Страница 15 из 64
— Так он мертв?
— Сгорел дотла. Чак говорит, за все пять лет работы в части ни разу не видел столь ужасного зрелища.
— Слава богу.
Айрин быстро взглянула на нее.
— А при чем тут Сэм?
— Ни при чем. — Лайла покачала головой. — Послушайте, я сейчас вернусь к магазину. Но когда появится шериф, не могли бы вы попросить его заглянуть туда? Если «универсала» на месте не окажется, значит, мы уехали домой и все в порядке. Попросите его просто посмотреть.
— Разумеется. Я запишу.
Когда Лайла уходила, Айрин царапала что-то в блокноте. Теперь ей не нужно идти медленно. Улица по-прежнему была пустынна, однако опасность таилась не на ней.
Единственным, о чем теперь стоило беспокоиться, был Сэм. Эта чертова электрокардиограмма…
Не паникуй. Может, он просто уснул.
Но несмотря на это, Лайла ускорила шаг, когда сворачивала на дорожку. Втайне она надеялась, что «универсала» там нет, но, увидев его возле задней двери магазина, заторопилась еще сильнее.
Когда она достигла темной двери, ключ уже был у нее в руках. Стараясь унять дрожь, она вставила его в замок, что удалось ей не сразу. Металл заскрежетал о металл, и ручка повернулась.
Лайла вошла внутрь и остановилась, стараясь вспомнить, где находится выключатель. Справа или слева? Забавно, почему она не может вспомнить такую простую вещь.
Ее рука ощупывала штукатурку справа, потом нашла выключатель, щелкнула им, но ничего не произошло. Лампочка перегорела, что ли? Перегорела. А Норман сгорел, напомнила она себе. Не паникуй.
Может, света нет здесь и в витрине из-за перебоев с энергией? Лайла заставила себя подождать, пока ее глаза привыкнут к темноте, и затем осмотрела комнату. Шкафчики с документами вдоль дальней стены, полки по бокам, письменный стол и стул посредине. На столе разбросаны папки и бумаги, а стул пустой. Сэм не оставил бы такого беспорядка, значит, он в магазине.
Она прошла мимо стола и направилась к двери, за которой находилось торговое помещение. Там было еще темнее, и она остановилась на пороге, вглядываясь в тени.
— Сэм?
Тени молчали.
— Сэм!
О господи… что-то случилось… его сердце…
Она двинулась дальше, обошла прилавок с внутренней стороны и увидела его.
Он лежал лицом вверх и глядел на нее.
Лайла отпрянула. Она была права — и в самом деле сердце.
Именно туда был нанесен удар ножом, оставивший в груди зиявшее, булькавшее отверстие.
На какое-то мгновение ей показалось, что он не умер. Ведь она слышала, как кто-то дышит.
А когда из-за прилавка у нее за спиной вышла тень, Лайла обернулась, и в этот момент нож стал опускаться.
Все ниже и ниже…
11
Когда Клейборн подъехал к магазину, возле него уже стояла машина шерифа.
Увидев ее, он затормозил и, выйдя из машины, направился к открытому освещенному входу.
— Минуточку, пожалуйста.
Клейборн остановился, увидев перед собой мужчину невысокого роста.
Почти безотчетно он измерил его профессиональным взглядом: худой, болезненный цвет лица, жидкие каштановые волосы, карие глаза, аккуратно подстриженные усы. На мужчине были темный деловой костюм, белая рубашка и монотонный серый галстук — типичный воскресный наряд типичного торговца из маленького городка. Клейборн вдруг поймал себя на том, что улыбается с облегчением.
— Сэм Лумис? — спросил он.
Мужчина покачал головой.
— Милт Энгстром, — ответил тот. — Шериф округа.
Облегчения Клейборна как не бывало. Он перевел взгляд и увидел то, на что до сих пор не обращал внимания: ноги в начищенных до блеска, остроносых ботинках под брюками с небольшими отворотами внизу.
Но довольно щеголять своей проницательностью. И довольно необоснованных надежд.
Клейборн поймал на себе ровный, пристальный взгляд шерифа. Он знал, что ему нужно спросить, и боялся услышать ответ.
— А где же мистер Лумис? С ним что-то случилось?
Ничего не выражавшие глаза смотрели не мигая.
