшего бога

Чейн пятился до тех пор, пока не ударился спиной о дверной косяк. Развернувшись лицом к наружной комнате, он бессильно сполз по стене на пол, и фонарь выскользнул из его пальцев.

Расплавленный воск расплескался по стеклянной колбе, залил фитиль — и огонек погас.

Сколько раз до этой минуты Чейн силой воображения переносился в некий уединенный уголок в мире Винн, уголок, в котором царят знания и разум? Уголок, каким была и эта малая, забытая людьми и миром обитель, пока в одну страшную ночь на нее не обрушилось безумие бездушного чудовища.

Чейн подтянул колени, обхватил руками голову, которая раскалывалась от боли. Скорбь захлестывала его, но он не мог выдавить из себя ни слезинки.

Мертвецы не умеют плакать.

Авранверд, Песнь Луга, бежала по темным улицам Гайне Айджайхе, торопясь вернуться на свой корабль, и толстая коса, подпрыгивая в такт бегу, молотила ее по спине.

Уже дважды с тех пор, как они пришли в порт, хкомас — шкипер судна — отчитывал Авранверд за то, что она слишком медленно исполняет его поручения. Ей вовсе не хотелось выслушивать занудные разглагольствования в третий раз. Будь на то ее воля, сказала бы ему в лицо, чтобы искал себе другого стюарда, а утомительные нотации оставил при себе.

Нынче вечером Авранверд управилась с делами вовремя и добыла для хкомаса его драгоценные перья, чернила и пергамент — обменяла, причем вполне выгодно, на короткую веревку и шесть свечей. На сей раз у него не будет причины занудствовать. Улучив минутку, Авранверд остановилась и с волнением огляделась по сторонам.

Днем, бегая по делам, она видела трех эльфов в серо-зеленой одежде, которые сопровождали двух людей и полукровку. Слухи об этих пришельцах разлетелись по Гайне Айджайхе быстрее, чем бегала Авранверд, однако люди ее совершенно не интересовали. Она надеялась только еще разок увидеть анмаглахков.

Самый младший из них был всего на пару лет старше Авранверд, но с виду невзрачный, неуклюжий и в целом заурядный. Второй анмаглахк был совершенно иного сорта — греймасга!

Рослый, широкоплечий Бротандуиве вызвал у Авранверд такой священный трепет, что она не могла оторвать от него взгляда и совсем не обратила внимания на третьего анмаглахка. И только потом вспомнила, кто он такой — последний из одетой в серо-зеленое троицы.

Сгэйльшеллеахэ… Сгэйльшеллеахэ а Ошагэйреа ган'Койлехкроталл — В Тени Ивы, сын Смех Порыва Ветра из клана Мшистых Лесов. Авранверд его знала и даже один раз недолго говорила с ним. Корабль ее клана доставил его к берегам Белы, одного из вонючих людских портов. В отличие от экипажа судна Сгэйльшеллеахэ высадился на берег, дабы исследовать чужие земли и изучать другие народы. Глядя, как легкая шлюпка несет его в темноте к берегу, Авранверд поняла, что сделает все, только бы стать анмаглахком.

Ей обрыдло прислуживать на судах, как принадлежавших ее клану, так и — в порядке обучения — на судах других кланов. Она хотела путешествовать по чужеземным краям и видеть их собственными глазами. А такая привилегия давалась только анмаглахкам.

Авранверд знала, что по возрасту ей уже поздно проситься в касту. Большинство будущих анмаглахков начинало обучение вскоре после обряда имянаречения. Хотя Авранверд слишком поздно осознала свое призвание, она стремилась к нему всем сердцем и всем своим существом — и тем горше было ее отчаяние, когда она получила от Вельмидревнего Отче отказ. Но вот в Гайне Айджайхе откуда ни возьмись явились трое анмаглахков. Они поселились в городском трактире, а двои даже видели на причале в тот самый день, когда корабль Авранверд вошел в гавань.

Это неспроста, это знак — ее судьба должна перемениться. Если только она сумеет набраться смелости и заговорить с греймасгой, он увидит страстную мечту в ее глазах и все поймет. Авранверд не могла больше оставаться на судне, а прозябание на твердой суше было еще невыносимее. Однако, если великий Бротандуиве замолвит за нее словечко перед Вельмидревним Отче, патриарх касты не сможет вдругорядь ответить ей отказом.

