Запад

— Что же теперь делать?! — испуганно спросила какая-то женщина.

— А вам еще не ясно?! — раздался внизу низкий, сильный и при этом удивительно приятный голос. — Слушать его во всем — как вам и приказал Зиг! Ведь он ради вас, кур безмозглых, голову сложил!

Это была Инга — та, которую вверил ему на прощание Зигфрид. И надо же — она сразу же, как и Хельга, приняла его сторону. Только теперь эта ледяная красавица не выдержала — и разрыдалась. Сильнее аргумента трудно было найти: теперь все взгляды были вновь устремлены к парню из Кремля. И во взглядах этих была надежда.

— Идем быстро, компактно, точно за мной. И если хотите выжить — никаких вопросов!

Странное это было ощущение — вести за собой целый народ. Что-то он такое читал, кажется, в Библии. Удивительное ощущение. И в то же время — невыносимо тяжкий груз.

Он первым выпрыгнул на пыльный асфальт, подсознательно надеясь на повторение фокуса с изменением времени и реальности. Но Поле Смерти решило не повторяться: вокруг были мертвые дома, пустые улицы и характерная красноватая муть в глазах да тяжесть в висках — излучение сразу же дало о себе знать. Быстро оглядевшись, он убедился: «Раптора» нигде нет. То ли он сбился с курса, то ли потерял «Титан» из виду, то ли снова «завис», как это случается с био на пространствах Полей Смерти.

Так или иначе, они остались без малейшей защиты (вооруженные мальчишки и бронебойный арбалет — не в счет). Значит, предстояло искать кратчайшие пешие пути отсюда, что было, несомненно, смертельно опасно: все тело уже зудело от проникающей радиации и прочей дряни, названия которой еще не придумала наука.

Оглядевшись и сопоставив маршрут с имевшимися в памяти схемами местности, книжник пришел к выводу, что эта обширная, обрамленная руинами площадь — не что иное, как площадь Киевского вокзала. Когда-то сюда приходили длинные, набитые людьми поезда. Потом пожаловали заокеанские биороботы — и все кончилось.

Решение пришло мгновенно. Оставшиеся сомнения рассеяли появившиеся в отдалении фигуры с характерной качающейся походкой: мороки все-таки догоняли их.

— Все за мной — и ничего не бояться! — крикнул семинарист, размахивая над головой арбалетом. — Поверьте — все не так страшно, как рассказывают в старых сказках!

Весты еще не успели ничего сообразить, Книжник уже стремительно направлялся к руинам древнего торгового комплекса. Когда-то он состоял сплошь из стекла, бетона и металлических конструкций, теперь же над землей торчал лишь уродливый полусгнивший железный скелет.

Вызвал в памяти заученную когда-то карту метро. Получилось с трудом — как и все, что касалось «мертвых», далеких от практики знаний, преподаваемых в Семинарии. Тем не менее память подсказывала: если это действительно станция «Киевская», то по одной из веток можно добраться до «Смоленской». Здесь была одна тонкость — от которой, по сути, зависело все. Дело в том, что, по странному замыслу древних метростроевцев, отсюда вглубь кольца вели сразу две параллельные ветки. И обе имели ближайшей восточной станцией «Смоленскую». Причем одна из них могла стать опасной «обманкой»: «Смоленская» «голубой ветки» имела единственный выход… на западной стороне Садового кольца! То есть подземное путешествие в таком случае теряло всякий смысл. Зато «синяя ветка» имела на своем участке совсем другую «Смоленскую» — уже по ту сторону Кольца, и это обнадеживало. Хотя…

Книжника передернуло. Нет, только не «Смоленская»! Тут же вспомнилась зловещая крепость Ззаргов, кровавые костры и клетки отвратительного зверинца… Тогда, если удастся, можно прокрасться дальше — до «Арбатской». А уж оттуда до Кремля — рукой подать…

Этим ходом Книжник рассчитывал разом убить двух зайцев: спрятаться под землю от излучения и мороков, но главное — получить прямой проход под Садовым кольцом, избегая воздействия «демонов Кольца» и миновав охраняемые переходы. Хотелось верить, что туда не добьет ослабшее с годами излучение Последнего Рубежа. И, только спускаясь в зловещую черную яму, подсвечивая себе заранее зажженным факелом, он с ужасом подумал, что совсем упустил из виду одно обстоятельство. Это уже не будет та чудесная аномальная реальность, наполненная жизнью и беззаботными прохожими. Не будет эскалаторов, чистеньких платформ и быстрых поездов. А будет…

Даже страшно подумать о том, что там будет.

