Страница 9 из 19
Королёв был очень возмущён всем тем многочисленным враньём, которое окружало полёт «Восхода-2». Он пробовал переубедить Брежнева в его стремлении объявить район посадки «заданным районом Советского Союза». Любому ребёнку было ясно, что дремучая зимняя тайга не может быть «заданным» районом, если его не запланировали сумасшедшие. Брежнев упирался, тогда Королёв якобы сказал: «Моё дело запускать, ваше дело – объявлять», и бросил трубку ВЧ-связи.
24.3.65
Книжка 30
Май – август 1965 г.
Москва – больница №6
После подачи заявления С.П.Королёву с просьбой включить меня в группу для подготовки к полету в космос в январе 1965 года, мы с Сергеем Павловичем до осени не встречались, но в конце июля мне позвонили, осведомились, писал ли я заявление, и предложили завтра прибыть в распоряжение п/я 3452, отрекомендовавшись представителем п/я 651. Я поспешил в «Комсомольскую правду», где и рассказал всё главному редактору Юрию Петровичу Воронову. Воронов пришёл в восторг: «Конечно, ложись в эту больницу и ни о чём не думай! Чем чёрт не шутит, может быть первым журналистом в космосе будет корреспондент «КП»!» Наутро я прибыл в Щукино, где рядом с огромным зданием больницы № 6, находящейся в ведении 3-го Главного управления Минздрава СССР (там лечили и лечат облучённых людей), и находилось «Отделение №11» – один из филиалов будущего института медико-биологических проблем, который до сих пор называют институтом космической медицины. Там и провел я две недели.
26.7.65. Устраивался. Робко знакомился. Нашел тут, к удивлению своему, Юру Летунова42. Гуляли с ним. Занятия с психологами. Надо называть цифры, то красные, то чёрные, а голос из динамика старается тебя сбить. Сбился 2 раза. Потом всего обклеили датчиками, положили на диван. «Как увидите свет, сожмите правую руку». Нашел тут и своего сокурсника по МВТУ Володю Емельянова, который работает у Королёва. Вечером играли в бильярд. Перед сном проверяли остроту слуха.
27.7.65. Трубоглотание – анализ желудочного сока. Заглотнул трубку легко и быстро – и сидел с ней 1,5 часа. Сок брали каждые 10 минут. Анализ крови. Механограмма – запись пульсов везде, где можно. Рентген лица, шейных позвонков и черепа. Стоматолог. Психолог. Играли в карты, в бильярд, гулял с Летуновым. Ещё одна знакомая по МВТУ – Марина Герасимова. Тоже работает у Королёва.
28.7.65. Полное исследование носа. Трёхступенчатая лестница, вверх-вниз 48 раз, а потом кардиограмма. Стоматолог. Много надо пломбировать, а кое-что рвать. Белковая диета: ни грамма мяса и рыбы. Вечером милая беседа с терапевтом Ларисой Михайловной Филатовой и невропатологом Юрием Николаевичем Пурахиным. Писал письма: Харитонову, Володину, Феоктистову, Кузнецову и Нагибину.
29.7.65. Сахарная кривая: выпиваешь стакан глюкозы, потом у тебя 5 раз берут кровь каждые 15 минут и ещё 2 раза каждые 30 минут. Испытания дыхательных путей. Запломбировал 2 зуба. Механокардиограмма (весь в датчиках на велосипеде). Сначала всё шло хорошо, на третьей минуте пульс и прочее стабилизировались, врачи даже удивлялись. А на 7-8 минуте нахлынула страшная дурнота. Врачи заметили что-то по датчикам, сняли меня с велосипеда, уложили на койку. Всё сразу ушло, приборы снова пишут полный ажур. Врачи тоже ничего не понимают. Прочёл лекцию о «снежном человеке». Спорили с Дмитрием Фёдоровичем Горбовым (профессор-психолог) о телепатии. Уехал Летунов.
30.7.65. Ежедневно кто-то отсеивается. Уехали Кириченко, Юматов, Варшавский. Общий обмен – анализ последствий общей диеты. Испытания вестибулярного аппарата: идёшь по прямой, в голове провода, и тебя бьют импульсным током. То же – на качающихся полусферах: надо не упасть. Неприятно, но терпимо. Уже хочется на волю. Предупредили, что будут делать прокол гайморовой полости с одной стороны: там какое-то лёгкое затемнение.
31.7.65. Кардиограмма с пальца, с кисти руки, с предплечья, под коленкой, на щиколотке, на стопе. Потом, весь обвешанный датчиками, как ёлка игрушками, приседал. Это было похоже на ритуальный танец негритянского вождя. Запломбировал все зубы, осталось рвать. Опять опыт с датчиками: надо стоять совершенно неподвижно 30 минут. Оказалось, что это очень нелегко: учащается пульс, примерно на 10 единиц растёт давление. Для меня это невинное стояние обернулось большим напряжением, пожалуй, самым большим за эти дни. Телевизор, бильярд, ребята-испытатели совращали пить спирт, но устоял. Нас осталось совсем мало: Виктор Диордица, Володя Емельянов, Костя Симагин, Гера Иванов, я и трое девчат.
1.8.65. Воскресенье, врачей нет, и нам предстоит только «проба Земницкого»: мочиться каждые три часа в бутылочки. Я тут научился много и с удовольствием спать днём.
2.8.65. Очень напряжённый день. Измерение внутриглазного давления (глаз замораживают и ставят на него гирьку). Механограмма: измерение пульса на руке, шее, в паху параллельно с измерением кровяного давления. Энцефалограмма (токи мозга). Рентген поясницы и желудка. Съел 250 граммов бария. Новая энцефалограмма и новая кардиограмма. Биохимия крови (берут из вены). Промывка затемненной гайморовой полости (с сахарным хрустом протыкают толстой иглой хрящ в носу). Психиатр, беседа о бабушках и дедушках. Читал до часа ночи.
3.8.65. Должны были проходить испытания на КУКе, но что-то там не заладилось. У психолога запоминал цифры на скорость, в бессмысленных словах вычеркивал букву «X», подчёркивал букву «С», если в слове есть буква «К». Читал Бёлля. Чувствую, как у меня меняется весь тонус: беседуем только на медицинские темы: кто, что и как перенёс. У нас уже психология больных.
4.8.65. Третий день подряд измеряют внутриглазное давление. Полное впечатление, что у тебя – деревянные глаза, непонятно почему ты ещё что-то ими видишь. Опять кровь из вены: человек ко всему может привыкнуть. Адаптация у окулиста: 10 минут смотришь внутрь ярко освещённого белого шара. Потом – кромешная тьма. Изредка в этой тьме проступают какие-то чуть светящиеся контуры: кружок, квадратик, крестик. Поначалу их трудно разглядеть, но потом глаза приспосабливаются. Так целый час.
Легендарный КУК. Переводят по-разному: и кумуляция ускорения Кориолиса, и кресло ускорения Кориолиса. Суть: проверка вестибулярного аппарата. Кресло вращается вокруг вертикальной оси, проходящей через спинку, а ты в кресле всё время делаешь наклоны головой, касаясь подбородком груди. Почти все блюют. Слегка взвинчен, потому что по всеобщему мнению, ещё с гагаринских времён, это самая неприятная процедура. Вращение по часовой стрелке я переношу лучше, чем против часовой. Головой качаешь с интервалом в 3 секунды. Вращают минуту в одну сторону, 50 секунд – для измерения давления, потом – минуту в другую сторону. Выдержал 8 минут. Блеванул слегка в раковину, но совсем слегка. Врачи мною довольны: мало кто выдерживает 10 минут. Тут ходит легенда о Валерке Быковском, который мог крутиться хоть 30 минут, хоть 40. У него идеальный вестибулярный аппарат.
5.8.65. Опять замораживали глаза, водные пробы (писать в многочисленные бутылочки по часом), драли коренной зуб. Было очень больно. Звонил моим ребятам в редакцию. Приезжали Губарев и Репин. Разговор не получился: Володька мыслями уже в отпуске, Лёнька увлечён своей повестью. Окулист Михаил Петрович Кузьмин, разглядывая моё глазное дно, обнаружил снаружи одного глаза «некое стекловидное тело». Спрашивает: «Откуда?» – «Я не знаю». — «Мешает?» — «Не мешает». — «Как так?» — «Но если оно снаружи, так давайте его уберём». Начал опять замораживать глаз. Заморозил, полез вытаскивать «стекловидное тело», ан тела уже нет! Пропало тело! Искали – не нашли...
42
Летунов Юрий Александрович (1926-1983) – специальный корреспондент Всесоюзного радио на космодроме Байконур, в дальнейшем – изобретатель программы «Время» на Центральном телевидении, за что он получил Государственную премию СССР.