Улицы были почти пусты. Нигде так и не мелькнул вожделенный серо-зеленый плащ.

Авранверд побрела по дорожкам к берегу залива, миновала кожевенную мастерскую и коптильню. Аппетитный аромат рыбы напомнил ей, что она еще не ужинала. При виде закрытой, с погашенными огнями сапожной мастерской в ней с новой силой вспыхнуло неутоленное желание. Ее собственные башмаки были чересчур велики. Подобно рубашке, штанам, блузе и даже плащу с каймой, эти башмаки достались Авранверд от старшего брата… а обменять новые ей было не на что.

Все это изменится, когда она наконец станет анмаглахком. Они носят мягкие, на плоской подошве сапожки, в которых удобно и бегать, и ступать бесшумно, — такую обувь шьют специально для анмаглахков. И обменивать им ничего не нужно. Все их потребности удовлетворяются немедля — только попроси.

Далеко в гавани, за песчаной полосой пляжа, Авранверд разглядела огни своего судна. Спустившись по тропе к берегу, она вышла на причалы и направилась к своему крохотному ялику, пришвартованному на самом краю пирса. Обшарила напоследок свертки, проверяя, все ли поручения хкомаса исполнила, и нагнулась, чтобы отвязать ялик.

— Погоди! — окликнул негромкий голос.

Авранверд от неожиданности подпрыгнула и резко обернулась.

На берегу, у самых причалов, маячил, словно возникнув из ниоткуда, силуэт в плаще. Незнакомец ступил на причал, прошел под одиноко горящим фонарем — и Авранверд разглядела серо-зеленого цвета плащ.

— Ты — Авранверд? — спросил он и двинулся вперед по пирсу, тянувшемуся далеко в море. — Стюард с того торгового судна?

Авранверд лишилась дара речи. Она видела своего собеседника впервые в жизни, но он был анмаглахк. И он знал, как ее зовут. Откуда? Почему? Мысли Авранверд тотчас обратились к величайшей ее надежде. Неужели Вельмидревний Отче переменил свое решение?

— Да… да, это я, — наконец, запинаясь, выдавила она.

Анмаглахк был довольно худосочен, его молодое невзрачное лицо лоснилось от обильного пота. К его плащу прилипли листья и клочки лесной травы. Он огляделся, словно желая убедиться, что они одни, а затем испустил долгий утомленный вздох.

— Я пришел к тебе с просьбой от Вельмидревнего Отче. — Он шагнул к Авранверд так близко, что она почувствовала исходивший от него запах сырой земли. — Дело нетрудное, однако требует строжайшего соблюдения тайны. Готова ли ты меня выслушать?

Авранверд кивнула, и от этого движения по спине ее пробежали мурашки.

— Известно тебе, что на борту вашего судна в следующем рейсе будут двое людей и полукровка?

— Как… о нет! — пролепетала она. — Это же не…

— Именно так, и они взойдут на борт, как только вы погрузите все грузы.

Как вышло, что людей допустили на судно Ан'Кроан? Будет ли их сопровождать анмаглахк или матросы, сотоварищи Авранверд, должны будут сами надзирать за этими дикарями?

— Кое-кто из нашей касты будет следовать за вами на безопасном расстоянии на другом корабле, — продолжал безмерно усталый посланец. — Греймасга и еще несколько спутников, которых избрал он сам. Ему нужно будет сообщать о ваших стоянках, изменениях курса и обо всем из ряда вон выходящем, что будет касаться людей. — Он достал из-под плаща небольшую шкатулку и протянул ее Авранверд. — Здесь находится словодрево с корабля, который будет идти за вами. С его помощью ты сможешь передавать сообщения греймасге. Поняла?

Авранверд на миг заколебалась. Словодревом судна мог владеть только хкомас или хкеда, ваятель, который обихаживал сам корабль. Как мог подобный предмет попасть в руки анмаглахков?

Впрочем, это не имело значения. Ее, Авранверд, призвали служить анмаглахкам.

— Да! — выдохнула она. — Значит ли это, что меня приняли в ученики?

Анмаглахк с молодым лицом покачал головой:

— Мне велено передать тебе, что, если ты возьмешься за это дело… за эту миссию, Вельмидревний Отче может пересмотреть свое решение.