Но где-то за спиной уже ревели настигающие их мороки, и весты послушно следовали за новым лидером. Все-таки сила авторитета может творить чудеса…

Во всем происходящем было по крайней мере два положительных момента. Во-первых, люди выводились из-под губительного воздействия Поля (судя по тому, что все это время нижние уровни Бункера оставались обитаемыми, Поле Смерти не проникает глубоко под землю). Во-вторых, преследователи — мороки — не сунутся вслед за ними. Вне действия Поля Смерти они мгновенно станут теми, кем и должны быть: спокойными и смиренными трупами. Но там, в черной глубине, хватало и других опасностей. И оставалось лишь крепче вцепиться в арбалет и молить Господа и весь сонм богов, покровительствовавших вестам.

…Спасибо Зигфриду: эвакуацию он организовал грамотно. Каждый вест имел с собой запас факелов, так что брести в темноте не пришлось. Эскалаторы были мертвы, но большинство ступеней оказалось на месте. Так что, переступая через зияющие дыры в некогда самодвижущейся лестнице, можно было без труда спуститься в душную, пугающую глубину. Здесь впервые Книжник ощутил боязнь замкнутого пространства, чувство, граничащее с паникой. Странно — в подземельях Бункера такого он за собой не замечал. Паникующий лидер — хуже и придумать нельзя, а потому он взял себя в руки и сосредоточился на поисках пути. Следовало разобраться, как выйти именно на «синюю ветку», и правильно выбрать направление — внутрь Садового кольца.

Здесь, под землей, действовали совсем другие, незнакомые «человеку поверхности» правила ориентирования. Если бы не редкие уцелевшие стеклянные вывески, имелся риск всерьез заблудиться. Все эти надписи из прошлого рождали странные чувства, грозя запутать в ассоциациях с множеством перечитанных книг, старых журналов, газет. Главной проблемой было не перепутать кольцевой и радиальный участок станции, да еще и выбрать из двух радиальных веток правильную. Оставалось поражаться — как же ориентировались те, кто ежедневно пользовался этим чудовищным транспортом?! Не запутаться в собственных мыслях помогал отрезвляющий голос Хельги:

— Нам туда?

Книжник кивал — и они шли дальше этими мрачными переходами, наполненными затхлым воздухом и какой-то резкой вонью. Когда они, наконец, вышли на широкий перрон, стал ясен источник мерзкого смрада.

Уж лучше бы они оставались в неведении.

Сначала просто удивило — отчего это при таком широком перроне — столь низкий потолок. И только когда взгляд адаптировался, стало понятно: никакой это не потолок — это гигантское скопище огромных коконов, прилепившихся друг к другу и свисающих с реального потолка, как чудовищный сталактит. И самое страшное: там, внутри, за тонкими стенками из нитевидного материала, что-то вяло и отвратительно шевелилось.

Зрелище было кошмарным, но Книжник все еще не мог сообразить, что же это такое, пока какая-то пожилая женщина за спиной не ахнула тихо:

— Баги! Руконоги!

Одного этого слова было достаточно для паники. Мало кто их видел, зато все слышали о злобных тварях, захвативших подземелья метрополитена. И встречаться с ними никто не жаждал.

— Ладно, — как можно спокойнее, сказал Книжник. — Это всего лишь коконы. Взрослых тварей поблизости нет, а потому быстро и организованно спускаемся на пути — и вперед, в туннель! Оружие, у кого есть, держим наготове, используем факелы. Я не уверен, но, возможно, эти гады боятся огня…

Несмотря на страх, лишающий рассудка и заставляющий бежать прочь, без оглядки, Книжник успел сориентироваться по оставшимся стеклянным табло и указать в один из четырех черных провалов: