Страница 47 из 69
– Грязная свинья, – сказала я. – Оставь моего братишку в покое.
– Я вовсе не про то, – смутился мужчина.
– Может, ты и найдешь какого-нибудь мужика, который захочет переспать с тобой за деньги, – сказал Пирс, оглядываясь по сторонам. – Но девиц я здесь не вижу.
– Ты меня не понял, – сказала я. – Я очень сомневаюсь, что ты найдешь подходящую женщину.
– Ты же говорила, что я хорош, как кинозвезда! – сказал Пирс.
– Это так, – согласилась я. – Только на автостраде вряд ли нам встретятся дамочки, которые ищут красавца, за чьи сексуальные услуги они готовы заплатить.
– И что? – сказал Пирс.
– Есть мужчины! – объяснила я. – Мужчины, которые платят другим мужчинам за то, чтобы сделать им муфти-пуфти. Вот этот, например, – показала я на нашего нового знакомого. – Желаете?
– Вы что, серьезно? – сказал тот.
– Вполне, – сказала я. – Может быть, вы хотите заплатить за то, чтобы он вам сделал муфти-пуфти?
– Где ты воспитывалась? – спросил мужчина неуверенно, словно не знал, что еще сказать. – Ты не еврейка, а? Я бы хотел помочь вам, дети, обрести истинный путь.
– В Калифорнию? Туда наша мамочка укатила, – сказала я.
– Как, без вас? Ее надо немедленно отыскать! – сказал мужчина. – Я обязан на нее заявить. Таких надо лишать материнства.
– И вы еще называете себя христианином? – сказала я.
Мужчина прикрыл глаза.
– Полагаю, вам слишком многое пришлось пережить, – сказал он. – Вот что! Как вы думаете, если я куплю вам поесть, вам станет лучше?
– Мы вроде недавно завтракали, – сказала я.
– А я бы подкрепился, – сказал Пирс.
– Мы завтракали лет сто назад, Мод, – сказал Леопольд.
– Сейчас время ланча, – сказал мужчина. – Я с удовольствием разделю его с вами.
– А вы не могли бы посидеть за другим столиком? – спросила я.
– Если я и хочу угостить вас ланчем, то лишь потому, что намерен помочь вам встать на путь истинный.
– Ну, хорошо, хорошо!
Мы сели в «Бронко». Машина была новехонькая, в ней даже пахло по-особому. Этот запах вывел Трейфа из себя. Он любит старые машины. Я сидела сзади и не могла его удерживать, а он решил, что совершенно необходимо вылизать спинку водительского сиденья. Раньше я такого за ним не замечала. К счастью, мужчина поставил кассету с духовными песнопениями в исполнении белых, и музыка заглушила Трейфово чавканье.
Место, где можно поесть, мы нашли не сразу. В кафе кормили по-домашнему.
– Я бы хотел отведать мясной запеканки, а к ней – пюре и тушеную окру, – решил Леопольд и захлопнул меню.
– Отличная мысль, – сказал Пирс и тоже закрыл меню.
– Пирс! Знаешь, большинство современных кинозвезд – вегетарианцы, – напомнила ему я.
– Он что, кинозвезда? – спросил мужчина, до этого момента молчавший. Он был, похоже, так доволен нашим согласием составить ему компанию, что на время лишился дара речи.
– Собирается ею стать, – сказала я.
– А откуда вы, ребятки? – спросил он и лучезарно улыбнулся.
– Возражаю, ваша честь! – заявила я. – Я сказала, что мы с вами поедим, но не говорила, что будем с вами беседовать. Тем более отвечать на такие идиотские вопросы.
Наступила тишина.
Я густо полила запеканку кетчупом. Он был чудо как хорош – густой, ароматный, перченый. Пирс с тоской глядел на мою тарелку поверх своего сэндвича с сыром и помидорами. Леопольд вдумчиво жевал кусок запеканки, пытаясь распознать ингредиенты.
– Интересно, как там наши родственники, – сказал он.
– Мне тоже интересно, – сказала я. – Столько вопросов осталось без ответа. Например, хотелось бы знать – Фред все еще прикован к койке или нет, много ли у него неприятностей по службе, думает ли он обо мне все с той же истовостью, которая чуть его не погубила? Как там мама? Навлекла ли она на своих спутников новые несчастья? Как Мариэтта, домогается ли моего лорда, пользуясь его слабостью? Как Теодор, сильно ли страдает? И так далее. – Мужчина, он сидел напротив меня, нервно заерзал. – Сэр, вы что, трогаете себя за интимные места?
– Неужели нынешние девушки все так разговаривают? – сказал он.
– Да! – сказала я. – Вы что, с луны свалились?
– Я из округа Покахонтас, Западная Вирджиния, – сообщил он. – Моя жена умерла полгода назад. Я ездил навещать родственников. Большей частью я сам едва понимаю, что делаю. Никогда не думал, что переживу жену. Так странно, что я вас встретил. Не могу поверить, что мы с вами вот так вот сидим, едим. Эдвард мне многое о вас обо всех рассказал. Не знаю, может, не следовало бы этого говорить, но, когда за завтраком я увидел тебя из окна кафе, со мной случилось нечто странное.
– И что же с вами случилось, мсье? – сказал Леопольд.
– А что именно вы ели на завтрак? – сказала я.
– Я даже не представился, – сказал мужчина. – Я только что сообразил, что о вас я знаю так много, а вы даже не знаете моего имени.
– Это ничего, – сказала я.
– Меня зовут Боб, Боб Хеттей.
– Боб, вы собираетесь есть свою лазанью? – сказал Леопольд. – Вы к ней даже не притронулись. В меню написано, что это домашняя лазанья.
– Смешно, – сказал Боб. – С тех пор как моя жена умерла, я только и делаю, что ем. Обратившись к Господу, я обратился к еде. А сейчас я почему-то даже не голоден. Думаю, мне стоит немного похудеть.
– Мы ее завернем на потом, – сказала я. – Итак, вы христианин?
– Я бы так хотел рассказать вам, что это для меня значит!
– Значит ли это, что вы хотите дать нам немного денег?
– Нет-нет, – сказал Боб, – Я…
– А, поняла, – сказала я. – Вы мне дадите денег только после того, как я с вами пересплю. Тогда давайте поскорее с этим разделаемся.
– Да что ты! – сказал Боб. – Я понимаю, после всего, что с вами приключилось, вы еще немного не в себе. Чуть тронулись – как я, когда потерял жену. Вот встретил тебя и не могу понять, о чем только думал раньше. Знаете, мы ведь были женаты сорок лет. А теперь я даже вспомнить не могу, что в ней такого нашел.
– Дети есть? – спросила я. Он покачал головой. – Значит, на наследство никто не претендует. Возможно, прогулявшись со мной до стоянки, вы захотите переписать завещание.
– Глупая, безумная деточка! Мое духовное богатство я отдал Господу. Финансовое положение у меня отличное. Много лет я вкладывал деньги в акции «Юнайтед парсел сервис». А проработал я там сорок два года.
– Вы проработали на почте сорок два года и называете безумной меня?!
– Что ты имеешь в виду?
– Боб, – объяснила я, – вы что, не понимаете, что всю жизнь потратили на заворачивание посылок? Все, нам пора. – Я встала. – Пошли, ребята! Лазанью Боба отнесем Трейфу. Спасибо за угощенье, Боб.
– Подождите! – крикнул Боб. – Что вы собираетесь делать, дети?
– Будем околачиваться на стоянке, пока один из нас не подцепит кого-нибудь, кто будет согласен заплатить за секс. Если таковых в течение нескольких часов не отыщется, мы будем вынуждены продать Леопольда. Может, вы пока что побудете ему нянькой?
– Мне нянька не нужна! – сказал Леопольд.
Боб вскочил.
– Вы что, серьезно? И думать об этом не смейте. Мы немедленно уезжаем. Я отвезу вас в мотель.
– Черт возьми! – сказала я. – Я даже не представляю, сколько просить за ночь. Впрочем, думаю, со временем я освоюсь.
– Твоя первая работа, Мод, – гордо сказал Леопольд.
– Знаете, что я вспомнила? Вам известно, что есть такой вид кальмаров и в определенное время года – то есть в период спаривания – у этих кальмаров шпиндели отпадают и сами по себе плавают в океане, пока не найдут кальмарих? В лунные ночи полинезийцы выходят в море, и их лодки плывут меж самодвижущихся кальмаровых шпинделей. Разве это не прекрасно, а, Боб?
– А что такое шпиндель? – спросил Боб. – Деталь мотора?
– Это мужской половой пенис, – громко объяснила я.
Он пропустил мои слова мимо ушей.
– Вы умеете молиться? – спросил он.
– Естественно! – сказала я. – Когда чего-нибудь очень сильно хочешь, то начинаешь клянчить это у высших сил, которые, по мнению части населения, являются воображаемыми.