Беглец

Группа разбрелась по своим домам, с горечью взирая на разгром, учиненный Порчеными в самом сердце Долины. Крикс и Дарий начали свою личную войну. Вооружась, они выследили и прикончили несколько блуждающих по полям ложноскорпионов. В схватке с серебрянкой, охотившейся на людей возле развалин Школы Распознающих, Крикс потерял глаз.

Когда силами всей Долины и с огромными жертвами «штурмовые силы» оказались уничтожены, начался натиск из Урочища. Предвидя, что в этот раз он будет неостановим, два друга поселились в доме, построенном Дарием после первого изгнания. Воины Чужака по странному стечению обстоятельств пощадили его. Отсюда оба мужчины совершали вылазки, стараясь сделать хоть что-то, дабы облегчить судьбу мирных людей, лишенных защиты.

В это время старейшины, еще остававшиеся в живых, вынуждены были вновь призвать на службу Распознающих. В их число вошли и «помилованные» мятежники. Они как могли, организовали оборону оставшихся очагов цивилизации. Дария Старейшины сочли мертвым, не получая о нем известий от своего соглядатая, сожранного одним из последних Арлекинов.

В Долине творилось что-то совершенно ужасное. Потеряв всяческое управление, разоренные общинники и согнанные со своих пастбищ кочевники собирались в голодные банды, грабившие богатые усадьбы. Относительный порядок наблюдался лишь в западных холмах, где фактически образовался независимый от Долины анклав.

Немногие мужчины, которые продолжали совершать походы в сторону давно потерянного людьми юга, с целью уничтожения как можно большего числа Порченых, погибали и умирали от ран, которые некому и негде было лечить. Малочисленные отряды защитников Долины таяли, как снег. Наступало неизбежное варварство. В ночь, когда Йарра нашла Дария, блуждающие среди пылающих поместий шайки двуногих мало чем отличались от стай дикарей из северных пустынь.

Она натолкнулась на друзей совершенно случайно. Поиски застали ее на окраине разоренного селения, где путь ей преградили трое дюжих молодцов с топорами в руках. Лица их не выражали ничего хорошего, и Йарра бросилась бежать. Все это напоминало давние времена, когда она маленькой девочкой спасалась от преследования.

Не успела она пробежать вдоль покосившегося забора и трех десятков шагов, как перед ней выросли еще четверо мужчин со столь же зверскими рожами. С ними вместе была женщина с безумными глазами, которая воинственно размахивала косой.

Йарра без труда могла бы перескочить забор, или взбежать на крышу ближайшего дома. Но это деяние, недоступное большинству из двуногих, могло выдать в ней Арахниду. А девушка совершенно не хотела, чтобы ее миссия была прервана из-за того, что вся Долина кинется ловить сектантку.

Впрочем, оставался еще один выход.

Заманить всю шайку двуногих хищников подальше от людских глаз, и уничтожить. В лесу это не составило бы особого труда, лишь потребовало некоторого времени. Но на равнине все шансы на стороне двуногих, с которых стремительное крушение цивилизации вмиг сорвало тонкий налет элементарной человечности.

Йарра кинулась под ноги безумной женщины, едва избежав взмаха косы. Когда существо с безумными глазами закружилось в придорожной пыли, дрыгая ушибленными конечностями, девушка прошмыгнула между растерявшимися мужчинами, и кинулась бежать к роще. На бегу она старалась не наращивать темп, но и без того приходилось останавливаться и поджидать своих хрипящих преследователей, имитируя одышку. Уже вбегая под спасительную сень деревьев, Арахнида почувствовала присутствие Порченого. Большого Порченого, вероятнее всего, паука. Мучительно умирающего паука.

Кто-то выследил и уничтожил смертоносца, выманив того из опутанного липкими нитями логова среди густого боярышника. Йарра спряталась за древесным стволом, наблюдая.

Преследователи сунулись в чащу, как это свойственно большинству из двуногих, без всякой попытки осмотреться. Первый из них тут же запутался в липких тенетах. Будь паук жив, этого мародера и убийцы уже не было бы на свете. Второй растеряно остановился, поджидая остальных. Вскоре на краю рощи появились и другие, громко голося. Когда они начали вытаскивать своего собрата из паутины, засвистели стрелы.

