Страница 79 из 105
…Она нежилась на оттоманке, внимая дивным звукам музыки, как вдруг раздался легкий стук в дверь. Графиня насторожилась, но не испугалась, так как только один человек имел право войти в это святилище — барон Шлеве. Она отворила дверь. Действительно, это был барон.
Войдя в ротонду, освещенную красным светом, он молча поклонился.
— Вы взволнованы, барон, румянец покрывает ваши щеки,— с -улыбкой произнесла владелица Ангулемского дворца.— Что у вас нового? Вчера вечером вы так внезапно исчезли!
— Да, я взволнован, любезная графиня, у меня есть на это все основания, но сейчас я явился к вам как победитель и с готовыми планами на будущее.
— Вы, как всегда, изобретательны, барон! Там, где надо пустить в дело хитрость и ум, вы непобедимы!
— Вы очень любезны, мой милый друг,— прошептал барон и поднес белую нежную руку Леоны к своим губам.
Она не мешала ему целовать руку, но губы ее дрогнули в ироничной усмешке.
— Кто ваша новая жертва? — спросила графиня, приглашая барона сесть.
— Удивляюсь вашему спокойствию и беспечности, графиня! Мне казалось вчера вечером, что вы слышали донесение моего лакея…
— Относительно господина д'Эпервье?
— Конечно!
— И что же вас, в таком случае, удивляет?
— Ваши спокойствие и нелюбопытство!
— Должна вам признаться, барон, что этот д'Эпервье и все его дела меня нимало не заботят.
— Разделяю ваше мнение, но на этот раз его дела — одновременно и наши…
— Вы имеете в виду то, что связано с Фуксом?
— Вы сами назвали имя, любезная графиня.
— Я и не предполагала, что дело господина д'Эпервье было и моим также…
Шлеве изменился в лице и язвительно усмехнулся.
— Несмотря на то, что моя незначительная персона замешана в этом деле.
— Ах да, припоминаю!… Вы, кажется, спасли этого человека…
— Да, вы правы, графиня. И представьте себе, как бы вы были скомпрометированы, если бы вчера вечером полиция окружила Ангулемский дворец, устроила обыск и нашла бы ла-рокетского беглеца!
— Отчего же, барон? Разве не мог этот беглец так же легко пробраться в Тюильри, чтобы чувствовать там себя в безопасности, и затем быть пойманным полицией в императорском дворце?
Шлеве злобно ощерился.
— Гм… Ваше сиятельство забывает, что этот Фукс знает о нас побольше, чем об императоре, и ему было бы что рассказать…
— Хорошо, вернемся к делу. В чем заключается ваша победа?.
— Ее результаты будут зависеть от вас, мой милый друг.
— Как ловко вы вывернулись! — рассмеялась графиня.— Что я должна сделать?
— Через час здесь будет господин д'Эпервье, чтобы узнать от вас, где находится Фукс, и посоветоваться с нами, каким способом захватить его.
— Но мне нечего сказать ему, барон!
— Я должен был так поступить, милая графиня, чтобы помешать опасным для нас замыслам д'Эпервье, замыслам, которые могли бы иметь для нас пагубные последствия… Да, графиня, самые пагубные, потому что Фукс, попадись он снова, не станет нас щадить.
— Вы полагаете, д'Эпервье позволит уговорить себя не открывать властям нашу тайну?
— Отнюдь, мой любезный друг, он готов сам предать эту тайну огласке, если… если ему будет суждено дожить до этого!…
— Хорошо ли я вас поняла, барон?
— Д'Эпервье нас погубит, если узнает, что мы заодно с Фуксом; лучше всего, если он не доживет до завтрашнего дня!…
— И вы решились…
— Да, ничего другого не остается. Либо мы его, либо он нас.
— Вы чудовище, барон! С каким дьявольским спокойствием замышляете вы свои адские планы. Придется мне и в этот раз стать вашей верной союзницей. Вы полагаете, что завтра господин д'Эпервье должен прекратить свое земное существование — что ж, быть по сему. Позвольте мне в таком случае сделать Заранее все необходимые распоряжения.
С этими словами Леона поднялась и, дружески кивнув барону, приятна пораженному ее сговорчивостью, грациозно удалилась.