— Если не возражаете, вопросы буду задавать я. Для начала скажите мне, кто вы и что здесь делаете.
Клейборн почувствовал, как у него свело мышцы ног, едва он переменил позу, чтобы не чувствовать навалившейся усталости. Когда ему в последний раз выпадал случай отдохнуть? Съехав с шоссе и приближаясь к городу, он почувствовал, что засыпает за рулем: сказывалось напряжение предыдущих часов. Единственное, чего ему сейчас хотелось, — это сесть и расслабиться.
— Долгая история, — ответил он. — Не могли бы мы просто войти внутрь и…
Шериф нахмурился.
— Говорите, — сказал он. — У меня нет времени.
К тому времени, когда Клейборн, назвавшись, рассказал Энгстрому, что случилось в больнице и на дороге, он уже был готов рухнуть. В отличие от Бэннинга, шериф ничего не записывал, но, без сомнения, внимательно слушал то, что ему говорили. Наконец он кивнул, давая понять, что записная книжка в его голове закрыта.
— Может, теперь вам лучше войти, — сказал Энгстром. — Тут кое-что произошло.
Стремительно повернувшись, шериф направился внутрь магазина, не дав собеседнику времени ответить. Клейборн последовал за Энгстромом, и у него появилась возможность заговорить.
— Лумис мертв?
Шериф остановился перед прилавком и указал рукой на то, что лежало на полу слева от него.
— Вы врач, — бросил он. — Вот вы мне и скажите.
Клейборн посмотрел туда, куда указывал Энгстром, а потом сделал шаг вперед.
С минуту он молчал, чувствуя на себе пристальный взгляд шерифа, буравивший ему спину. «Маленький садист — ему это нравится! А чего он от меня ждет — чтобы меня вытошнило, как того торговца у фургона? Я врач. Мне уже приходилось сталкиваться с насильственной смертью».
И Сэма Лумиса он видел прежде. И вот что насторожило его — он уже видел раньше искаженные подобным образом черты. Клейборн вспомнил: в истории болезни были вырезки — вырезки из газет с фотографиями людей, проходивших по делу Нормана.
Дело Нормана. Клейборн заставил себя поднять глаза и посмотреть на Энгстрома. Взглядом он не мог передать холодной беспристрастности, но попробовал сделать это голосом.
— Рана довольно большая, — заговорил он. — Очевидно, нанесена ножом с очень широким лезвием. Судя по размеру кровопотери, можно предположить, что была задета аорта, возможно даже перерезана. Хотите, чтобы я осмотрел его?
Шериф покачал головой.
— Мой человек едет сюда из управления округа — или поедет, когда вернется с места аварии в Монтрозе. Мне сегодня не хватает людей, даже не смог привлечь еще одного помощника. — Энгстром зашел за прилавок. — Тут есть еще кое-что, на что вам, возможно, захочется посмотреть, пока мы ждем.
Клейборн зашел с другой стороны и взглянул вниз.
Шериф был не прав. Ему не хотелось на это смотреть. На это жестокое и ужасное творение чьих-то рук, распростершееся возле прилавка в луже крови, которая вытекла из дюжины ран, разверзшихся на белой плоти, словно алые рты.
Не было смысла даже пытаться узнать жертву, однако Клейборн догадался прежде, чем Энгстром заговорил.
— Лайла Лумис, — произнес шериф. — Жена Сэма.
Клейборн отвернулся. Как он ни сдерживался, его мутило, точно студента-первокурсника на первом вскрытии. Когда к нему вернулась речь, единственным, что он мог выдавить из себя, было бормотание:
— Значит, он убил их обоих.
— Он?
— Норман Бейтс. Пациент, о котором я вам рассказывал.
— Возможно.
— Сейчас в этом уже нет сомнений. Я знал, что прав, — он направился сюда сразу же, как только поджег фургон. Помните, что я говорил вам насчет голосовавшего, которого он, вероятно, подобрал на дороге?
— Подобрал? Сдается мне, вы делаете чересчур поспешное заключение.
— У меня в машине его картонка. — Клейборн повернулся. — Пойдемте, я вам покажу…
— Потом. — Шериф подошел к другому концу прилавка. — Я хочу, чтобы вы сначала взглянули на это.