Лучники били наверняка. С десятка шагов они уничтожили всех, кроме безумной женщины, которая устремилась назад, к селению, бросив свою страшную косу. Это оказались люди, одетые в льняные рубахи и короткие фартуки, на которых был желтой краской намалеван символ кланов западных холмов: наковальня и скрещенные молотки. Они стали кричать, призывая спасенную ими девушку.

— Иди сюда, дочка, — сказал предводитель лучников. Брови его были опалены от многочасового пребывания перед горном, а длинные волосы схвачены на лбу простым кожаным ремнем, знаком достоинства старшего кузнеца.

— Испугалась? Они тебя не успели обидеть? Что же ты молчишь?

Йарра покачала головой, и провыла что-то нечеловеческое. Она не знала, как отвечать на возможные расспросы. Предводитель лучников сокрушенно покачал головой, и сказал, обращаясь к своим воинам:

— Совсем голову потеряла от страха. А может, и дара речи лишилась. Кто знает, что она пережила. Накормите ее. Если захочет, пусть идет с нами. Пойдешь?

Йарра утвердительно покивала головой. Вот и славно. Не бросать же ее тут. Эта деревня превратилась в самое настоящее паучье гнездо. Совсем люди в Порченых обратились. Приходится уничтожать такие шайки, словно больных бешенством лисиц. Придет в себя девка, хозяйством у нас займется. Может, глянется кому из молодых подмастерьев, детей нарожает.

Отряд остановился на привал. Эта группа была послана из западной области Долины, чтобы собрать тех, кто еще оставался в своем уме, и предложить переселиться в холмы. Если раньше общинников не очень там жаловали, то сейчас стало ясно, что людей насекомые просто пожрут поодиночке.

Всякая власть в остальной части Долины рухнула окончательно, это Йарра уже поняла. Старый кузнец собирался забрать из ближайших селений, разоряемых мародерами, все ценные орудия труда, домашних животных, и двинуться к холмам. Он уже связался с немногими дисциплинированными ватагами сражающихся воинов, предложив тем идти в единственную в Долине цивилизованную часть.

Усевшись у костра и грызя предложенную ей лепешку, она по привычке прощупала пространство. Паук, истыканный стрелами, был еще жив. Мало того, он приближался к ним. Его зрительные центры были повреждены, как и обоняние. Он бежал в их сторону, совершенно не чувствуя присутствия ранивших его существ.

Йарре достаточно было взлететь на дерево, чтобы избежать столкновения с обезумевшим от боли пауком. Но он неизбежно убил бы в слепой ярости многих из лучников, совершенно не готовых к нападению. Вооруженные часовые оказались выдвинуты далеко за пределы рощи, а луки остальных, как и другое оружие, сложены поодаль.

Когда кусты раздвинулись и восьмилапый бросился к костру, Йарра вскочила, и вытянула руки навстречу.

Никто из воинов не успел ничего предпринять, когда посланный девушкой ментальный импульс окончательно разрушил двигательные центры насекомого, и громадная туша повалилась в костер. На поляне повисло молчание. Старый кузнец, которого умирающий гигант должен был растоптать первым, прокашлялся:

— Кажется я знаю, кто ты, девушка.

— Она ведьма!

С этим криком один из жителей западных холмов натянул свой лук. Бронзовый наконечник уперся в могучую грудь кузнеца, который заступил путь стреле и сказал размеренно:

— А я всегда говорил, что у литейщиков мало мозгов. Примерно, как у курицы. Опусти лук. Она только что спасла тебе жизнь. Ты же не глупый общинник, который только и умеет, что выращивать зерна для безвкусных каш и пить брагу. Остынь, а не то придется тебя разоружить.

Йарра повернулась к кузнецу, от которого сейчас зависела ее жизнь. Вокруг нее сгрудились два десятка отличных стрелков. От такого количества выстрелов не смогла бы увернуться даже она.

— Благодарю тебя, сын достойных родителей. Я именно та, за которую он меня принял. Я дочь скотьего Вора. И живу я в зачарованном лесу.