Страница 2 из 33
Весь этот вечер и часть ночи – до 1.30 уже 20 марта – изобретатель лично подсоединял автоматическое устройство запуска и проверял его готовность.
К этому времени Дастин, Сэндерс и пилот вертолета Бивенс остались единственными людьми на острове. После завтрака всухомятку и последней проверки каждый из них был готов исполнить свою часть задачи.
Согласно расчетам, Луна должна была пересечь земную орбиту в 18 часов 53 минуты 13 секунд по среднему стандартному времени. Поэтому время запуска назначили на 14 часов 32 минуты 22 секунды, то есть около половины третьего.
Ровно в 2.20 Бивенс запустил вертолетный пропеллер и, поднявшись над краем кратера, взял курс на северо-запад, к точке экватора в 97,2 градуса западной долготы, которая была признана самой удобной для наблюдений. Туда еще прошлым вечером улетели ученые на «Гавайях». Для мощного вертолета это составляло меньше сорока минут полета.
Лопасти винта со свистом разрезали воздух. Тед то и дело поглядывал на хронометр. В 2.30 он поспешно достал из футляра бинокль, открыл шторы иллюминатора и направил окуляры в сторону Большой Дафны.
– Ты же все равно не разглядишь отсюда остров, – заметил Роджер.
– Пожалуй, что так. Мы отдалились от него на добрых две с половиной сотни миль и еще не поднялись достаточно высоко, чтобы остров оказался в пределах видимости.
– Что же ты тогда ожидаешь увидеть?
– Может быть, какие-нибудь признаки взрыва. Погляди-ка сам.
Роджер направил свой бинокль в ту же сторону, а Тед повернулся к Бивенсу.
– В два тридцать пять пустишь дымовой хвост, – приказал он. – Следи за воздушными колебаниями. Очень может быть, что нас ждет хорошенькая встряска.
– Есть, сэр!
В 2.32 Тед и Роджер затаили дыхание и, не сводя биноклей с архипелага, напряженно прислушивались к тиканью хронометра, который отсчитывал секунды.
Наступило расчетное время запуска, минула секунда, другая, а взволнованные наблюдатели так пока ничего и не увидели. И вдруг в небе над горизонтом вспухло серое грибообразное облако. Прямо над облаком вертикально вонзилась в зенит тоненькая, словно вязальная спица, едва различимая в бинокль полоска дыма.
– Ур-ра-а! – завопил Роджер. – Пошел!
Тед никак не отозвался на этот ликующий вопль. Лицо его вдруг посерьезнело.
– Эй, в чем дело? – воскликнул Роджер. – Нам же удалось!
– Боюсь, мы вызвали последствия, на которые никак не рассчитывали, – отозвался Тед. – Видишь ты это черное облако, которое поднимается вверх, пробивая себе дорогу через серое?
– Ну да.
– И желтую полоску прямо под ним?
– Угу. Что это такое?
– Извержение вулкана, – ответил Тед. – Если помнишь, Большая Дафна – кратер потухшего вулкана. Мы сшибли его макушку, а рассерженная матушка-природа довершила остальное. Судя по тому, что видно отсюда, извержение ужасное. И вот, смотри – ответ с небес. Видишь эти вспышки в облаках? В верхних слоях началась гроза.
В это мгновение из хвоста вертолета начал извергаться густой черный дым, и разглядеть что-либо стало невозможно.
– Бивенс, полный вперед! – крикнул Тед. – Выжми из машины все, что сможешь! Через пять минут нас нагонит сильный шквал!
Он был прав – совсем скоро дымовой хвост, тянувшийся за вертолетом, показал чудовищные колебания воздуха.
– Подъем под углом в сорок пять градусов! – приказал Тед. – Помчимся на гребне бури…
Он еще не успел выговорить эти слова, когда вертолет содрогнулся от такого удара, что Тед и Роджер очутились на полу. Встряска сопровождалась оглушительным ревом, точно тысяча ударов грома громыхнула одновременно, перекатываясь незатихающим эхом, которое гремело и рокотало еще несколько минут.
Поднявшись на ноги – с трудом, потому что вертолет немилосердно кренило, – Тед кое-как добрался до иллюминатора и выглянул наружу. Дымовой хвост рассеялся бесследно, и небо позади вертолета опять очистилось. Две вещи Тед разглядел почти одновременно: огромную, как гора, белопенную стену воды, которая гналась за вертолетом по поверхности океана, и прямо над нею – бурлящую массу туч, черную снизу и серебряно-белую сверху. Сердцевину этой массы полосовали ветвистые молнии. Тед прокричал:
– Выше, Бивенс! Гони что есть духу, или нам крышка.
