Судьбы великих

Спонтанный акт создания «Черного квадрата» и последующее мучительное постижение художником сделанного указывают на то, что Малевич написал картину, ведомый образом, находившимся у него в глубинах бессознательного. Откуда он там взялся?

Казимир Малевич не получил законченного художественного образование. Он — самородок, самоучка. В процессе становления его личности преобладали то одни, то другие приоритеты. Малевич пережил влияние импрессионистов, фавистов, символистов, кубистов. И, каким бы направлением он ни интересовался, художник внимательно, вдумчиво изучал работы представителей того или иного течения искусства. Теоретические труды Малевича позволяют сделать вывод о том, что он как бы сканировал собственным сознанием каждый квадратный сантиметр рассматриваемой картины, а после собирал полученное изображение в целостную работу. Художник обращал внимание на мельчайшие детали изображения. Вероятно, так он и открыл для себя «Черный квадрат»…

Самым первым увлечением Малевича стали передвижники. В провинции он не мог видеть достаточного количества их работ. Художник изучал передвижников по репродукциям. А репродукции в то время были черно-белыми, часто — плохого качества.

Можно допустить, что на глаза Малевичу попалась картина Николая Ге «Пущин в гостях у Пушкина в Михайловском», ведь она воспроизводилась даже на почтовых открытках. Сюжет ее прост: поэт читает другу свои стихи. В комнате находится няня поэта — Арина Родионовна и… черный квадрат. Причем на белом фоне — все так, как на картине Малевича. Это квадратное пространство камина, в котором еще тлеют угли. Но на черно-белой иллюстрации камин кажется плоским, надо действительно прилагать усилия, чтобы разглядеть в нем пространство. Часть камина закрывает фигура Пущина. От этого картина получает дополнительный смысл. Камин у Ге — напоминание об аде (угли — пламя — ад). Пущин — верный друг поэта, он приехал в гости, чтобы уберечь Пушкина от адовых мук одиночества, от адовых мук невостребованности поэта, пишущего в стол.

Воспроизводя фрагмент картины Ге как самостоятельное произведение, Малевич, конечно же, испытывал странные чувства. Художник ощущал, что изображает нечто знакомое, но, возможно, так и не вспомнил, где он это видел. Да и «черный квадрат» у Николая Ге — не единственный в своем роде. «Квадрат», или даже во множественном числе — «квадраты», присутствуют в произведениях великих художников эпохи Возрождения.

Считается, что самая загадочная картина Леонардо да Винчи — «Джоконда». Однако не менее загадочна его фреска «Тайная вечеря». На этой фреске Леонардо представил известный евангельский сюжет — последний ужин Иисуса Христа с учениками. Но, помимо трапезы Сына Человеческого и апостолов, на картине изображены черные квадраты и квадратики. Зачем они здесь?

Малевич понимал свой «Черный квадрат» как аллегорию Бога. Совершенно по-другому трактовал суть картины Александр Бенуа, который сказал о «Квадрате»: «Это один из актов самоутверждения того начала, которое имеет своим именем мерзость запустения». Бенуа не назвал имени, но и без того понятно, что он имел в виду вовсе не Бога, а противника его.

Предположим же, что на «Тайной вечере» Леонардо черные квадраты — это темное воинство. Таким образом художник деперсонифицировал зло. И от подобного акта оно стало еще ужаснее.

Спокойный вечерний ужин. Люди за столом. Но они уже окружены злом. Злобные сущности — черные квадраты — вокруг, за спинами апостолов. Сверху на потолке закрывает небо рать мелких бесов — маленькие черные квадратики. И сам князь тьмы, враг рода человеческого, тут, за спиной Христа. Это самый большой на фреске черный квадрат. Но он же — и самый ущербный. В нем три бреши — три отверстия, через которые виден залитый солнцем пейзаж.

Леонардо своей картиной объясняет, что это за отверстия и откуда они взялись. Если мысленно поднять руки Иисуса в то положение, в каком они находились на кресте, то ладони попадают как раз на бреши в черном квадрате. Третья брешь — на уровне головы Христа. Стоит только постигнуть это, как полотно Леонардо обретает необыкновенную глубину.

Ученики Иисуса не чувствуют, что вокруг — зло. Из ловушки им никуда не деться. Только Учитель видит будущее. «Один из вас предаст Меня», — говорит он. Апостолы в смятении.

Леонардо дает понять, что распятие Христа будет первой победой над злом. В проломы черного квадрата виден не просто пейзаж, а тот самый Эдемский сад, что насадил Господь для человека.

Загадки человеческой сущности, а также космических и божественных сил, с ней связанных, всегда занимали Леонардо. Известен рисунок, на котором художник изобразил человека, вписав его в квадрат и круг одновременно. Понятно, что круг на рисунке олицетворяет солнце, свет, истину, а квадрат — все противоположное. Как в футуристической опере Михаила Матюшина и Алексея Крученых «Победа над Солнцем», только победы здесь нет. Леонардо передает гармонию темного и светлого, гармонию двойственной природы человека. Его человек — страдалец в позе распятого Христа и одновременно — торжествующий невежда, широко раскинувший руки и ноги (форма пятиконечной звезды). Леонардо предлагает зрителю осознать, что силы, изображаемые квадратом, не вовне, а внутри человека.

Вероятно, об этом же говорит своей картиной и Малевич. Поэтому, вглядываясь в «Черный квадрат», не надо бояться увидеть в нем себя.

Глава 3

АД И РАЙ ХУДОЖНИКА ЧОНТВАРИ

«День добрый, пан провизор, день добрый! Ну и ночка, матерь Божья: хоть убейся, заснуть не могла! Порошочки ваши в прошлую пятницу кончились, и кости мои старые замучили, до смерти замучили!» (Евгений Кержнер, «Аптекарь из Игло»).

Бывает так в жизни. Трудится человек всю жизнь на одном поприще, скажем, законы сочиняет. Угробит на сочинения десятки лет, а потом вдруг придет к выводу, что его дело — кроликов выращивать. Или наоборот.

Так случилось и со скромным венгерским аптекарем с трудно запоминающимся для нас именем — Тивадар Костка Чонтвари. Сидел он в своей аптеке в маленькой прикарпатской деревеньке под названием Игло, разбирал нечитаемые рецепты, отпускал капли да пилюли и выслушивал жалобы старушек на то, что порошки, мол, не помогают. Долго сидел, не один десяток лет. И вдруг теплой летней ночью 1881 года приснился ему сон…

Никому Костка не рассказал о своем сне, но на следующий буквально день сдал он внаем аптеку, собрал все наличные деньги, накупил кистей и красок и уехал прямиком в Ливан — писать ливанские кедры.

Больше новоявленный художник в своей аптеке не появлялся. Ездил в Грецию, Италию, по Северной Африке путешествовал и за это время создал более сотни картин.

О себе он писал следующее: «Я, Тивадар Костка, во имя обновления мира отказался от своей юности. Когда я принял посвящение от невидимого духа, у меня было обеспеченное положение, я жил в достатке и удобстве. Но я покинул родину, потому что хотел видеть ее на закате своей жизни богатой и славной. Чтобы достичь этого, я долго путешествовал по Европе, Азии и Африке. Я хотел найти предсказанную мне истину и претворить ее в живопись».

Ценность его произведений многими критиками подвергалась сомнениям. В Европе их выставляли (правда, без особого успеха), но в своей родной Венгрии Чонтвари раз и навсегда нарекли сумасшедшим. Только под конец жизни приехал он в Будапешт и привез туда свои полотна. Попытался завещать их местному музею, но никому они оказались не нужны. В 1919 году Тивадар Костка Чонтвари по-настоящему сошел с ума и умер нищим, одиноким, осмеянным и никому не нужным.