Барон Шлеве удовлетворенно поглядел ей вслед и направился в вестибюль; чтобы встретить своего гостя. Часы пробили десять, и вскоре к подъезду подкатил наемный фиакр, высадивший господина д'Эпервье.
Барон с любезной улыбкой поспешил навстречу и пожал ему руку, как лучшему другу. Затем они проследовали в одну из уединенных ниш, куда почти тотчас же вошла и Леона.
Яркая красота этой женщины производила неотразимое впечатление на обер-инспектора. Достаточно было увидеть ее, и вся решимость господина д'Эпервье отошла на задний план. Обольстительно улыбаясь, Леона изящным движением руки указала ему место рядом с собой и завела оживленный разговор о последних новостях. Однако барон Шлеве искусно вклинился в разговор и предложил потолковать сначала о деле, интересующем их всех.
— Охотно,— согласилась Леона,— но прежде позволю себе небольшую паузу.
Она нажала золотой пружинный звонок, стоявший перед ней на столе, появилась служанка.
— Прикажите, милая Миранда, чтобы нам подали шампанского!
Служанка направилась было к выходу, чтобы исполнить приказание, но Шлеве жестом остановил ее.
— Извините, графиня,— сказал он с преувеличенной заботливостью,— господин д'Эпервье слегка нездоров, и врач запретил ему пить вино.
Леона в это время сделала глоток лимонада из стоящего перед ней бокала.
— Вы очень любезны, дорогой барон,— смущенно проговорил господин д'Эпервье,— но мне и в самом деле предпочтительнее было бы выпить немного лимонада.
— Я опасаюсь, что вы только из вежливости хотите разделить со мной мой напиток! — с улыбкой заметила Леона и повелительным жестом своей точно из мрамора высеченной руки приказала служанке наполнить один из хрустальных бокалов лимонадом и на серебряном подносе подать его господину д'Эпервье.
— Как вкусно! — воскликнул обер-инспектор, поспешно осушая свой бокал под чарующим взглядом красавицы графини.
Миранда хотела наполнить другой бокал для барона, но тот поспешно отказался, всем своим видом показывая, что желает поскорей избавиться от присутствия служанки.
— Давайте возвратимся к делу,— сказал он, понизив голос, когда за Мирандой закрылась дверь.— Смею ли я предложить вам свой план?
Леона выразила согласие молчаливым кивком, д'Эпервье так же молча кивнул, не спуская глаз с окончательно очаровавшей его графини.
— Я думаю, что будет лучше всего, если мы отправим этого человека, то есть, заставим его уехать на корабле, уходящем в Ост-Индию… Средство и способ найти будет несложно.
— Извините, многоуважаемый барон,— возразил д'Эпервье,— но в таком случае что помешает Фуксу возвратиться на первом же встречном корабле?
— Он уже немолод… Кроме того можно принять соответствующие меры.
— Но прежде всего нам необходимо знать его местонахождение,— заметил д'Эпервье.
— Этим сведением мы обязаны нашей любезной графине, как я и предупреждал вас,— сказал барон.— Фукс и его товарищ находятся в гостинице «Под тремя лилиями», что в конце Венсена, налево от дороги.
— Разве полиция не проводила там обысков?
— Без сомнения, проводила,— усмехнулся Шлеве,— но полиция далеко не всегда находит то, что ищет! Преступники укрываются там в потайной комнате.
Д'Эпервье бросил вопросительный взгляд на графиню.
— Это действительно так, как рассказывает барон,— подтвердила Леона,— и я должна признаться, что предпочла бы устранить этого человека, нежели передать в руки правосудия.
— Ваше желание для меня закон,— отвечал д'Эпервье.
— Слушайте же тогда,— продолжил барон.— Я уже навел справки. Корабль «Рекэн» через три-четыре дня отплывает из Гавра в Калькутту. В устье Ганга свирепствует холера; жертвами ее становятся в основном пожилые люди из числа приезжих — как раз для нашего подопечного.
— Это было бы прекрасно! — откликнулся д'Эпервье.
— Мы должны следующей же ночью без лишнего шума захватить этих негодяев и тотчас же отправить их в Гавр!
— Вы говорите, гостиница находится в тихом, уединенном месте?
— Именно так. И нам предстоит не очень много хлопот, если мы найдем шестерых молодцов для этой цели. Крытый экипаж я приготовлю.