Вертолет судорожно дернулся, и раздался рев – это Бивенс поспешил набрать предельную скорость. Затем машина рванулась вверх, да так стремительно, что Теда и Роджера припечатало к полу.
Но как быстро пилот ни выполнял приказы, он не мог состязаться в проворстве с силами природы. Словно оскорбленная этой жалкой попыткой человека покорить ее, она вцепилась в вертолет могучими руками ветров и играла им, точно перышком. Еще при первом ударе стихии Тед заметил, что Роджер ударился головой о холодильник и безвольно сполз на пол. Тед попытался дотянуться до Роджера, но все его попытки оказались напрасны. Машина без конца то ныряла в воздушные ямы, то кувыркалась и вертелась, как волчок. Не в силах ничем помочь другу, Тед цеплялся за что ни попадя, а его ноги то взмывали в воздух, то бились о стену, то уж вовсе взлетали под потолок. Молнии сверкали непрерывно, и так же безостановочно грохотал гром. Дождь, мокрый снег и град поочередно хлестали в каюту через разбитый иллюминатор.
На секунду вертолет немного выровнялся, и Теду удалось ухватить Роджера за лодыжку. Подтащив бесчувственного друга к себе, он подсунул руку под его обмякшее сухощавое тело и удерживал его изо всех сил, не выпуская из цепких пальцев ручки кресла. Хотя снаружи по-прежнему бушевала буря, Бивенсу, как видно, удалось выровнять движение вертолета, потому что машину теперь швыряло и раскачивало все меньше и меньше.
Наконец вспышки молний отдалились, и темнота, наступившая с бурей, понемногу начала рассеиваться.
Как только Тед получил возможность разжать пальцы, он бережно уложил своего помощника на пол кабины, в которой царил невообразимый беспорядок. Включив свет, Тед торопливо обследовал глубокую рану на бледном лбу Роджера и с облегчением обнаружил, что кости не повреждены. Порывшись в аптечке и перевязав рану, Тед подсунул подушку под голову Роджера, который все еще был без сознания, и пробрался к иллюминатору. Выглянув наружу, он убедился, что вертолет поднялся выше грозы, но все еще летит в густом слое облаков, скрывавшем солнечный свет, словно толстое одеяло. Тед окликнул пилота:
– Все в порядке, Бивенс?
– На все сто, сэр!
– Отлично. Попробуй взлететь еще выше, чтоб мы оказались над грозовыми облаками.
– Есть, сэр!
Роджер слабо застонал и, когда Тед склонился над ним, открыл глаза.
– Что с-случилось? – пробормотал он.
– Ты потерял сознание. Ничего страшного. Скоро совсем придешь в себя. Хочешь чего-нибудь?
– Сигарету.
– Само собой. Держи.
Тед сунул сигарету в пепельно-бледные губы Роджера и дал ему прикурить.
– Отлежись немного, – посоветовал он. – Я попытаюсь сделать кое-какие наблюдения, если только нам удастся выбраться из этих проклятых облаков.
Не сразу, но в конце концов в иллюминаторах вспыхнул долгожданный солнечный свет. Тед обнаружил, что буря отнесла их на три с лишним сотни миль к юго-западу. Когда вертолет снова лег на курс и направился к точке рандеву с «Гавайями», Тед оглянулся проверить, как там Роджер. Его приятель уже пришел в себя и с любопытством разглядывал тонкий слой пыли на полу.
– Откуда это, по-твоему, взялось? – осведомился он и ткнул пальцем в пыль.
– Вулканическая пыль, – пояснил Дастин. – После сильных извержений она, бывает, совершает и кругосветные перелеты, так что нет ничего удивительного, что мы обнаружили ее здесь после этакой передряги. Как твоя голова, старик?
– Спасибо, лучше.
– Вот и славно. У нас как раз есть время перекусить, пока не встретимся с «Гавайями».
Они подкрепились. Покуда Бивенс жевал бутерброды, Тед сам вел вертолет.
– Вроде, сэр, мы уже почти на месте? – спросил Бивенс, проглотив последний кусок.
– Вот именно – почти. Я дам тебе знать, когда надо будет снижаться. Боюсь, без прожекторов нам не обойтись.