Корабль-партнёр

Другие посетители зашептались между собой, кто-то хихикнул. Сев почувствовал, что краснеет. Рядом с ним материализовались двое — один грузный и неуклюжий, другой мелкий и шустрый.

— Снова забыл свои лекарства, сынок? — спросил коротышка добрым, заботливым тоном и повернулся к другим посетителям, находившимся в помещении. — Извините за беспокойство. Он слышит голоса. Нужно усилить терапи… а-а!

Сев впечатал кулак в подбородок коротышки и повернулся лицом к рослому санитару. На макушку Брайли опустилась рука, напоминающая твердостью и тяжестью булыжник. Комната завертелась вокруг. Старая леди закричала. Сев увидел в занесенной руке санитара что-то острое. «Следовало предположить. Опасность всегда там, куда не смотришь». Рука опустилась во второй раз, словно падающий метеорит, мощная и неумолимая. И когда Сев отпрянул прочь, игла вонзилась в плоть — тихо, как шепоток, и мягко, как сон.

Услышав шум схватки в посетительской комнате, Альфа проскользнула в отдельную палату, отведенную для Хопкирка и старой проныры. Черт побери этих Байнеса и Мосса! Неужели они не могли справиться даже с такой простой задачей, как слежка, чтобы при этом не ввязаться в драку? Должно быть, «блажен» содержит какой-то компонент, невосстановимо убивающий мозговые клетки.

Ладно, по крайней мере, это происшествие в приемном покое отвлечет внимание всех вокруг, и никто не заметит действий Альфы. Не то чтобы она намеревалась пробыть в этой палате настолько долго, чтобы это переросло в какие бы то ни было проблемы. Хопкирк улыбался своей обычной, слюняво-дружелюбной улыбкой, а пьяница Бентон лежала, одурманенная «блаженом». Лучше сначала заняться ею; Альфа знала, что Хопкирк слишком напичкан наркотиками, чтобы доставить какие-либо неприятности.

Закатывая рукав больничной рубашки старухи, чтобы приложить стимнакладку, Альфа гадала, действительно ли Квалия Бентон что-то вынюхивала или же бедной алкоголичке просто не повезло оказаться в ненужном месте в ненужное время. Не то чтобы из этого проистекала какая-то разница. Теперь старушенция никому ничего не скажет.

Стимнакладка коснулась холодной, твердой плоти. Мини-иглы щелкнули, но не погрузились в кожу. Альфа ощутила холодок нехорошего предчувствия. «Что-то тут не так. Что-то сильно не так».

Темные глаза Квалии Бентон были широко открыты и с интересом взирали на Альфу.

— Протез правой руки очень похож на настоящую руку, — весело произнесла старуха, — однако пластикожу иглы не протыкают. А теперь… о нет, дорогая. Я этого не позволю. Действительно не позволю.

Откуда-то из-под одеяла Бентон извлекла уродливый, тупоносый игольник. «Откуда это у нее? На старой мерзавке не было ничего, кроме больничной рубашки».

— Что бы ни было в этой стимнакладке, — уведомила Квалия Бентон все тем же веселым тоном, — теперь заряд потрачен. Но внутри должно остаться достаточно лекарства для анализа в лаборатории на Центральном. Пожалуйста, не пытайся ее выкинуть. Я хочу положить ее в пакет для улик, чтобы представить суду.

— Суд, — прохрипела Альфа. — Пакет для улик. — Она отступила на шаг, холодея от ужаса, в то время как ее неудавшаяся жертва спустила с кровати одну настоящую ногу и один пермасплавовый протез, одернула рубашку и достала из-под подушки пластиковый пакет.

— Просто брось это сюда, дорогуша, и не делай резких движений. Ты ведь не хочешь напугать бедную старую женщину с больными нервами? Этот игольник поставлен на широкое распыление и заряжен параядом. Я действительно не хочу парализовать тебя, — задумчиво добавила Квалия, — но при необходимости…

Сделав еще два шага назад, Альфа оказалась у двери. Упав на пол, она выкатилась в коридор, мгновенно оказавшись вне досягаемости выстрела из игольника.

— Байнес! Мосс! — пронзительно крикнула девушка. — 32-А, пациент вышел из-под контроля. Код Зет, приступайте!

В коридоре послышался быстрый топот ног, и Альфа прикрыла глаза от мгновенного облегчения. Должно быть, это топает Байнес. Пусть эта старая чокнутая шпионка потратит заряд своего игольника на санитаров, а потом Альфа переместит ее в отделение для тех, кто предназначен в расход. Доктор мысленно пообещала этой суке целую серию долгих и мучительных экспериментов — пусть только останется безоружной!

— Стоять! — приказала старуха голосом, слишком ясным для ее преклонного возраста. — Я законно назначенный представитель Внутреннего Следственного Управления Центральных Миров. Нападение на меня является преступлением и карается законом. Вы арестованы.

— Черта с два, — возразил голос, явно не принадлежащий увальню Байнесу. Альфа подняла взгляд и увидела этого типа по фамилии Брайли — того самого, о котором должны были позаботиться Байнес и Мосс. — Это я здесь представитель Центральных Миров, и это вы арестованы. Что вы сделали с моим свидетелем?

— Тем, что на соседней койке? — впервые в голосе старухи Бентон послышалась нотка неуверенности. — Он вам не будет ничем полезен. Слишком «блаженный», чтобы помнить хотя бы собственное имя. Но если он вам нужен, забирайте его. Я полагаю, она собиралась убить его следующим, после того, как разберется со мной.

— Убить? Вас? — Голос Брайли звучал не менее сконфуженно.

Скорчившись на полу, Альфа видела, как Бентон наклонилась и провела пальцами по боковой стороне протеза ноги. В протезе открылась щель, и старуха извлекла оттуда тонкую голографическую полоску, переливающуюся радугой в свете коридорных плафонов. «Так вот где она прятала игольник…»

— Генерал Микайя Квестар-Бенн, — представилась женщина. Теперь она стояла прямо, не горбясь и не сгибая ногу, и уже не казалась такой маленькой и беспомощной, как прежде. — Тайное задание из Центра, проверка подозрительно высокого уровня смертности в бесплатном отделении Саммерлендской клиники. Мой коллега Фористер Амонтильядо-и-Мэдок должен находиться где-то поблизости; он может подтвердить мою личность. А вы кто?

— Севарейд Брайли-Соренсен, временно уполномочен для расследования мошенничества в строительной компании на Бахати. — Он смотрел на Альфу снизу вверх, и она видела, как поблескивают его синие глаза — словно у кота, нашедшего в темном переулке что-то чрезвычайно вкусное. — Думаю, расследуемые нами дела могут быть связаны. Я явился сюда, чтобы забрать Валдена Аллена Хопкирка, свидетеля по делу о преступном проникновении в Сеть, совершенном одним из друзей девушки по фамилии дель Парма. Очевидно, эта «леди» — также одна из той же шайки. Она прятала свидетеля и — судя по тому, что вы сказали, — держала его под воздействием наркотиков, чтобы никто не мог его допросить. Вы полагаете, она намеревалась его убить?

— Нам придется подождать, пока не будет готов анализ остатков препарата, содержавшегося в той стимнакладке, которая у нее в руках, — спокойно указала генерал Квестар-Бенн. — Однако я не думаю, что она просто намеревалась ввести обычные лекарства. К счастью, она приложила стимнакладку к протезу моей правой руки. Полагаю, она считала меня слишком одурманенной, чтобы заметить это воздействие: один из тех мерзавцев, которых она использует как санитаров, примерно час назад вколол мне «блажен» или что-то в этом роде.

Альфа медленно распрямилась и поднялась на ноги. Если она проиграла, то нужно делать это с достоинством. Она была на полголовы выше Сева Брайли, и это в какой-то мере позволяло ей смотреть на него сверху вниз.

— Так ты робот? — спросила она. — Никто не может сопротивляться воздействию седук… «блажена», — поправилась она на полуслове. Нет причин выдавать какую бы то ни было информацию.

Генерал Квестар-Бенн хмыкнула.

— Нет, девочка моя, я зашла еще не так далеко, как Железный Дровосек. Может быть, клапаны моего сердца и укреплены гиперчипами, но само сердце все еще настоящее — в отличие, похоже, от твоего. А вот печень и почки у меня искусственные, и в прошлом году я снабдила их новым гиперчипом с системой фильтрации крови, так что теперь я могу наблюдать за состоянием внутренних протезированных органов. Если бы ты явилась сразу после того, как меня одурманили, у меня были бы проблемы. Но часа оказалось более чем достаточно, чтобы отфильтровать наркотик из крови.